Вход в ведущий к операционному залу коридор преградила широкая мембрана. Недели учений не пропали даром, в то время как вторая рота неслась вдоль стены ко второму входу, мембрану со знанием дела обложили взрывчаткой. Алексей приказал взрывать. Два хлопка слились воедино. Куски мембраны ещё разлетались по сторонам, а бойцы уже мчались по коридору, с каждой секундой приближаясь к намеченной цели.
Перед глазами маячили спины подчинённых, поэтому Алексей не сразу заметил две высокие фигуры, вынырнувшие из-за плавного изгиба коридора. Бегущий впереди пехотинец среагировал мгновенно. Пока первый чужак, сбитый очередью, ещё сползал по стене, второй сложился пополам от встречи с прикладом.
Роты встретились у входа в операционный зал. Вторая заняла коридор, а Алексей с двумя взводами вломился внутрь. Видимо, тревожное оповещение ещё не прошло, и семь операторов возлежали в обставленных непривычного вида панелями массивных креслах. Сопротивления никто не оказал. В то время как пехотинцы, памятуя строжайший приказ не портить оборудование, ювелирно выдергивали и ставили к стене опешивших хозяев зала, Алексей взглянул на мигавший на забрале шлема циферблат. С момента начала атаки прошло чуть больше полутора минут, в реальной обстановке люди побили все предыдущие рекорды.
Где-то недалеко ухнуло, и все ощутили прошедшую по полу вибрацию.
«Началось». В груди вновь заныло, но на переживания времени не осталось.
— Пакшес, — гаркнул он в микрофон, — тащи договорников.
Тут же ожил командный канал связи.
— Вольнов, как дела?
— Всё по плану. Договорники приступили к работе.
— Понял. У нас началось, поторапливайтесь.
Двое мужчин, пришедших с Пакшесом, выделялись из массы пехотинцев лишь отсутствием дополнительного боекомплекта. Деловито осмотрев помещение, один из них уверенно ткнул пальцем в стоявшее в центре зала кресло.
— Кто здесь сидел?
— Он, — кто-то из пехотинцев стволом автомата подтолкнул к договорнику сникшее долговязое существо.
В следующую секунду грохнуло так, что с потолка посыпались панели. Рядом послышалась интенсивная стрельба.
Противник быстро разгадал замысел людей и одновременно с лобовыми ударами по засевшим в трансформаторном зале полкам обвалил перегородку коридора, ведущего к залу управления, и атаковал.
Вывалившись в коридор, Алексей запнулся о лежащего поперёк входа пехотинца и рухнул на пол. Падение спасло. Над головой веером прошли блеклые энергетические линии, со стен брызнул расплавленный металл. Осмотрелся и понял, что дела плохи. Впереди по коридору виднелись зазубренные края вспоротой стены. Здесь же лежали тела павших пехотинцев и вахнов, а изнутри в сторону откатившихся людей извергались блеклые потоки. Алексей оказался между держащими оборону пехотинцами и рвущимися в коридор вахнами.
Над головой в обе стороны летела смерть. Положение усугубляло то, что с другого края коридора бойцы второй роты также вели обстрел, и их трассы проходили слишком уж близко.
— Стормов, на связь, — заорал Алексей, вызывая командира второй роты.
— Убит.
— Кто старший?
— Заместитель командира Вадзе.
— По моей команде прекратить огонь.
Бой возле операционного зала планом предусмотрен не был. Приходилось импровизировать, и подстёгнутая ответственностью за принятые решения голова работала чётко и ясно. Связавшись с комбатом, Алексей кратко обрисовал обстановку и затребовал подкреплений.
Из пролома выскочили две знакомые машины и, сигая по стенам и потолку, устремились к операционному залу. Алексей видел, как реактивные пули выбивают из корпусов снопы искр, но машины стремительно приближаются к цели. Повинуясь внезапному импульсу, он вскочил на ноги и замахал руками, стараясь привлечь машины и дать стрелкам лишнюю секунду на их уничтожение.
Над головой прошелестело. Вспышка, удар о стену и тупая боль в левом предплечье слились воедино. Зашикала аптечка, вводя в кровь обезболивающее вперемешку со стимуляторами. Предотвращая кровопотерю, сжался рукав подложки, перетянув руку чуть выше локтя.
Какое-то время Алексей просто сидел, привалившись к стене, и бездумно наблюдал за струями дыма, вьющимися над покорёженными корпусами машин.
Стреляя по пролому в стене, над головой прошуршали три «осы». Следом по развороченному коридору пробирались бойцы его роты вперемешку с закованными в тяжёлые скафандры пехотинцами.
— Лейтенант Вадзе, прекратить огонь, — успел приказать Алексей, прежде чем его подняли на ноги.
— Живой, командир? — узнал он голос своего взводного.
— Не дождётесь, — ответил Алексей, наблюдая, как «осы», а следом и пехотинцы, нырнули в стенной пролом. — Давай за ними.
Стимуляторы быстро привели в норму. Рука ныла, но чувствовал он себя вполне сносно, поэтому, подобрав автомат, сиганул в пролом. Совместно с подоспевшим подкреплением им удалось отбить несколько примыкающих к коридору залов и организовать оборону.
Схватка приобретала всё более ожесточённый характер. Силы людей таяли, а противник, не считаясь с потерями, постоянно усиливал натиск. Сводки из трансформаторного зала тоже не радовали, там кипело побоище, порой переходящее в рукопашную схватку. Силы вахнов на порядки превосходили людей, и с каждой минутой к ним подходили всё новые пополнения. Дивизия держалась, но все понимали — долго это продолжаться не сможет.
— Вольнов, мать твою, — рыкнул наушник явно позаимствованным у Алексея же выражением. — Вы чем там занимаетесь? — ревел командир полка. — Прошло больше часа, почему поле до сих пор не отключено?
Алексей постоянно держал связь с Пакшесом и знал, что уговорить операторов пока не удалось.
— От меня ты чего хочешь? — огрызнулся он. — Мои люди сделали всё, что требовалось. Кто виноват, что ваши договорники ни хрена не могут?
— Отправляйся туда, делай что хочешь, но поле отключи. Сделаешь — представлю к награде, нет — расстреляю, как пособника.
Возвращаясь в операционный зал, сканировал полковые частоты. В коротких донесениях, прерываемых грохотом стрельбы и взрывов, сквозило отчаяние. Люди ждали начала штурма и оттяжки хоть небольшого количества войск противника к внешним рубежам, но добрых вестей всё не было.
Второй час измотанная беспрерывными атаками дивизия билась против гарнизона станции.
Войдя в зал управления, увидел нетерпение на лицах пехотинцев да вспотевших переговорщиков, бьющихся над упёршимся вахном.
— Поймите, — услышал Алексей хриплый голос одного из них, — станция всё равно будет захвачена. Отключение поля позволит избежать лишних жертв как с нашей, так и с вашей стороны. Командование гарантирует всем сложившим оружие жизнь и неприкосновенность.
