— Ты в порядке?
— Честно говоря, не знаю.
— Может, поделишься своими проблемами?
— Вряд ли от этого что-то изменится, но, если тебе так интересно, я увидел кошмар.
— То есть, ты уснул на уроке, это впервые. Ты никогда себе такого не позволял.
— Я случайно, просто я уже забыл, когда нормально спал, почти каждую ночь вижу кошмары, с той самой злосчастной вечеринки, когда произошли первые толчки.
— Великий Касиан, это же, почти полцикла!
Денис в ответ промолчал.
— Может, учитель прав, и тебе нужно показаться врачу.
— Нет, всё нормально, просто слишком много событий произошло за последние дни, мне нужно отдохнуть, отвлечься.
— Ладно, надеюсь, ты прав. И кстати, ты не забыл, у нас сегодня первый день состязаний по фигурным гонкам.
— Да я помню, как раз собирался отнести домой вещи и идти на стадион.
— Тогда поспеши, уже почти три, скоро начало. И не вздумай опаздывать, сегодня я обставлю тебя наконец.
В ответ его друг лишь усмехнулся.
— Вот именно, пора тебя уже подвинуть с пьедестала, и это будет сегодня.
Друзья распрощались, и Денис поспешил домой. Там его встретила мать.
— Как дела в школе?
— Нормально. Знаешь, я спешу, скоро начнётся гонка.
— Да я помню, обед уже готов.
Он поспешно отнёс рюкзак в свою комнату, там небрежно кинул его на свою кровать, после чего, отворив дверцу шкафа, достал спортивную форму и быстро переоделся, затем поспешил в столовую, там уже был накрыт к обеду стол. Денис сел на привычное место и стал поспешно уплетать еду, но руки его при этом так тряслись, что он нечаянно пролил на себя ложку супа. Чертыхнувшись вполголоса, он поспешил стереть пятно салфеткой.
— Милый, с тобой всё в порядке?
— Да, просто тороплюсь.
Он продолжил есть, а госпожа Холеван некоторое время сохраняла полную тишину, пристально наблюдая за сыном. Наконец, она прервала затянувшиеся молчание.
— Знаешь, я давно хотела тебе сказать, что решила поменять наши комнаты на другие, и хотела бы знать, что ты об этом думаешь?
Денис застыл на месте, так и не донеся ложку до рта. Несколько мгновений он непонимающе смотрел на неё, после чего со звоном опустил её в тарелку, так и не положив в рот её содержимое, и непонимающе посмотрел на мать.
— Ты хочешь переехать, почему?
— В доме слишком много пустых комнат, посуди сам, кабинет твоего отца, его комната, а теперь ещё и комната Фолта, от этого слишком неуютно, мы переедем в комнаты поменьше, а наш дом сможет знатьсемья более многочисленная. (мне не совсем понятен смысл фразы «может знать», именно в данном контексте).
Она вопросительно посмотрела на сына, а тот, смутившись, опустил голову и рассеяно ковырял ложкой в тарелке, словно что-то там выискивая. В комнате повисла тяжёлая тишина, и тут её прервали настенные часы, пробившие четыре часа.
— Господи, я опаздываю, тренер просто убьёт меня, — Денис буквально выскочил из-за стола и, поспешно вытирая рот, быстро произнёс. — Давай обсудим это после гонок, мне нужно всё хорошенько обдумать.
— Конечно, я не тороплю тебя.
Она подошла к сыну и, поправив ворот его спортивной куртки, пристально посмотрела сыну в глаза.
— Дени, ты уверен, что с тобою всё хорошо, может, никуда не пойдешь?
— Нет, я не могу подвести команду, и не волнуйся так, со мной всё хорошо, правда.
Он поспешно поцеловал её в щёку и буквально выскочил за дверь, но прежде чем она за ним захлопнулась, он услышал за спиной голос матери, желавшей ему победы. Бегом Денис направился на стадион, где уже начались гонки. Минуя раздевалку, он сразу прошёл на стартовую площадку, где его уже ждали товарищи по команде и слегка раздраженный тренер.
— Ну, наконец-то, я уже решил, что пора искать тебе замену.
— Я…
— Некогда слушать твои объяснения, живо в машину, сейчас объявят твой старт.
Денис не стал возражать, быстро надев защитный шлем и перчатки, забрался в кабину гоночного пилона. Смысл гонок состоял в том, что нужно было быстрее своего соперника проехать фигурную трассу. Конфигурация и сложность ее менялась от одного этапа до другого, всего за время соревнований таких трасс было семь. Однако, если в ходе основных гонок не удавалось выявить победителя, судьи обычно назначали дополнительные трассы, форма которых выбиралась совершенно произвольно.
Сейчас был первый этап, техники из числа рабочего сословия уже закончили установку специальной светящейся разметки, которая показывала границу трассы, выезд за ее пределы карался отнятием очков заезда. Параллельно с трассой, по которой должен был проехать Денис, пролегала вторая. На ней уже стояла машина из команды противников.
Как и все гоночные пилоны, она имела вытянутую, обтекаемую форму и была раскрашена причудливым узором ярко-синего цвета. Машина же команды Дениса имела ярко-красный цвет. Не успел он пристегнуться ремнями безопасности, как арбитр дал сигнал к старту. Взревели двигатели обеих машин, и гонка началась. Первая гоночная трасса была самой простой. Она имела форму нескольких окружностей, в нескольких местах соединенных друг с другом, и заканчивалась витиеватой спиралью. Денис сосредоточился на движении своего пилона, но не очень переживал насчёт результатов, в своей лиге он входил в десятку лучших гонщиков, и такая простейшая трасса не составляла для него никаких проблем.
Несколько минут, и круги были почти полностью пройдены, ему осталось лишь проехать спираль. Тут он почувствовал, как у него кружится голова, всё перед глазами поплыло, и рычаг управления уплывает у него из рук, он сделал отчаянную попытку ухватиться за него, но это оказалось непосильной задачей. Его руки сделались ватными, впрочем, как и всё тело, и отказывались подчиняться его разуму. Время словно застыло для него, превратившись в одну мучительную бесконечность.
И тут он почувствовал сильный толчок, настолько мощный, что его подбросило над сиденьем, при этом он сильно ударился о верх кабины. Если бы не ремни безопасности и шлем на его голове, неизвестно, чем бы это всё кончилось, Механизм сработал автоматически, вжав его обратно в кресло, беспорядочно кувыркающийся машины. Денис понятия не имел, сколько длилась эта карусель, но вот машина, кувыркнувшись в последний раз, сильно подпрыгнула на месте и замерла на месте.
Ничего, не понимая, он сидел неподвижно, бессмысленно глядя перед собой, чувствуя, как по его подбородку стекает что-то тёплое. Он был настолько ошеломлён, что не мог даже пошевелиться, но вот до его сознания донеслись чьи-то испуганные крики, и топот множества ног. В следующую минуту над его головой раздался скрежет, кто-то пытался открыть искореженную дверь его машины и добраться до водителя. Наконец, она со страшным лязгом поддалась, Денис, словно сквозь сон, почувствовал, как чьи-то руки дотронулись до него, ощупывая и тормоша одновременно. Спустя несколько секунд, сознание его стало проясняться, он почувствовал, как тело ноет от многочисленных ушибов, а его слуха стали достигать взволнованные голоса.
— Денис, ты в порядке?! Очнись, Денис!
С большим трудом ему удалось несколько раз моргнуть и пошевелить онемевшими руками.
— Слава Касиану, он по крайней мере жив! Помогите мне его вытащить.
Несколько мужчин, среди которых был тренер и несколько техников, стали вытаскивать юношу из кабины. Сознание полностью вернулось к нему, и он попытался самостоятельно вылезти. Ступив на предательски подкашивающиеся ноги, он оглянулся. Его машина лежала в нескольких метрах от гоночной трассы, и только сверхпрочное ограждение не позволило его аппарату влететь в толпу зрителей. На ограждении даже осталась небольшая вмятина — свидетель того, каким сильным было столкновение. Зрителей за ограждением уже не было, сразу после аварии охрана стадиона поспешила их всех вывести, и теперь последний из болельщиков покидали пределы стадиона. Посмотрев чуть в сторону, он увидел зарево, исходящее от машины его соперника, которая лежала на крыше и ярко пылала. Несколько членов охраны поливали её из огнетушителей, пытаясь сбить пламя. Денис почувствовал, как тугой ком подкатывает к его горлу, мешая дышать, а по всему телу побежали мурашки.
