— Прошу, улетай! — молит Флэнаган. — Я не могу брать на себя вину за твою гибель!
— Лена, — тем же тоном обращается ко мне Кэлен, — ты свое дело сделала. Это наша битва, дальше мы сами.
— Все равно ничего не выйдет, наверное, — добавляет Брэндон. — В смысле, ты сама ни фига не рубишь в квантовых технологиях.
В потолок врезается огненный столб. На пол падают капли жидкого пламени.
— Лена, я тобой так вос-сссхишаюс-сссь, — шипит Алби.
— Я остаюсь, — упрямо говорю я. Ох, Лена, Лена…
Это не моя война, но я сижу в кресле, пристегнутый ремнями. К голове подведены провода. Сейчас сюда на полном ходу несутся боевые корабли врага, а меня погружают в виртуальную реальность — в тело робота, чтобы сражаться за чужой мир, за чужой народ, за чужую свободу.
Однако я согласен биться.
Любопытно, но… мне становится любопытно, каково это — быть не собой, не лопером, а почти человеком?
Пока идут приготовления к битве, я вспоминаю все, что знала о квантовых бакенах и «Хеймдалле». Большая часть знаний утеряна. К тому же математика кошмарно сложна. Но вот основные принципы работы этой технологии: (ты поспеваешь?)
Да-да, конечно.
Основной принцип: материя не может перемещаться в пространстве быстрее света, доказано Эйнштейном. Этот закон пока никто не сумел обойти, и он же определяет абсолютный предел развития человечества. Нам никогда не добраться до других звезд и галактик, не говоря уже о том, чтобы пересечь Вселенную или покорить мириады иных миров. Нам просто не хватит жизни долететь до них.
Я не хвастаюсь, но и без ложной скромности заявляю, что как создатель «Хеймдалля»… или как соавтор… или главный идейный вдохновитель, значительно повлиявший на разработки… Ладно, какую бы роль мне ни отвели в истории этого проекта, сама задача была решена. Мы придумали колонизировать космос, пользуясь двойниками. Да, видите ли…
Ты уже рассказывала об этом.
Цыц! Сейчас я разложу все по полочкам, в хронологическом порядке. Когда первые роботы высадились на Надежде, своих пунктов назначения достигли и другие корабли. Благодаря энергетическим насосам у них имелся неограниченный запас энергии, а благодаря «Хеймдаллю» — моментальная связь с Землей. Манипуляции с квантовыми состояниями (да, я и правда об этом рассказывала, но сейчас резюмирую для особо отсталых) позволяли мгновенно передавать информацию; Вселенная воистину необъятна, однако расстояния для электронных писем и телефонов перестали существовать.
После Надежды были освоены другие планеты: Воля, Энтерпрайз, Прелесть, Шива, Мекка, Мейфлауэр, Новая Земля и мириады прочих, где высаживался десант роботов-колонистов.
Чтобы стать колонистом и помогать в освоении чужих миров, от добровольцев требовалось только поступить на службу: их тела помешали в капсулу с гелем, подводили к мозгу, коже и гениталиям электроды, а в это время где-то далеко-далеко собирался робот-доппельгангер, способный воспринять всю гамму внешних раздражителей. Человеку достаточно было щелкнуть переключателем, и он переселялся в это тело, на другую планету.
Вопрос: ради чего? Зачем бросать полную роскоши и удовольствий жизнь на Земле в обмен на адские условия другого мира?
Ответ: этот процесс затягивает. Я сама зависела от него, как от наркотика. Годы колонизации Надежды стали лучшими для меня.
Я наслаждалась впечатлениями, делилась ими с прочими колонистами. К тому же огромные, не облагаемые налогами гонорары — мотивация не из слабых.
Но благодаря моему сыну, Питеру, РД, а точнее их операторы, стали господами на далеких землях. Моим мечтам о свободном развитии инопланетных народов не суждено было сбыться. А ведь и я приложила руку к созданию этой вселенской тирании.
Мне нет прощения, но прощения я не прошу. Лишь каждое утро, пока не проснулся мой оптимизм, покорно принимаю угрызения совести. Во Вселенной, созданной нами, порядка нет.
— Лена, пристегивайся.
Команда готова начать революцию. Все шестеро бойцов моей миниатюрной армии уже сидят в креслах, пристегнутые. Кэлен встает у контрольной панели.
— Надерем-ка этим роботам задницы, — с вымученным задором говорит Флэнаган.
— Ты украл у меня фразу, — ноет Джейми. Флэнаган устало вздыхает.
— Поехали!
Шесть роботов стоят на вершине одного из холмов Кембрии, вдыхая свежий воздух планеты. Высоко в небе разливается Пение птиц, солнце припекает, и роботы потеют под его благодатными лучами. У подножия холма бродит тянитолкай — окидывает группу роботов любопытным взглядом. Он не бежит, потому что не боится людей. На этой планете люди сами жертвы охоты.
Я смотрю на родные пейзажи, и во мне рождается радость, передать которую словами нельзя. Чувство «здесь и сейчас» переполняет меня. Этот мир мой народ создавал столетиями, потом и кровью. Мои предки гибли в пылевых бурях, сгорали во время солнечных вспышек, когда радиация поражала каждый квадратный дюйм Кембрии. Они бомбили ядро планеты, чтобы добраться до ее ледяного сердца и, растопив его, создать систему рек и озер. Они бережно взращивали семена привезенных с Земли растений, покрывая Кембрию зелеными полями, лесами, лугами, фруктовыми рощами, заселяя их кроликами, барсуками, оленями, собаками, бабочками — животными, птицами, насекомыми, выведенными из запасенного колонистами материала. Орбитальные солнечные батареи обеспечивали их бесконечным запасом энергии.
Я оглядываю товарищей-роботов. Выглядим потрясающе. Каждый из нас — кроме Гарри — семи футов росту, а то и больше, с рельефными мускулами, прекрасен, бесподобен. Робот
Аллии — черный, глаза горят огнем; совершенные груди и крутые бедра делают ее слегка коренастой.
У Лены доппельгангер кофейного цвета, тощий как жердь. Длинные белокурые локоны развеваются на ветру
Джейми получил лысого робота, белого, с огромными татуированными руками; мышцы просто фантастических размеров, но двигается он с грацией леопарда.
Брэндон — во всем черном, глаза антрацитовые, взгляд пристальный. Здорово смотрится.
А я — я выгляжу и одет как гладиатор!
Все мы — кроме Гарри — будто сошли со страниц комиксов о суперменах. Внешность обычная для доппельгангеров, к тому же выбор у нас был ограничен. Всех роботов на складе хакнуть не получилось, взяли тех, которые в глаза первыми бросились.
Ах да, Гарри. Он на фут ниже нас ростом, худой, в очках, с жиденькой бороденкой. Он — доппельгангер-ученый, в тела таких роботов загружаются извращенцы, которым хочется знать, каково это — быть ботаником. Телом Гарри не вышел, но силой нам не уступает. Мы быстрее, сильнее, выносливее любого человека.
