— Тебе надо поспать! — в который уже раз предложил он. — Мы не можем связаться с кораблями в Потоке — неизвестно, когда прибудет делегация с Крелоса. Отдохни, я подежурю.
Татьяна Викторовна, не отвечая, покачала головой. Лицо стянуло от слез, но глаза были совершенно сухими. Нет, никогда не привыкнуть человеку к неизбежности потери! «Я просто боюсь терять!» — ответила она когда-то на вопрос Лу-Тана. Незнание порождало страх. Страх вызывал к жизни то, чего она так боялась. К жизни… К смерти… Где-то в глубине души она понимала, что не права. Прав, как и всегда, был он — пожилой крелл, искусный Страж порога, мудрый доктор Лазарета сектора Див. Он знал, ЧТО существует за порогом небытия, она — еще нет. И кроме спрятавшегося глубоко ощущения, что правда на его стороне, в ее захолодевшей душе было пусто и одиноко. Словно кусок ампутировали и положили в холодильник в конце коридора.
Туммер Ларрила пискнул.
— М-63 высылает почетный караул к Лазарету, — сообщил невидимый голос. — Они хотят переговорить с вами, командор.
— Возвращаюсь на МОД, — коротко ответил проангел и поднялся.
— Нам всем будет его не хватать, — тихо сказал он, глядя в сторону. — Но он прожил достойную жизнь, и полет его был прямым. Он не желал бы, чтобы ты так печалилась о нем!
— Я знаю, — шепотом ответила Татьяна. Глаза рвануло изнутри — слезами.
— Я вернусь, — обреченно сказал Ларрил и покинул комнату.
Она подняла голову спустя еще несколько минут. Огляделась, словно увидела обстановку впервые. Да она и видела ее впервые — без Лу-Тана. Ощущение, что его больше нет на станции, было таким сильным, что она сжала ладонями голову и застонала, раскачиваясь на стуле. Лежащий в ногах Бим жалобно скулил.
Татьяна покусала губы, нашарила в кармане комбинезона флакон со стимулирующими таблетками, высыпала горсть на ладонь, запила еще горячим чаем. Погладила собаку. Поднялась и вышла.
Она медленно обходила станцию по круговому коридору, прислушиваясь к пустоте и собственному одиночеству. Бим неотступно шел сзади, иногда поднимая голову и поглядывая на хозяйку снизу вверх.
У дверей первой шлюзовой стоял заброшенный контейнер с кристалином. Уходя, Ларрил поднял и аккуратно поставил его у стены, видимо, не зная куда деть. Татьяна с минуту смотрела на черные металлические бока, затем взяла контейнер и понесла в Центр Управления.
— Где же нам хранить этакое богатство? — вслух спросила она сама себя и огляделась.
Поставила контейнер на пол, отстегнула крышку, достала кристалин и водрузила на Управляющую консоль.
— Выключить свет!
Свет немедленно погас. По граням октаэдров потекли-побежали пульсирующие волны света. Из острия верхнего кристалла свечение выплескивалось фонтаном, поднимаясь до потолка, растекалось по стенам, меняло спектр, завихрялось радужными кольцами, чтобы столкнуться с новой порцией бирюзовых, порожденных друзой, лучей.
На мгновение она забыла обо всем, до того прекрасна была волшебная игра света. Даже Бим не гавкал. Сидел, забавно крутил головой, пытаясь отследить момент появления и исчезновения световых волн.
Татьяна осторожно убрала друзу в контейнер. Постучала пальцами по консоли. Подумала. Сделала запрос Э. Через некоторое время пришел ответ — объект был найден. Она набрала и отправила сообщение, ногой задвинула драгоценный контейнер под консоль.
— Не ко времени сейчас, Бим, — Татьяна, наклонившись, трепала собачьи уши. — Но пойдем, посмотрим на звезды. Эти всегда будут с нами…
В смотровой было темно. Только возвышались два сидения рядом — ее стул и Лу-Танова уродливая «козетка». Горло перехватило. Татьяна села на свое место и погладила ладонью теплое, словно только что покинутое, лежбище.
— Не убирай его, Э, — тихо попросила она. — Пусть всегда будет, хорошо?
Управляющий Разум никогда не отвечал. Она до сих пор не знала, умеет ли он говорить? Но сейчас была твердо уверена — Э не просто услышал ее. Согласился.
* * *
В пространстве неподвижно зависли пять легких крейсеров и десять МОД, присланных Ассоциацией для почетного последнего караула. Корабли были темны — опознавательные знаки притушены.
Татьяна непрерывно глотала стимуляторы, но не они были причиной ее нежелания спать. Вспомнились вдруг первые ночи после похорон Артема, когда она боялась уснуть потому, что страх умереть во сне был сильнее чувства усталости. С чего появилась тогда у нее эта мысль — с того ли, что сердце ныло не переставая, а она, как врач, знала, что боли в сердце обычно сопровождаются мыслями о смерти, о которых люди предпочитают не говорить? Или, коснувшись, прощаясь в морге, его холодного изменившегося лица, она приняла в себя эту покойную стылость, прочувствовала всеми нервами, всеми фибрами души и желала, а потому боялась своего желания, впасть в небытие вместе с ним? Нет, был мудр старый «морж», запечатав двери своих покоев и не допустив ее к телу.
Ларрил навещал постоянно. Тормошил, кажется, кормил и поил. Она боялась себя в таком состоянии. В прошлый раз оно затянуло на долгие три года и ей не хотелось повторения. Снова был прав Лу-Тан — жизнь продолжалась. У нее был Лазарет, без которого она не мыслила теперь существования, пес-любимец, которому была подарена не одна собачья жизнь, и смешной розовый комочек, называемый тампом.
Выплыв, в один из моментов, из горестной мути, Татьяна Викторовна вспомнила про покупку и выпустила Шуньку из транспортировочного контейнера. Тот пощекотал ее щеки розовыми ниточками щупальцев и поплыл прочь — исследовать станцию. Удивленный Бим, взлаивая, побежал за ним. Тень улыбки тронула ее губы.
Сигнал вызова наполнил станцию звоном. Татьяна, засунув руки в карманы, направилась в Центр управления. На экране нетерпеливо помахивал крыльями Ларрил.
— Наблюдаю смещение пространства в зоне станции, — сказал он. — Корабли на подходе.
Э погасил свет, сделал стены прозрачными, развернул Татьяну лицом к нужному сектору.
Звездная ткань лопалась, растягивалась в стороны. Здесь не было стабилизаторов пространства, поэтому прореха казалась неровной, шевелящейся, живой. С возрастающим изумлением Татьяна Викторовна наблюдала, как показывается из нее огромный, грубо обтесанный нос флагмана БагДэАна.
Ларрил на экране, наблюдавший за прибытием из своего МОД, тоже казался удивленным.
Э вывел второй экран. Знакомое грубое лицо кат о`кара выглядело совсем темным и древним. Лишь глаза мерцали магическими огнями.
— Я узнал о случившемся, доктор! — пророкотал он. — И не мог не вернуться. Когда вы ждете делегацию с Крелоса?
