– Здесь, наверное, – юноша протянул ей последний сверток.
– Нет, тут идентификатор на «седло», надо будет его, кстати, наклеить… – проговорила та, рассматривая полученное. – А, нет, вот и флаг тоже здесь, – уверенным движением она раздвинула телескопическое древко. Флаг был красным и с тем же номером, что и на плаще Эда, – 1239. Привстав на цыпочки, Алекса ловко закрепила его над входом в палатку. – Ну вот и все, теперь мы полноправные участники Турнира, – сообщила она.
– Отлично, – кивнул Эд. – А такую вот красоту где можно взять? – он указал рукой на разрисованный щит, стоящий возле соседней палатки.
– Личный герб? – присвистнула девушка. – Эка хватил! Его, знаешь ли, еще заслужить надо! Их сам король утверждает!
– А, понятно… – смутился Эд.
– Да, ладно, сэр Эдуард, не грусти, будет еще у тебя герб, может, даже увенчанный короной! – подмигнула ему Алекса. – Дай срок!
– Скажешь тоже – короной… – буркнул юноша. И как он только забыл, что не всякому рыцарю положен личный герб, читал же – в детстве еще! И нет, ляпнул – долговязый оруженосец за той палаткой небось со смеху покатился! А с короной – эти и вовсе положены лишь владельцам собственных замков: баронам там разным, графам… Куда уж ему! И те картинки на «седлах» тоже, наверное, гербы! Как он сразу не догадался! Хорошо, не успел попросить Алексу нарисовать свою… – Когда у нас первый поединок? Завтра? – деловито спросил он, стремясь сменить тему разговора.
– Зависит от расписания, – пожала плечами девушка. – Турнир – да, завтра открывается, но не факт, что успеют провести весь первый тур в один день. Все-таки под полторы тысячи участников…
– Полторы тысячи?! – только сейчас до Эда дошло, что именно означал его четырехзначный номер. Так много?
– А как ты хотел? Большой Турнир. Призы, слава… Может и две тысячи слететься.
– А… А где можно посмотреть расписание? – только и сумел спросить юноша.
– Пока, думаю, нигде – регистрация еще идет. Ну а когда та закончится, на каждом шагу будет висеть, не пропустим.
– Понятно… – протянул Эд. – А пока что нам делать?
– Что делать – отдыхать, набираться сил… Перекусить, вон, можно.
– Кстати, отличная идея! – просиял юноша. – Я мимо шатров проходил, там так вкусно пахнет! Идем?
– Иди, конечно, а я – пас. Шатры – это для рыцарей. Участников турнира в таких вот красивых плащах, – она потрогала пальцами край Эдова одеяния, словно проверяя на ощупь качество материала, – потчуют бесплатно. Нас, серых мышек, – она слегка приподняла полу собственной накидки, демонстрируя ее собеседнику, – тоже бесплатно, но на заднем дворе, за черными столами. Так что совместной трапезы, увы, не выйдет.
– Жаль… – вымолвил Эд.
– По любому, мне еще идентификатор на «седло» клеить, – вспомнила Алекса. – Так что ступай, сэр рыцарь, вкуси местных яств, а у вашего оруженосца еще куча дел!
– Ну, раз так, пойду-ка я действительно поем, – решил Эд. – Встречаемся у палатки?
– На ближайшие дни это наш замок, – усмехнулась Алекса.
Эдуард
Не мудрствуя лукаво, Эд зашел в первый же из источающих манящий запах съестного шатров. Здесь царил приятный полумрак. В центре павильона располагался очаг, над которым на открытом огне жарилась на вертеле туша какого-то крупного животного. Происходи дело на Кар, Эд назвал бы его волом или зубром, но на Флоре вполне могли водиться какие-нибудь свои, особые звери – вон, в Напли, говорят, живут пещерные кролики ростом с двухэтажный дом, и это еще не считая длины ушей. Про наплитанских кроликов ему в детстве рассказал Витек, клятвенно заверявший, что лично видел про них статью в учебнике двоюродного брата и что в третьем классе они, мол, тоже будут это проходить. Эд, правда, что-то не помнил, чтобы и впрямь проходили, но, может, он тогда просто проболел эту тему – в тот год он вообще много болел.
Поваренок в белом колпаке, как заведенный, вращал вертел, делая паузы лишь для того, чтобы его напарник, вооруженный огромным ножом, отрезал от туши очередной кусок, который расторопные слуги тут же уносили к столам, в два ряда опоясывающим очаг.
Посетителей в павильоне было немного, и Эд без труда нашел свободный стол вдали от очага – сидеть у пылающего огня, на его взгляд, было бы слишком жарко. Слуга тут же поставил перед ним плоскую тарелку с изображением герба дома Флоренци на дне, на которую выложил горкой ароматное горячее мясо, добавил хлеб и какие-то зеленые овощи и поинтересовался, нужны ли «сэру рыцарю» приборы. Юноша кивнул: традиция есть пищу руками была вовсе не обязательной – даже короли со времен Владимира Второго предпочитали пользоваться ножом и вилкой – и к тому же требовала глубокого знания нюансов этикета, которым Эд, увы, похвастаться не мог. Приборы не замедлили появиться на столе, а вместе с ними наполненный вином кубок. Покосившись на него, юноша попросил воды – напиваться допьяна накануне турнира вовсе не входило в его планы, – которую незамедлительно и получил в высоком прозрачном стакане. Вино, впрочем, так же никто и не подумал забрать.
Мясо (скорее всего, это все же была говядина, но уж точно не крольчатина) оказалось сочным и вкусным, хотя и приготовленным, похоже, почти без специй, хлеб свежим, а вот овощи Эд у не очень понравились – горчили, приходилось все время запивать их водой, которая из-за этого быстро за кончилась. Слуга с запотевшей бутылью, впрочем, был тут как тут и вновь наполнил стакан.
Тарелка Эда уже почти опустела, когда кто-то вновь подошел к его столу. Решив, что это слуга, собирающийся предложить добавки, юноша сделал отрицательный жест рукой, однако тень, нависшая над тарелкой, не исчезла, и Эд с недовольным видом обернулся.
Возле его стола стоял рыцарь в алом плаще участника турнира, совсем молодой, вероятно немногим старше самого Эда, высокий, светловолосый, он приветливо улыбался. От неожиданности Эд растерялся, однако сообразил стереть с лица нелюбезное выражение.
– Прошу меня извинить, сэр, что осмелился пре рвать вашу трапезу, – проговорил между тем незнакомец, убедившись, что на него, наконец, обратили внимание, – но ваш турнирный номер случайно не двенадцать тридцать шесть?
Машинально Эд обернулся через плечо, но рассмотреть свой номер на плаще, не снимая того, было невозможно. Впрочем, юноша и так помнил его наизусть.
– Нет, сэр, мой номер – тысяча двести тридцать девять. Двенадцать тридцать девять, если вам так удобнее.
– Жаль, – проговорил незнакомец. – Меня зовут сэр Тристан Северный Ветер. Вы позволите присесть за ваш стол, сэр?
