мялся, не решаясь переступать порог.
– Иди, – повторил Аргза повелительно.
Сильвенио опустил взгляд и коротко поклонился. Он и правда быстро учился.
– Да… сир.
Как только дверь за ними закрылась, рыжий сочувственно похлопал его по плечу и сразу же потянул за рукав, утаскивая дальше в глубь коридора. Сильвенио, растерянный и напуганный, безвольно тащился следом.
– Меня зовут Джерри, – представился спутник, пихая его в бок. – А тебя?
– Сильвенио Антэ Лиам…
– Ого! – Его новый знакомый сочувственно качнул головой. – Наверное, тебе жутко надоедает повторять это каждому встречному? Ну, не хмурься так, нормальное имя, бывает и похуже! Можно я буду звать тебя Силь?
– Нет. Меня зовут Сильвенио. Я хотел бы попросить не трогать меня. Мне неприятно.
Джерри покосился на него с обидой, но постоянно пихать, подталкивать в бок и нетерпеливо тянуть за руку перестал. Они свернули в какой-то узкий боковой коридор, в котором уныло перемигивались тусклые лампы.
– И откуда ты такой привереда взялся? А, ну да, ты же из этих, из нелюдей с Эрландераны! Про вас говорят, что вы типа и драться даже не умеете. Пока мы были на этой планетке, все смотрели на нас как-то свысока – ужасно бесило! – вот и ты теперь тоже строишь из себя незнамо что. А я, между прочим, слышал, что вы вообще бесполезный народец… эй, ты чего? Плачешь, что ли, малявка?… Ну, не реви, не реви давай, а то у нас тут плакс не жалуют…
– Я не плачу.
Он не плакал. Он просто стоял посреди коридора, низко опустив голову и закусив губу. Рыжий подошел и, забывшись, тронул его за плечо, но тут же фыркнул и сам отдернул руку, не дожидаясь напоминания.
– Ладно… чего встал? Пойдем, твоя комната недалеко совсем. Босс, между прочим, одну из самых лучших для тебя выбрал – и не смотри, что тесная, главное, оттуда до тебя не будут доходить ни ругань рабочих, ни их вонь. Потом, если захочешь, покажу тебе остальной корабль.
Комната и впрямь оказалась довольно тесная. Зато на удивление чистая и даже с узкой кроватью, письменным столом и умудрившимся втиснуться в это маленькое пространство пустым шкафом. Сильвенио тоскливо оглядел ее, вспоминая собственную просторную комнату в покинутом доме – с большими светлыми окнами, с хитроумными головоломками, с разрисованными им самим стенами, с дружелюбно ластившимися к нему каждый раз живыми книгами, летающими под потолком. Что ж… похоже, детство его действительно закончилось.
После Джерри устроил ему краткую экскурсию, показав самые важные помещения на корабле – вроде столовой и общей (на несколько сотен человек) душевой. Зрелище это повергло Сильвенио в еще большее уныние, но Джерри, сжалившись, рассказал ему про то, что еду можно выпрашивать в отдельном порядке у главного повара – толстяка с прокуренным голосом и красным от склонности к алкоголизму носом, а мыться – ночью, когда все остальные рабочие спят без задних ног. Это, впрочем, все равно не слишком обнадеживало, и Сильвенио очень долго и внимательно изучал висевший на стене в кухне запутанный план эвакуации, запоминая до мельчайших подробностей – просто так, не для того, чтобы действительно попытаться сбежать (он помнил про маячок; да и куда бежать, если вокруг космос), а чтобы просто знать, что он, по крайней мере, не запутается в этом лабиринте, если так жестоко пошутившая с ним Судьба однажды смилостивится и предоставит ему хотя бы возможность побега.
А потом Джерри по коммуникатору получил приказ доставить Сильвенио обратно к Пауку, и знакомство пришлось прервать. Потоптавшись немного у закрывшейся за Сильвенио двери в кабину, стажер недовольно что-то проворчал и ушел помогать отцу, который решил лично исследовать все, что починили эрландеранцы.
Аргза ждал его с ленивой усмешкой. Его ладонь, будто бы против воли хозяина, снова прошлась по синим волосам, и Сильвенио обреченно подумал, что, очевидно, теперь ему придется привыкнуть к непрошеным прикосновениям – вряд ли здесь кто-то будет спрашивать его мнение по этому поводу.
– Ну, мелочь, тебе что-нибудь нужно? В комнату, я имею в виду, – спросил Паук благодушно.
Похоже, привыкнуть придется и к оскорбительным прозвищам. Сильвенио опустил взгляд и едва заметно кивнул.
– Я… я бы хотел немного книг… – и добавил неуверенно: – Пожалуйста?
– Ты удивишься, но на моем варварском корабле и так есть целая библиотека. – Аргза хмыкнул. – Можешь ошиваться там, сколько захочешь – в свободное от работы время. Еще что-нибудь?
Наличие библиотеки дарило надежду. Слово «работа» из уст этого человека – внушало разве что страх.
– Я хотел бы попросить краски… сир.
– О, я не ошибся в твоей скромности! Что ж, будут тебе и краски, мне не жалко. Если что-то еще надумаешь – говори, я посмотрю, действительно ли тебе это нужно. А пока…
Рука Аргзы, протянутая куда-то в сторону, исчезла по самое плечо. Сильвенио узнал так называемую Темную технику – магию, позволявшую сокращать любые расстояния, что-то вроде частичного и полного телепорта: эта магия помогала пользоваться короткими Путями, нематериальными тропами реальности, слой которой пролегал прямо над слоем реальности материальной. Для этого важны были два условия: достаточная сосредоточенность мысли и – это главное – детально-точное представление о том месте, куда необходимо попасть. Аргза, видимо, выполнял эти условия с легкостью, потому что, когда его рука появилась снова, в ней уже был зажат какой-то металлический стержень. Сильвенио панически посмотрел на раскаленный конец стержня, сделанный в виде какой-то фигуры.
– Вы же не собираетесь…
– Будь умницей и иди сюда.
Мальчик отчаянно замотал головой и отступил к двери. Уперся в нее спиной, кинув беспомощный взгляд на открывающую ее кнопку на стене – ему не хватало роста, чтобы до нее дотянуться. Спасения не было.
– Тихо, малец, ты же не хочешь, чтобы я позвал кого-нибудь, кто будет тебя держать? Я надеялся, что с твоей сообразительностью этого не понадобится.
Спасения не было и – он понял это только теперь – никогда не будет. Аргза был совсем близко, равнодушно усмехаясь, и в его руках издевательски пылал металлический прут. Сильвенио закричал даже не тогда, когда его коснулись первые волны боли, а тогда, когда почувствовал жар раскаленного железа возле лица.
С болью, впрочем, ему почти повезло: агония длилась только первые несколько мгновений.
Потом порог допустимой боли превысился во много раз, и он просто потерял сознание, малодушно ускользнув в прохладную тьму забвения.
…Джерри не сталкивался с новичком в течение следующих нескольких дней, и о Сильвенио ничего не было слышно. А потом по кораблю прокатилось всеобщее оповещение: Сильвенио пропал. Босс отдал приказ его искать. Джерри забеспокоился,
