ничего не забывают. Страшно просто господину полковнику тайной службы. Слишком многое он знает и понимает, а значит, видит и всю сомнительность перспектив барона Самарова на фоне готовящегося вторжения. А Шела для Павлова — агент графа Измирского, причем агент высокого уровня, обладающий правом принятия самостоятельных решений. Чем не путь отхода в случае совсем уж негативного развития событий? Человек с его знаниями и опытом пригодится везде, в том числе и в землях османов.
* * *
Выхожу в приемную и встречаюсь взглядом с лейтенантом Викторией. Она сохраняет привычно строгое выражение, но на мгновение я замечаю скользнувшую по её лицу легкую улыбку.
— Ваш пропуск, лейтенант, — вроде бы нейтрально произносит референт Павлова и выкладывает на стойку небольшую бумажную карточку с печатью и подписью. — Его нужно будет отдать дежурному на выходе. Обратите внимание, что пропуск начнет действовать с семи утра завтрашнего дня. До этого момента отданный вам приказ не покидать наше здание сохраняет силу.
— Благодарю, — я забираю карточку и при этом слегка касаюсь изящных пальцев Виктории, убравшей с пропуска руку лишь в самый последний момент. — Может быть, есть что-то ещё, о чем мне следует знать?
— Для сотрудников, остающихся ночевать в здании канцелярии, у нас предусмотрен ужин, — сообщает Виктория уже известную мне информацию. — На первом этаже есть небольшая столовая, но чаще ужин доставляют прямо в жилые комнаты или в рабочие кабинеты. Вы теперь офицер, так что можете не ограничиваться стандартным меню. При желании можно даже заказать что-то особенное, и это доставят из города. Для вызова обслуживающего персонала недалеко от входа есть специальная кнопка. Ну, это на тот случай, если вы всё-таки решите отметить повышение.
— Приятная привилегия, — наш разговор меня всё больше забавляет, но я продолжаю подыгрывать Виктории, ведя его в подчеркнуто деловом тоне. — Пожалуй, праздничный ужин на две персоны — это именно то, что мне сейчас нужно. Вот только я не слишком разбираюсь в местных блюдах и винах. Увы, в городе я бываю нечасто. Может быть, вы что-то мне посоветуете?
Пару секунд Виктория смотрит мне в глаза, очень натурально изображая напряженную работу мысли.
— Так и быть, лейтенант, — наконец отвечает она, прерывая возникшую паузу. — По случаю столь знаменательного события, как присвоение вам офицерского звания, я сама закажу для вас всё необходимое, но чуть позже, когда освобожусь. А пока извините, мне ещё нужно подготовить ряд документов для господина полковника.
Возвращаюсь в свое временное жилище, и на этот раз никаких ехидных комментариев в мой адрес не следует. Надеюсь, Ло на меня не обиделась. Впрочем, это вряд ли — не тот она человек, чтобы обращать внимание на мелкие подколки.
Какое-то время решаю, не вынуть ли из уха приемник и не убрать ли его куда подальше, но почти сразу отказываюсь от столь опрометчивой идеи. Конструкция этой техногенной горошины такова, что в ухе она совершенно незаметна. Собственно, она специально и разрабатывалась для скрытого ношения. Если же я извлеку приемник и куда-то положу, возникнет шанс, что его обнаружат. Не стоит забывать, в каком месте я нахожусь. Нельзя исключать, что здесь следят не только за любым моим словом, но и за каждым движением.
Вот совершенно не удивлюсь, если в моей комнате организовано визуальное наблюдение. Как именно, вопрос отдельный. Да вплоть до элементарного подглядывания через хорошо замаскированные смотровые отверстия, или через какую-нибудь систему зеркал. Впрочем, я бы не исключал и возможность применения какой-то хитрой оптики. Всё это можно, конечно, проверить, но проще исходить из того, что наблюдение есть, и вести себя соответственно, тогда точно не будет никаких проколов. В конце концов, пусть подглядывают и подслушивают, если им так уж интересно.
Забираюсь под душ и какое-то время наслаждаюсь редкими в наших краях благами цивилизации. Покончив с водными процедурами, одеваюсь в новую форму. Никакой более приличной одежды у меня просто нет. Надо будет, кстати, как-то решить этот вопрос, как и с жильем, которого у меня теперь вообще не имеется, даже формально.
Времени до ужина еще много, и я решаю потратить его с толком. Связываюсь по ментальному каналу с Тапаром. Тайкун отвечает почти сразу, и, обменявшись с ним парой дежурных фраз, я задаю давно интересовавший меня вопрос.
— Тапар, когда я только начинал осваивать доставшийся мне в качестве трофея жезл, а точнее, ключ артефактора разведывательной манипулы, я пробовал наводить его на оружие, изготовленное на Земле. Начал с ножа, потом попытался изучить с его помощью штурмовую винтовку. В обоих случаях демон-ассистент правильно распознавал предметы и называл их характеристики, но в конце говорил одну и ту же фразу: «Магически инертен. Модификация с помощью скрытой силы невозможна». Я потом пробовал идентифицировать и другие наши изделия. Результат оставался неизменным — добавить им какие-то новые свойства ключ артефактора оказывался не в состоянии. Можете понятным мне языком объяснить, в чем причина?
Тайкун какое-то время молчит, видимо, собираясь с мыслями. Наверное, я бы тоже надолго задумался, потребуйся мне, к примеру, объяснить ему, как сгорающее топливо приводит в движение броневик Юрьева. Тут с самых азов начинать надо, да и то не факт, что мозг Тапара, привыкший мыслить совершенно другими категориями, смог бы адекватно воспринять мои слова.
— Это очень непросто объяснить, Сергей, — словно прочитав мои мысли, отвечает тайкун. — Для любого кейра, родившегося и выросшего в Державе, такой вопрос просто не стоит. Сродство к скрытой силе способны проявлять далеко не все чистые материалы и тем более сложные составные конструкты. При этом чем сложнее изделие, тем труднее заставить его нормально взаимодействовать с тем, что вы называете магией. Это известно уже многие тысячи лет, но внятного объяснения, почему так происходит, нет до сих пор. Наши книжники очень хорошо изучили, какие материалы и как именно нужно обрабатывать и сочетать между собой, чтобы скрытая сила могла в них накапливаться и управляемо высвобождаться по команде хозяина конструкта, но мы так и не знаем, почему всё происходит именно таким образом.
— То есть, с точки зрения ваших книжников, наши изделия изготовлены из неправильных материалов?
— Верно, но дело не только в этом. Важен ещё и способ обработки. Мало подобрать правильные металлы и камни природного происхождения, а потом добавить к ним дерево, глину, серу и прочие необходимые компоненты. При создании работоспособного конструкта все действия должны проводиться вручную. Использование любых машин и механизмов сложнее обычных ручных инструментов, изготовленных
