У Тамира как раз заканчивали обедать двое парней.
— Последние, а потом у меня есть полчаса, — шепнул он.
Пришлось поторопиться и мне.
Я попросил стакан воды, вытащил блистер с таблетками и невольно улыбнулся — надо же, дылда обо мне позаботился. Но тут же сообразил: ну конечно, а как не позаботиться, если у него от моей головной боли тоже, небось, все гудит и раскалывается. Улыбаться расхотелось. Эх, барышня — барышня и есть, чего там еще…
Доев, я выбросил тарелки, и нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу поблизости Тамир потащил меня за собой обратно во флат.
Кроме спящей Маришки, в соседней, совсем крохотной комнатушке у визора обнаружилась молодая дама. Сначала я даже подумал, что это еще одна сестра Тамира — она была такая же светленькая и улыбчивая, как они, а волосы собирала в два забавных хвоста. У Тамира, кстати, была коса — я уже начал привыкать, что мужчины тут все длинноволосы. И Михась свою явно растил — во всяком случае, хвост у него получался вполне приличный.
— Это Лика, — с нежностью объявил Тамир, — мы с ней ждем малыша. Вернее, двух.
Ну, тут уж я, конечно, сообразил, что Лика — не сестра.
— М-м… Добрый день, — проговорил я, — приятно познакомиться.
— Здравствуй, — она улыбнулась и протянула мне руку.
Покосившись на Тамира, я едва к ней прикоснулся, разворачивая тыльной стороной вверх и целуя короткие пальцы. Наверное, я сделал что-то не так, потому что когда поднял голову, поймал удивленные взгляды. И покраснел. Ну откуда, черт возьми, мне знать, как у них тут ведут себя по отношению к чужим дамам?
— Э-э… — наконец нашелся Тамир. — У меня такая просьба, Нор: не мог бы ты посмотреть, в порядке ли дела у Лики? А то Блич с его диагностом говорят, что да, а ее все тошнит и тошнит по утрам.
— Надеюсь, ты не возлагаешь на меня слишком большие надежды. Грендель мне только что объяснил, какой я самоуверенный неумеха, — пробормотал я.
— Это бывает, — энергично закивал Тамир. — Грендель такое любит объяснять… Так посмотришь?..
— Ну… если смогу, — я пожал плечами, опять осторожно взял Лику за руку. — Можно?
Она, нисколько не смущаясь, крепко, почти по-мужски, сжала мою ладонь.
Наверное, правильным было бы положить ладонь на живот, но я постеснялся об этом даже заикнуться. Только порадовался, что голова уже перестала болеть. А потом нечаянно заглянул в карие глаза Лики — и меня понесло по темному тоннелю, вытолкнув туда, где, пульсируя, ярко светились два пятна. Здоровых таких, активных пятна, излучающих эгоистичную потребность получить все и сразу.
«Тоже, наверное, будут белобрысые», — успел подумать я, прежде чем вынырнул в реальность.
— Все у вас в порядке, — сообщил я с ожиданием глядящему на меня Тамиру. Лика, кстати, в отличие от него, совсем не волновалась. — Замечательные будут малыши. И тошнота скоро пройдет. Это бывает.
— Спасибо, Нор. Я ему так и говорила, но разве мужчины когда-нибудь слушают женщин? — Лика подошла к Тамиру, обняла, он поцеловал ее в волосы, а я отвернулся.
— Мне пора, извините. В синтезаторной наверняка заждались.
— Да, конечно, — Тамир проводил меня до дверей, на прощание хлопнул по плечу и еще раз предложил заходить, как буду свободен.
Я промычал что-то неопределенное.
В синтезаторной меня действительно ждали — Дар обрадовался, как родному. И тут же, как родного, по уши загрузил работой. Так что я только и успевал пару раз моргнуть между заданиями.
Одно было приятно: на каждое мое робкое «А может быть, нам попробовать вот так?» он неизменно отвечал «Валяй». Я даже бояться начал — вдруг он так легкомысленно к своей работе относится, что позволяет мне все подряд? Все-таки совершенно незнакомый мальчишка, уверенности в моих знаниях — никакой, а меня допустили сразу в синтезаторный зал, до всей системы, даже в сеть позволяют лезть… Но потом я оценил, насколько ошибался: стоило мне ткнуть отверткой не в то соединение, как Дар мгновенно оказался рядом, перехватил руку, поправил и опять пропал. Вот зрение у человека! А ведь, казалось, совсем на меня внимания не обращал…
Если говорить откровенно, меня всегда увлекала техника. Ну да, я знал, что мне уготована другая стезя в жизни, а механика — удел родившихся менее удачно. Но занятия по технике давались мне легко, с любыми приборами я быстро находил общий язык, и если бы не надежда стать штурманом, наверное, я был бы вполне счастливым обитателем Полиса, каждое утро с готовностью бегущим на работу в один из машинных залов.
— Нор! Ты там уснул, что ли? — неожиданно рявкнули над головой, и я понял, что вот уже минут десять пялюсь на одну и ту же схему. — Тебя долго еще ждать?
— Нет, Дар, я уже… уже… — я вставил плату на место, защелкнул в отведенные пазы, — уже все. Есть еще что-то?..
— Сейчас приглашу кого-нибудь из операторов, будешь демонстрировать, какие коды помнишь, — голос у Дара сразу повеселел.
Нет, ну вы только подумайте — буквально сели и поехали! Одни в голове копаются, другие на себя пахать заставляют. Эксплуатация сплошная. А я думал, все так просто закончится, едва я окажусь внизу: бац — и сыграл в ящик. Как бы не так! Прежде, чем тебе разрешат сыграть в ящик, еще семь потов сгонят. Видно, чтобы в утилизатор лишняя жидкость не попала.
— Ле-е-ейн! — закричал Дар куда-то в пар и свист.
Я едва успел его остановить:
— А нельзя позвать кого-нибудь другого, а?
Мне пока каким-то образом удалось разминуться с любовником дылды и, честно говоря, я вовсе не горел желанием его видеть.
— Брось, Лейн нормальный парень, — отмахнулся Дар, — и специалист отменный. Кто быстрее него запомнит твои коды? Он же и сам их одними только пальцами щупает. Знаешь, как работает? Загляденье!.. Ле-е-е-ейн! Иди сюда, живо!
Мне показалось, в глубине зала разделились двое, и один направился к нам. Пока он шел, я не сводил глаз со второго, который скользнул к выходу. Я бы мог ошибиться только из-за фигуры — в конце концов, здесь многие были крупными. Но сочетание фигуры, волос и рейдерского комбинезона… рейдерского?
— Дар, — я вскочил, вытирая руки, — вы подождите, пожалуйста. Мне надо. Очень, — и не дожидаясь его ответа, выскочил за дверь мимо удивленно повернувшегося ко мне Лейна.
Так и есть — по коридору уходил Невен. Я не успел до него добежать — он, вероятно, почувствовал меня, развернулся сам. Сложил руки на груди:
— Ну?
И по какой причине каждый раз, когда он так на меня смотрит, я ощущаю себя виноватым в тысяче непонятных вещей?
— Ты… ты… — я не то чтобы успел запыхаться, но подобрать слова не успел точно. — Ты разве уходишь в рейд?
— Да.
— А почему я об этом ничего не знаю? — не подумав, ляпнул я.
Вен усмехнулся:
— Разве я должен тебе докладывать? Может быть, еще и разрешения спросить? Мамочка Нор, позволь мне сходить в рейд?
— Нет, но… — а чего «но», я и сам не знал, — просто… ты мог бы и сказать.
— А мог и не говорить. Ты не находишь, что у нас получается бесполезный разговор?
— Блич запретил тебе в рейды! — я начал злиться.
— Как много у меня мамочек! — восхитился Невен. — Ты еще про Гренделя вспомни.
— И Грендель! — подхватил я. — Разве он тебя посылал?
— Мелкий, я сам себя посылаю — тогда, когда считаю нужным. И заруби себе на носу: спрашивать у тебя разрешения не намерен. Ясно? А теперь беги — вон, тебя там с нетерпением ждут, — он кивнул куда-то мне за спину.
Я невольно оглянулся, увидел прислонившегося к стене Лейна, внимательно следящего за нами, а когда повернулся обратно — мне достался только вид широкой спины. Я постоял, прожигая ее взглядом. Обидно было невыносимо. Но бежать и опять начинать бессмысленный диалог — глупо. Я стукнул кулаком по бронелиту и вернулся в синтезаторную, пройдя в паре футов от Лейна и демонстративно его не заметив.
А чего он, спрашивается, подглядывает?!
28
Я шел по коридору, чувствуя между лопаток его взгляд. Как под прицелом излучателя. Шел — и улыбался, как дурак. Ну надо же, мне еще только перед мелким не хватало отчитываться, куда я хожу и зачем.
