удивляться сестра.
– Так, – выдохнула я и присела на кровать, снимая носок, – через бордюр неаккуратно бежала.
– Зачем? – все пыталась понять Ритка.
– Ну, Ритка, с собакой так получилось, – ступня была как неродная.
– И что? Теперь хромать будешь? – застыв, разглядывала мою ступню Рита.
– У тебя вместо сустава когда-нибудь штырь торчал? – спросила я серьезно.
– Нет, – так же серьезно ответила сестра.
– Тогда просто представь…Неприятно, чужеродно, гнется плохо, надеюсь, пока , – я перевела взгляд на мизинец, полюбоваться обновкой. – Но это ещё что. Я сейчас потеряла палец. У меня вырос новый, – повалились мы оба на кровать. Я гляжу на потолок – она на меня.
– В смысле потеряла? Где?
– Рит, ну ты, дура. Потеряла в бою с собаками, – вполне естественно говорила я.
– Ты решила проверить свои силы?
– Ой, Ритка. На нас с Боней напала свора собак. Мы отбивались, как могли. Правда, пока я валялась на земле со сломанной ногой, у меня оттяпали палец, – сыронизировала я.
– Ого, бедная, – хлопала глазами сестра, – дай посмотрю, – она взяла мою руку. Сначала одну разглядела, ощупала, потом вторую. Нашла изъян. – Вау, Лис, она жесткая.
– Ничего не чувствует, – добавила я гордо и убрала руку.
– Ты не хочешь это исследовать? Надо понять, как такое возможно? Вдруг это чем-то грозит тебе. Например, ты быстрее состариться или начнёшь огонь метать из пальцев? Может, их все стоит новые нарастить? – предложила с энтузиазмом Ритка.
– Ага, давай начнем резать пальцы. А давай с твоих начнем? Вдруг это у нас семейное?
– Исключено. Я вчера ударилась – гемотомище на полноги. В общем, надо понять, как это контролировать. Может, даже управлять… – тараторила Рита. Я ее перебила.
–… Рит, ты меня пугаешь, когда так говоришь.
– А ты меня, когда у тебя новые пальцы вырастают. Я серьезно. Надо начать с анализа крови, что ли?
– Откуда? Из нового пальца? Ты его не проколешь.
– Давай попробуем под этот панцирь. Что будет, интересно?
Я взглянула на свою кисть. Снова нащупала стык врастания нового пальца. Я чувствовала перепад. Я думаю, Рита права, нужно попробовать проколоть под этот стык. Что будет? Даже если будет больно, можно потерпеть, это же ради истины. Зато будем знать, в случае чего, как действовать.
Я взяла из аптечки шприц. Раскупорила его. Прежде, чем воткнуть иголку, ещё раз посмотрела на сестру. Она подошла ближе.
– Я сама, стой на месте, – сделала я жест.
– Сама, так сама, – согласилась сестра и отступила.
Я продезинфицировала иглу духами и направила иглу под нарост. Мгновение, и я медленно проколола стык. Было неприятно, я поморщилась, но назад пути нет. Я продолжала вводить иглу. Уже пол иглы было под панцирем, я перестала ощущать боль. Послышался щелчок. Будто бы внутри лопнул маленький пузырек. Я пошвыряла из стороны в сторону иглой и вытащила ее. Из прокола просочилась какая-то жидкость желто-прозрачного цвета, местами с розовыми крошками. Я надавила на стык и на сам панцирь, просочилось ещё немного жидкости. Затем отверстие затянулось и все. Я успела собрать жидкость в колбочку. Ритка бережно заткнула ее и убрала в свой стол.
– Возьму завтра с собой на учебу. Постараюсь узнать в лаборатории, что это? – очень серьезно произнесла Рита.
– Результат, наверное, будет не сразу.
– Придется подождать день-два. Надеюсь, за это время ничего такого не случится, – и Рита начала улыбаться. – Алис, а что, если ты скоро вся обрастешь панцирем и будешь похожа на черепашку-ниндзя, – подразнила Рита и приняла стойку каратиста. – Даже не пытайся кого-то ударить, покалечишь, – она имела в виду себя. И пошла, наигранно приговаривая, охая и, досадно качая головой. – Моя сестра – черепаха-ниндзя. Подумать только!
Ну, нисколько не профессионально. Просто бесит. Я не выдержала и погналась за сестрой. Она решила спрятаться от меня за мамой на кухне.
– Мам, она хочет меня покалечишь, – пожаловалась эта «лошадь» маме.
Мама мыла посуду, встала между нами.
– Наверное, есть за что, – предположила ровным тоном мама, но являлась катализатором. – Что случилось?
– Мам, я ее убью, – пыталась я достать Ритку через маму.
– Тебя посадят… в коробочку, черепаха, – продолжала сестра, высовывая кукиш. Я поймала ее за руку, и мы, как табун, понеслись в комнату. Ритка визжала.
– Как малые дети, – покачала головой мама и продолжила, улыбаясь, мыть посуду.
Я каждый день ждала зова судьбы, но до ужаса боялась перемен. Я никогда ещё не была сверхчеловеком. Я боялась ответственности за изменения, к которым могло привести такого рода умение, и не задумывалась, что процесс пошел уже два года назад. Все было неизбежно, как и это лето.
Я ненавижу лето. Изнуряющая жара. Не знаешь, куда себя деть. Ещё ненавижу то, что хочется раздеться. Все раздеваются. Ритка, того и гляди, скоро вообще по дому голая ходить будет. Она постоянно жалуется на жару, на потные вещи, что я скоро сойду с ума от ее нытья. Мне-то приходится ходить в штанах и в рубашках с рукавами. Есть на теле пару изъянов, которые я скрываю даже от родителей.
– Мам, я в душ, – громко отчиталась Рита и закрылась в ванной.
– Пятый раз за день. Ты случаем, там не с русалом встречаешься? – через дверь заметила ей мама.
– Я теперь буду с ним тут жить, – глухо отозвалось из ванной.
Мама застыла в дверях у моей комнаты. Я готовилась к экзаменам. В этом году я заканчиваю школу. Долго думала, куда идти дальше. Потом поняла, что я просто обязана поступить на медицинский. Сама судьба говорит о том, что это мое призвание. Многое нужно понять и изучить, так как в интернете по моему вопросу ничего нет. Единственное, что мне могла разъяснить Ритка по моему анализу из пальца, это то, что в моей жидкости был избыток стволовых клеток и лейкоцитов. Стволовые клетки объясняют то, что происходит быстрое восстановление пострадавших органов, а лейкоциты атакуют любую угрозу заражения в считанные секунды. Но этого мало, чтобы судить о моей особенности.
– Алиса, ты не устала? – аккуратно начала мама, зная о моей раздражительности, после минутного наблюдения за мной.
– Нет, мам, – не отрываясь, отрезала я.
– Может, снимешь рубашку? Жарко же, – рискнула она.
– Мам, мы уже об этом говорили, – подняла я взгляд. – Это мой образ. Я самовыражаюсь, взрослею. Это пройдет. Нужно подождать, – терпеливо проштудировала я прошлый наш разговор.
– Ой, – вздохнула мама недовольно.
– Мамуль, я такая. Прими меня, – подошла я к ней и посмотрела ей в глаза, успокаивая.
– Куда же я денусь? Вы с сестрой мне всю голову заморочили.
– Мам, ты же знаешь, как сильно мы тебя
