— Я поняла, Сима. Ты влюблена! — радостно сказала Арина. — А знаешь, что мне рассказывала Сиаль, когда ты вошла? Оказывается, неженатый мужчина вправе украсть приглянувшуюся незамужнюю женщину. Она становится ему невестой, но не женой. Нравится это родным невесты, не нравится — роли не играет. Пленнице дается на размышление двадцать два дня. Это достаточный срок, чтобы познакомиться друг с другом немного ближе и обоим принять решение. Невеста размышляет, стать ли ей спутницей жизни похитителя, или не стоит. Похититель тоже присматривается к невесте, у него тоже есть право подумать. Если обоюдного согласия не достигнуто, несостоявшийся жених обязан вернуть женщину домой. Понимаешь, это такой обычай. А я о нем узнала только сегодня.
— А я ссорилась из-за этого с папой, — сказала Сиаль. — Я сомневалась, что у вас, пришельцев, такие же обычаи. А он считает, что раз вы здесь, значит, обязаны жить по нашим законам.
— Любопытно, — удивилась Сима.
— Даже Сережка узнал об этом обычае раньше меня.
Сиаль продолжила:
— А когда наступают двадцатые сутки, к похитителю может прилететь огромный боевой шурс и забрать невесту. Наши люди ждали его всю ночь.
— Они его дождались, — со смехом ответила Сима. — Чуть голову мне палками не снесли.
Сиаль захохотала, а Арина снова отвесила челюсть от удивления.
— Кея сидит в своей комнате и ревет, — смеялась девочка. — Она же тебя чуть из арбалета не застрелила.
— Послушай, Сима… — промолвила 'пленница'.
— Значит, ты здесь уже двадцатые сутки, — прервала ее Сима. — Да, так и есть. Как быстро летит время! Значит, тебе осталось два дня, а потом ты должна дать ответ Кафу?
— Да, через три дня Сережка нас заберет, — по-русски, чтобы не поняла Сиаль, ответила Арина.
— А меня заберет Док, — вздохнула Серафима. — Он на мне женится, я дала согласие.
— Ну, наконец-то!
Серафима помолчала, глядя на угасающий огонь в камине. Грудь привычно сдавила тоска. Перед глазами стояло лицо Сата с запорошенными снегом ресницами, тело помнило его нетерпеливые руки. Арина помрачнела.
— Я думала, ты влюблена в Анджело Сайенса. Ну-ка, милая, рассказывай, что произошло.
— Я люблю Сата, Ариш, в том-то и беда. Я поняла это слишком поздно. Нет, я поняла это раньше, только никак не могла смириться… Я не пойму, какие у вас с Кафом отношения, — сменила тему Сима. — Нам столько всего надо друг другу рассказать, а у меня глаза слипаются, вот досада. Не успеем, не наговоримся. Так я лучше спою.
Сима пристроила гитару удобнее и тронула струны.
'Я дышу, а значит, я люблю!
Я люблю, а значит — я живу!'
— О чем она поет? — шепотом спросила завороженная Сиаль у Арины.
— О любви, о чем же еще, — усмехнулась та.
Сима отложила гитару, склонила голову на топчан и тотчас провалилась в сон.
Она проснулась ближе к вечеру, полная энергии. Мышцы болели, но к этому ей было не привыкать. Она с удовольствием сделала десятиминутную разминку и отправилась на поиски подруги. Арина в компании с дочерью Кафа 'чинила' обитателей замка, пострадавших ночью в доблестном бою. При виде 'оборотня' 'бойцы' стушевались. Воины безжалостно сыпали шутками и гоготали. Сима удержалась от замечаний, щадя самолюбие бывших неприятелей. Один из них тронул ее за руку перебинтованными пальцами.
— Научи меня так драться, — шепотом попросил он.
— Еще чего, — фыркнула Сима. В отличие от Арины, она не испытывала к ним ни малейшей жалости. И не собиралась обучать их приемам каратэ-до сётокан и дзю-до. Пусть инопланетяне додумываются до них сами.
— Сиаль, где здесь камбуз? — севшим спросонья голосом спросила Сима. — У меня в желудке вакуум. Инстинкт гонит меня в западную часть замка.
— У тебя потрясающий инстинкт, особенно когда ему помогает обоняние, — разоблачила ее подруга. — Пошли на камбуз, я познакомлю тебя с Тубой.
Девушки втроем пришли на кухню, сразу вызвавшую уважение Симы размерами, чистотой и разумным порядком.
— Красавицы, — пропела худая широкоплечая старуха с выпирающими мослами. Она бодро помешивала варево в пышущем жаром стальном котле. Жар поварихе был нипочем. — Так вот кто отделал этого хама Тартола! Поделом ему, он такой вороватый, руки бы ему поотбивала. Расскажи-ка, как тебе удалось перевернуть этого выйпета вверх ногами?
Туба, не оборачиваясь, съездила по уху нерадивого поваренка. Потом вручила помощникам закопченные котелки, чтобы те не скучали, и усадила девушек за стол. Угощение состояло из жареных черепашьих яиц, зерновых лепешек и компота.
— Мать Сиаль умерла при родах, — кудахтала Туба. — Хозяин разогнал нянек и занялся воспитанием дочери сам, ужасая женщин, жительниц нашего замка. Вырастил настоящего детеныша орха, себе под стать. Виданное ли дело — девица пятнадцати лет от роду носится верхом на самом норовистом шурсе, гикает и визжит, как воин рода тираннозавров, а клинком и арбалетом владеет не хуже любого воина? Я думала, что Сиаль одна такая, пока не увидела, как Сима одна сражается против восьмерых. Девочек надо воспитывать не так. Они должны превратиться в настоящих леди, какой была покойная Тиснея-Керч. Или как Арина. Ей и в голову не придет вскарабкаться на самую крутую скалу и прыгнуть с нее в море.
Сиаль скорбно потупилась.
— Со скалы в море? Хорошая мысль, — одобрительно промычала Сима с набитым ртом. — А ты, Ариш? Прыгнешь?
— Не-е…
— Ты на вид такая хрупкая и беззащитная, — сказала Туба Симе. — А драться — это мужское занятие.
— Что бы я, интересно, делала сегодняшней ночью, если бы драться не умела?
— Ты бы и на шурсе сюда не прилетела, — заметила Арина.
— Какой интерес мужчине защищать свою женщину, если она сама может врезать ему хорошенько? — назидательно спросила Туба.
— Мужчина не должен давать женщине для этого повода, — ответила Сима, лузгая косточки из компота. — Вкусно!
Она, не спрашивая разрешения, привычно заглянула в котел.
— Так. Суп из чьих-то глаз. А запах ничего… Туба, дай мне рецепт супа. Когда я выйду замуж, я буду иногда варить его мужу.
Она представила себе, какое лицо будет у Анджело Сайенса, и злорадно ухмыльнулась.
— После смерти Тиснеи-Керч Каф ни разу не приводил в замок невесту, — продолжала Туба. — Многие женщины хотели бы стать здесь хозяйкой, но ему все было некогда: производство, войны, пиры, охоты, походы в море невесть куда… Он то пишет, то изобретает что-нибудь для земледельцев или мастеров. Правду сказать, он сильно любил Тиснею-Керч. Иногда он уезжал искать себе невесту, но возвращался без нее. И вот он привез женщину со звезд, да еще такую красивую. Срок еще не вышел, но мы, обитатели замка, успели по достоинству тебя оценить, милая ты наша красавица. Имей в виду, тебе завидуют почти все незамужние женщины от моря Нотозавров до Непроглядных скал. Да и кое-кто из замужних. Злые языки говорят, будто некрасивый Каф околдовывает женщин…
