удалось. Правда, ценой неистовой боли в животе и левом боку. Ног он по-прежнему не чувствовал. Прижавшись спиной к мягкой кочке, он с трудом отдышался, пережидая момент, когда улягутся болезненные толчки в висках и рассеются цветные пятна перед глазами, а затем неторопливо огляделся.
Так и есть — болото. Что, собственно говоря, и ожидалось. Обширная поляна, усеянная невысокими, поросшими черной травой островками, раскинулась прямо перед его взором. В левой ее части у самого берега торчал из воды огромный полусгнивший ствол поваленного дерева, густо увитого тонкими высохшими лианами, а справа… Ровное, практически круглое окно черной воды, в самом центре которого трудно было не заметить покореженную, едва ли не закрученную в штопор лопасть несущего винта. Она возвышалась над маслянисто поблескивающей поверхностью словно обелиск, призванный увековечить память о том, кто нашел последнее успокоение в этих тяжелых, угрюмых водах. Об Элисоне Миллсе.
Никаких сомнений в печальной участи напарника у Джошуа не было. Последнее, что он запомнил перед падением, — страшной силы удар, который буквально вырвал его из пилотского кресла и бросил наружу, прямо сквозь остекление кабины. Ему посчастливилось уцелеть лишь благодаря тому, что во всей этой суматохе он забыл пристегнуться. Совершенно непростительная оплошность для бывшего десантника, которая тем не менее на этот раз спасла ему жизнь. А вот Миллс в этом смысле оказался куда более дисциплинирован, за что и поплатился. Камнем ушедшая на дно машина не оставила ему ни единого шанса.
Эх, Миллс, Миллс… Знал бы ты, чем закончатся твои поиски мировой славы и признания заслуг перед наукой. Неплохой ты был парень, хоть и не без загибов. А с другой стороны, у кого их нет? Вот то-то же. Все мы сходим с ума по-своему, и у каждого в голове свои тараканы. Так что покойся с миром, благодарное человечество тебя не забудет. Пусть даже исключительно в моем лице. Надеюсь, смерть твоя была быстрой и без особых мучений. В этом смысле еще неизвестно, кому из нас повезло больше. Пожалуй, я бы с тобой поменялся.
В самом деле, Джошуа прекрасно понимал, что шансов на спасение у него — ноль. Останки вертолета благополучно покоятся на самом дне лесного болота, а окружающая растительность прямо на глазах начинает расправлять иссеченные винтом огромные черные листья, напрочь скрывая от посторонних глаз малейшие признаки случившейся здесь катастрофы. Еще каких-то пара часов, и заметить что-либо с воздуха станет практически невозможно. Спрашивается, как можно найти то, чего нет? Даже если предположить гипотетический случай, что нас начнут искать и какая-то светлая голова додумается перенести поиски именно в этот квадрат, задача представляется абсолютно невыполнимой.
Что означает сложившаяся ситуация конкретно для него, Джошуа представлял себе очень даже отчетливо. Не может быть и речи о каком-либо перемещении по джунглям с его-то травмами. Со сломанными ребрами, без ног, без руки… опять же неясная ситуация с позвоночником, и что еще там внутри… В общем, вариантов просматривается всего лишь два, и оба никуда не годятся. Либо сам тихо-мирно отдашь богу душу, либо тобой закусит какая-нибудь мерзкая болотная тварь. Третьего не дано.
Ну вот. Что называется накаркал.
Краем глаза Джошуа вдруг заметил какое-то движение слева, у самого основания полузатопленного дерева. Сначала из воды показались два тонких стебелька с непонятными утолщениями на концах. Больше всего они почему-то напомнили ему перископ подводной лодки. Так же поворачиваются из стороны в сторону, словно осматриваются.
Хм… подводная лодка в глубинах лесного болота. Смешно. Если бы не было так грустно.
Несколько минут ничего не происходило, так что Джошуа даже начал надеяться, что на этот раз обойдется.
Увы. Водная гладь рядом с большой кочкой у самого дерева с шумом разверзлась и исторгла из себя существо, которого Джошуа никогда раньше не видел. Даже на картинках. На первый взгляд оно напомнило ему огромного, размером с хорошего теленка, слизня. Такая же влажно поблескивающая темная кожа, покрытая, надо полагать, какой-нибудь липкой, дурно пахнущей слизью. Однако, присмотревшись, он тут же изменил свое мнение. Нет, никакой это не слизень, а нечто вроде гигантской улитки, потому что сверху наблюдается весьма прочное на вид костяное образование по типу плоского панциря, увенчаного тремя острыми зазубренными гребнями. Как у краба. Хм… в самом деле, теперь эта тварь смахивает скорее на краба, чем на улитку. Только без ног. А впрочем, какая разница. Краб, слизень, улитка… один черт. Надо полагать, она заявилась сюда совсем не для того, чтобы предложить мне помощь.
Тем временем крабовидная улитка выбросила перед собой нечто вроде пары ложноножек и с шумом полезла на кочку.
Хм… не очень-то похоже на улитку, подумал Джошуа. Как это называется по-научному? Псевдоподии? Н-да, точно. Вот только одна загвоздка. Из школьного курса биологии хорошо известно, что псевдоподии бывают лишь у простейших, вроде амеб. А эта тварь на амебу ну никак не тянет. Да, судя по всему, тело под панцирем не имеет какой-то ярко выраженной формы, как у той же улитки, например. Зато неведомое существо с одинаковой эффективностью может перемещаться в любом направлении, каковую способность оно нам с успехом в данный момент и демонстрирует.
Обитатель болот неторопливо сполз с кочки, снова плюхнулся в воду, а затем столь же невозмутимо полез на соседнюю кочку. Существо двигалось к выбранной цели, явно не разбирая дороги, словно ему было в высшей степени наплевать на то, суша под ним или же наоборот, вода.
Внимательно понаблюдав пару минут за хозяином болота, Джошуа пришел к неутешительному для себя выводу: целью, вне всякого сомнения, является он сам. Тварь перемещалась от кочки к кочке, двигаясь по широкой дуге, и вроде бы не обращая на беспомощного человека никакого особенного внимания, однако совсем нетрудно оказалось заметить, что каждая новая кочка расположена ближе к нему, нежели предыдущая.
Сколько времени у меня осталось, подумал Джошуа. Скорее всего, десять-пятнадцать минут, не больше. А потом меня начнут есть.
Господи… противно-то как. И ведь ничего нельзя сделать. Абсолютно ничего. В моем нынешнем состоянии ни о каком сопротивлении не может быть и речи. Никогда не думал, что окончу свои дни в желудке мерзкого болотного чудовища. Если предположить, конечно, что у него есть желудок.
Тварь вовсе не выглядела ни особо опасной, ни слишком агрессивной. Она неспешно переползала с кочки на кочку с полнейшей невозмутимостью, так что
