Миллс, вдруг понял Джошуа. Значит, все-таки сон…
Он встал с кушетки и распахнул дверь. Огромный, потный, красный, как вареный рак, Элисон с шумом ввалился в комнату.
— Ну ты и спать здоров! — провозгласил он. — Еле до тебя достучался. Собирайся, есть работа.
Какая сейчас может быть работа, тоскливо подумал Джошуа. Жара кругом просто запредельная. В такую жару не то что работать, а даже жить не хочется. А делать можно лишь одно — валяться под кондиционером с банкой ледяного пива в руке и предаваться сладостным несбыточным мечтам о скованных морозом водоемах и сугробах выше человеческого роста из невероятно мягкого пушистого белого снега… Н-да, почти не верится, что подобные пейзажи для кого-то могут быть самой настоящей реальной реальностью. Хотя, справедливости ради, нужно отметить, что здесь, под защитой деревьев, еще терпимо. Отдыхать — пожалуйста, очень даже возможно. Но работать… Техника у меня старенькая, поизносившаяся, может и заупрямиться. Стоит подняться над пологом леса… неизвестно, выдержат ли моторы. К тому же, куда лететь-то? Во-от… А лететь нам очевидным образом некуда, поскольку исчез сам предмет изучения, попросту растворился в окружающих джунглях. К тому же поселения лорнов все на одно лицо, копайся в любом, на выбор, результат абсолютно предсказуем. Все более-менее ценное лорны забрали с собой, оставив в брошенных городах лишь никому не нужную рухлядь, так называемые предметы материальной культуры. Каковые предметы дотошные сотрудники из команды Стромберга аккуратно собирают, наклеивают ярлычки, распихивают по ящикам и заносят в каталоги. И пилот им для этого категорически не нужен. А ты говоришь, работа… Нет ее, этой работы. Хорошо еще, Стромберг вообще не разогнал всю экспедицию, однако, чувствую, и такой вариант явно не за горами. Недаром же он неожиданно сорвался с места и улетел обратно в город. Не иначе как решать нашу судьбу. Но ничего, будем держаться, пока деньги капают на счет, а там будет видно. Чувствую, если Лорелея и дальше продолжит вести себя подобным образом, здесь вообще утвердится ад кромешный и оставшимся, весьма немногочисленным, кстати, землянам придется окончательно убираться с этой планеты, предоставив исчезнувших лорнов их собственной, не слишком-то завидной, участи. Кто как, а я только за. Не в смысле бросить несчастных аборигенов на произвол судьбы, а в смысле убраться.
— Что за работа? — хмуро спросил он, извлекая из холодильника две запотевшие банки пива.
— Обычная, — с каким-то неестественным оживлением в голосе произнес Миллс. — Прилетели, посмотрели и обратно. Только сделать все нужно очень и очень быстро.
— С чего вдруг такая спешка?
Джошуа вскрыл одну банку, а другую протянул Элисону. Тот в сомнении повертел ее в руках и, наконец, поставил на стол.
— Понимаешь, Стромберг… — начал он смущенно и вдруг надолго замолчал. Джошуа, с удовольствием потягивая ледяной напиток, терпеливо ждал продолжения. — Э-э… так вот, Стромберг может не вполне одобрить мою инициативу, поэтому нужно обернуться до его возвращения.
— Э, нет, — сказал Джошуа. — Так не пойдет. Я получаю приказы только от вышестоящего начальства, и всякая самодеятельность мне ни к чему. Распорядится Стромберг — пожалуйста, с великим, так сказать, удовольствием. А нет — извини. Договаривайтесь друг с другом сами.
— Э-э… — протянул Миллс и смутился окончательно. Он взял со стола банку, повертел ее в руках и поставил обратно. — Так сейчас я в некотором роде и есть твое начальство. Замещаю Стромберга на время его отсутствия. Поэтому, — добавил он едва ли не шепотом, — могу и приказать.
— Так бы сразу и сказал, — усмехнулся Джошуа. — Хорошо, давай приказ в письменном виде, и я весь к твоим услугам.
— Ладно, будет тебе приказ.
— Отлично. Куда летим?
— Не знаю, — пробормотал Миллс. Джошуа удивленно поднял брови, и Миллс торопливо добавил: — Пока не знаю. Сначала в направлении Долины Тысячи радуг, а дальше сориентируемся на местности.
— Ого, — сказал Джошуа. — А ближе никак нельзя? Что же ты позабыл там такое, чего нет здесь?
Миллс насупился и лишь молча поджал губы, так что Джошуа сразу понял, что ответа ему не дождаться.
Хм, босс называется… Вот сейчас он, наконец, вспомнит о своем начальственном статусе и сразу начнет кричать, что, мол, не твоего ума это дело, приказы, мол, нужно не обсуждать, а выполнять. Причем со всей возможной в сложившихся обстоятельствах поспешностью. И далее в том же духе… Все они, боссы, одинаковы, навидались уже… Особенно мелкие.
Снаружи вдруг донеслись громкие сухие хлопки, природу которых Джошуа определил сразу и безошибочно. Выстрелы. Вот это да! Кто, спрашивается, может стрелять здесь, в богом забытой экспедиции, весь контингент которой составляют вполне себе мирные этнографы с небольшой примесью не менее мирных археологов и лингвистов. И где любое оружие, кстати, находится под строжайшим запретом. Но, тем не менее, вот же, стреляют. И здесь главный вопрос, — в кого?
Он в недоумении посмотрел на Миллса.
— А-а, — Элисон безнадежно махнул рукой. — Не бери в голову. Есть у нас тут сладкая парочка — Пирсон и Горман. Развлекаются, кретины. Зальют глаза и начинают палить во все, что движется. В окрестных лесах целая груда подстреленной ими живности.
— Та-ак… Теперь понятно, откуда здесь этот мерзкий запах. И что, все молчат?
Миллс молча развел руками.
Снаружи снова хлопнуло раз, другой и третий, а затем раздалась длинная автоматная очередь. Послышались громкие пьяные крики.
Джошуа рванулся к двери.
— Постой! — Элисон смотрел на него в полном недоумении, ухватив за рукав рубашки. — Ты куда?
— Должен же их кто-то остановить.
Джошуа рывком высвободил руку, а затем выскочил в коридор и быстрым шагом направился к выходу из коттеджа.
— Брось, не связывайся! — крикнул вдогонку Миллс. — Себе же дороже станет!
Однако Джошуа его уже не слушал.
Это мы еще посмотрим, что и кому станет дороже, со злостью думал он. Какая-то пара пьяных мерзавцев ради забавы расстреливает местных животных, среди которых нет ни одного хотя бы мало-мальски опасного, а всем на это совершенно наплевать. Делают вид, будто все в порядке. Мол, ничего особенного не происходит. Подумаешь, одним представителем местной фауны больше, одним меньше, какая проблема. Жалко, конечно, но так, мол, и должно быть, судьба, мол, у них такая.
Ну уж нет! Пока я здесь, никакой бессмысленной охоты больше не будет! Хватит уже, настрелялись! На Земле в свое время тоже сначала методично истребляли целые виды,
