– Кстати, на чем?
– Не заметила разве, что на плоскогорье стояло еще несколько небольших кораблей?
Лори кивнула.
– Не вериться, что все происходит наяву. – Негромко произнесла она, опасливо покосившись на кейс с деньгами, но тут же одернула себя, стараясь не привлекать пристального внимания со стороны посетителей бара. После всего случившегося она не могла с точностью предсказать: сможет ли при возникновении внезапной, нежелательной ситуации обуздать притаившееся в рассудке второе "я"?
– Тебе нужно, прежде всего, успокоиться. Расслабься. – Произнесла Эльза. – Все не так плохо. – Она говорила, не повышая голоса, но Лори прекрасно слышала ее, не смотря на громкую музыку.
Что это? Еще одна способность, дарованная ей вместе с новым телом?
– Заметила? – Эльза едва заметно усмехнулась, глядя на Лори через прозрачное стекло бокала. – Ты не можешь читать по губам, неверная мысль.
Мысль?
– Именно. Наши импланты настроены для взаимной передачи данных.
Лори подавлено промолчала в ответ. Ей никак не удавалось справиться с нервным напряжением, одно открытие следовало за другим, не давая расслабиться, постоянно пробуждая новые и новые вопросы, а вместе с ними тщетные попытки разобраться, провоцирующие внезапный отклик внутренних систем.
Почему Эльза так спокойно относиться ко всему?
Ты меня слышишь?
– Слышу. Я свой кризис уже пережила. Было время, и подумать, и получить некоторые ответы.
– Только некоторые?
– К сожалению, да. Теперь уже поздно – тех, кто нас создал, давно нет в живых.
– А люди ли это?
Вопрос вырвался непроизвольно, сам собой, но от него стало еще холоднее, неприятнее на душе.
Испытывать чувства – уже огромное облегчение. Как она не понимала этого раньше? Стремилась стать похожей на окружавшие ее машины, уподобиться им, – разве не абсурдное стремление?
Нет, тогда оно не казалось абсурдным. Это сейчас, на волне непонимания своей новой сущности, она впервые мысленно оспаривала собственную мечту.
Хотя разве к этому я стремилась?
Эльза укоризненно посмотрела на нее.
– Слишком много мыслей. Постарайся контролировать себя. Не выплескивай все через имплант, это может выдать нас. Неизвестно как изменилась техника за три столетия.
– Я постараюсь.
Эльза внезапно обернулась, посмотрев куда-то в сумрак.
Она пыталась понять может ли ее новая подруга взять верх над теми процессами, что протекали в сознании, а в итоге неожиданно для себя "услышала" слабые, прорывающиеся будто издалека мысли совершенно незнакомого ей человека.
Это и заставило Эльзу обернуться.
Она сравнила полученный образ с доступной взгляду обстановкой, вновь цепко ухватив обрывок посторонней мысли.
Человек, сидящий через два столика от них, угрюмо пил, не обращая внимания на происходящее вокруг. Он полностью погрузился в собственные размышления, видимо даже не подозревая, что его имплант излучает слабые сигналы, которые сумела воспринять и распознать Эльза.
Она так заинтересовалась внезапным наблюдением, что невольно сосредоточилась на восприятии, и мысль постороннего человека внезапно стала чуть четче, понятнее. Бар космической станции конечно не лучшее место для экспериментов, но Эльза искала ответ приблизительно на те же вопросы что и Лори, только делала это более взвешено, прагматично.
Сейчас, сумев воспринять более четкий образ, она невольно сконцентрировалась на нем, и внезапно ее сознание обрело кристальную ясность мышления, словно внутри включилась неведомая подсистема, связанная с источником технических данных.
Не желая останавливать внезапно начавшегося процесса, Эльза, которой происходящее было внове, машинально прикрыла глаза, чтобы лучше воспринимать образ, появившийся перед внутренним взором.
Молодой парень, что угрюмо напивался, пытаясь заглушить дурное расположение духа, по-прежнему ничего не замечал. Схемы, появившиеся перед мысленным взглядом девушки, оказались принципиальными схемами имплантов, одна как поняла Эльза, была почерпнута из ее собственной памяти, вторая только что отсканирована.
Заработавший модуль технической оценки позволял ей без труда ориентироваться в казалось бы новых для разума областях знания, она сумела удержать себя в руках и достаточно быстро разобралась в том наглядном сравнении, что предлагалось ее рассудку.
Это, должно быть исключительно важно… – Подумалось ей. Схемы имплантов не исчезали, напротив они стали доступнее, понятнее, одна являлась известной заранее, но и вторая, полученная от вживленных сканирующих систем, не отличалась особой оригинальностью. Если исключить незначительные усовершенствования, то схема импланта, предназначенного для удаленного доступа к бытовым кибернетическим системам и комфортного для человека мысленного управления ими, не претерпела за триста лет радикальных изменений. Принцип работы вживляемого еще при рождении аппаратного расширителя человеческих возможностей остался прежним.
Поразительно. У меня есть средства для восприятия данных, которые передает имплант человека. Я слышу фон, неэкранированное излучение мыслей, которые система импланта автоматически преобразует в машинный код! Другим людям подобное восприятие, по всей видимости, недоступно, а машинам нет до него никакого дела, ведь фон едва заметный, он не несет четких приказов, да и права доступа к каждой отдельной взятой киберсистеме ограничены. Очевидно, что подобный фон просто игнорируется. Тогда почему я воспринимаю его?
Она внимательнее присмотрелась к схеме импланта и та послушно видоизменилась, отвечая на внутреннее требование. Ее память внесла коррективы и теперь Эльза видела третью, отличающуюся от двух предыдущих схему – это был ее имплант, в котором присутствовали дополнительные устройства, опознанные ей как усилители, связанные с микропередатчиками.
Усилитель, генератор, дополнительные программные модули…
Что еще я умею?
Нас создавали с какой-то целью. Альтруизмом во время войны никто не страдал. Все было подчинено задачам затянувшегося противостояния Земли и Колоний.
Эльза почувствовала холодок от своей машинальной реакции. Она вдруг поняла, что намеренно провоцирует совершенно незнакомого ей человека, пытаясь внушить ему определенные мысли.
Он нервничает. Не продал сегодня ни одной статкарточки, а утром надо возвращать долг…
Парень вдруг обеспокоено поднял голову, огляделся, словно почувствовал на себе пристальный взгляд со стороны. Она к тому времени уже отвернулась, но продолжала воспринимать смутные образы, обретающие четкость, по мере того как парень трезвел, испытывая непонятную, усиливающуюся тревогу.
