На глазах майора гибли взращённые им пилоты. Мальчишки и девчонки, большинству из которых едва перевалило за двадцать, отдавали жизни, повинуясь приказу. Приказу, суть которого так никто до конца и не понял.
Видя, как звено за звеном гибнут его люди, майор рычал от бешенства. В глазах блеснули слёзы, с губ упали проклятья, адресованные придумавшим самоубийственную атаку штабистам. Проклял себя за то, что не смог убедить командующего отказаться от сумасбродной идеи атаковать вооружённый транспорт силами одного-единственного крыла. Проклял вахнов, сбивших его в начале боя, не позволив идти рядом со всеми.
В наушнике тренькнуло, возвестив, что инерция опасно сблизила гибнущий истребитель с защитным полем планеты. Видя бездействие пилота, компьютер попытался самостоятельно исправить положение, но посланные двигателям команды остались без ответа.
Коротко взглянув на растущую громаду планеты, пройдясь по огромным, башнеподобным строениям, он вновь задрал голову. Уцелевшие машины с упорством обречённых продолжали атаку. Кому-то удалось пробиться сквозь заградительный огонь, и на брюхе потрёпанного транспорта заплясали вспышки разрывов. Майор радостно сжал кулаки.
В следующую секунду его искалеченный истребитель прошёл сквозь меняющее материю защитное поле и, разваливаясь на мелкие осколки, посыпался на планету.
Апогеем атак явилась гибель восьмидесяти процентов состава крыла, но это уже не имело значения. Истребители загнали чужой транспорт в квадрат, отписанный ему республиканским штабом для входа в атмосферу.
* * *
— Истребителям отход.
Командующий сто вторым флотом военно-космических сил Новой Республики генерал Скарин не отрываясь следил за боем.
Дав несколько залпов вслед уходящим истребителям, сбросивший скорость транспорт вахнов отвесно пошёл вниз.
— До защитного поля тысяча шестьсот километров.
Доклад поста наблюдения отвлёк рано поседевшего генерала от созерцания бегущего под защиту планеты транспорта. Осмотрев мостик висящего вдали от планеты линкора, Скарин встретился взглядом с начальником штаба. Прочитав в них напряжённое ожидание, генерал, отбив пальцами дробь по подголовнику пустого кресла, безучастно уставился на динамик громкой связи.
— Получено подтверждение, — доложили с поста наблюдения, — координатор планетарной обороны местоположения не менял.
По мостику прокатился облегчённый выдох.
— Готовность. — На широком лице генерала не дрогнул ни единый мускул, но в глазах заплясали так хорошо знакомые подчинённым огоньки.
В переоборудованном трюме линкора ожили камеры распада, потоки энергии ринулись в накопители.
— До защитного поля сто сорок шесть километров… сто четыре, — считывал показания приборов оператор поста наблюдения, — восемьдесят… Приборы фиксируют отключение защитного поля.
— Начали.
Накопители выплеснули часть энергии. По палубам линкора прошлась едва ощутимая вибрация. Спустя шесть секунд линкор вздрогнул ещё раз.
Тяжёлая ракета, телепортированная вслед транспорту, материализовалась в десятках метров от обречённого корабля. Блок наведения, запрограммированный на поражение арсенала, мгновенно определил место контакта и бросил тушу ракеты к цели. Пробив бронированный борт и межпалубные переборки, ракета выполнила поставленную задачу.
На пёстром фоне планеты расцвёл бутон взрыва. Когда пламя опало, наблюдавшим за действом людям предстало зрелище рушившейся на планету носовой части транспорта в сопровождении тысяч обломков, ещё недавно являвшихся собственной кормой.
Проводив взглядом обломки, генерал удовлетворённо кивнул:
— Депешу командующему. Первая фаза успешно завершена.
* * *
С момента перемещения сверхмалого планетоида Глупая в пограничную систему обжитого вахнами сектора минуло чуть более восьми месяцев. Ожесточённые бои первого месяца пребывания Глупой в непривычном для себя статусе форпоста человечества остались позади, но поверхность планетоида до сих пор носила следы былых сражений.
К моменту подхода республиканских флотов оборона Глупой представляла столь тяжкое зрелище, что командующий объединённой группировкой, присланный прояснить судьбу планетоида, генерал-майор Сулов, выразил искреннее восхищение стойкостью и мужеством защитников. Узнав же, что кадровые военные, осуществлявшие охрану планетоида, в большинстве своём пали в первые недели штурма и тяжесть основных боёв легла на плечи лаборантов и учёных, генерал долго жал встречающим людям руки.
Из стотысячного учёного контингента, некогда работавшего на самом секретном объекте Новой Республики, уцелело менее десяти, но им удалось главное — отстоять планетоид и сохранить переданные человечеству технологии.
С Глупой в спешном порядке эвакуировали всё ценное, а планетоид превратили в плацдарм, с которого повели широкомасштабное наступление.
В течение следующих месяцев беспрерывно получающая пополнение группировка ВКС Новой Республики в ходе сражений уничтожила флоты вахнов и взяла контроль над заселёнными ими системами. Остатки флотов укрылись на защищённых полями планетах и использовались как для охраны караванов, так и для дерзких атак на патрульные соединения Новой Республики.
Всё это время в высоких республиканских кабинетах шла острая полемика. Впервые с момента прихода к власти мнения министров кардинально разделились.
Одни требовали немедленного начала мирных переговоров, тогда как другие выступали за продолжение боевых действий. Жаркие споры временами переходили на личности, поэтому, стремясь избежать шатаний в собственном кабинете, глава республики вынес вопрос на референдум. Предположения об участии в конфликте третьей силы ещё не имели твёрдых подтверждений, поэтому домыслы пока решили не предавать гласности.
К удивлению многих, подавляющее большинство выбрало войну. Психологи объяснили подобные настроения миллиардами погибших сограждан, пережитым обществом страхом и унижением, но поспешили заверить, что подобные настроения вскоре пойдут на спад, и в ближайшие год-полтора сойдут на нет.
Сторонники мирных переговоров потерпели поражение. Военные взяли под козырёк и приступили к планированию предстоящих акций.
Вскоре к базирующейся в вахновских системах группировке полетели директивы. В первую очередь силам ВКФ предписывалось пресечь сообщение между враждебными системами.
На одиночные корабли и транспортные караваны началась охота, что позволило в кратчайшие сроки максимально сократить сообщение между мирами противника.
