– И каковы шансы на этот успех?
– Я оцениваю вероятность успеха в 30 процентов, милорд. В сложившихся условиях это весьма неплохие шансы. Шансы упомянутых вами уважаемых мною лордов в затеянной ими комбинации – никак не выше. И это если мы вдруг решим не вмешиваться. Если же мы будем действовать – их шансы близки к нулю. В конце концов, пока мы держим процесс под контролем, убрать объект никогда не поздно, милорд.
– Вы как всегда правы, Свит, – согласился Первый министр. – Хорошо, я даю санкцию на проведение операции. Доложите, когда будете готовы.
– Все уже подготовлено, милорд. Агент лорда Глесса, которому поручена операция – мой человек. Он уже на месте. Все остальное наши оппоненты сделают сами. Останется лишь проследить, чтобы они наделали не слишком много ошибок.
– Да уж, за ними нужен глаз да глаз, – на этот раз улыбка Лорда-канцлера производила впечатление вполне искренней. – Хорошо, Свит, не задерживаю вас более. Можете идти.
– Благодарю вас, милорд.
Дверь за Свитом бесшумно закрылась. Первый министр собрал со стола листки отчета и аккуратно сложил их в стопку слева от себя, где скапливались бумаги, не требующие более его внимания.
Металлические переборки крейсера гудели под подошвами сотен подкованных сапог. Бойцы Имперского Патруля методично занимали палубу за палубой, легко подавляя последние разрозненные очаги сопротивления. Кольцо вокруг рубки управления сжималось.
Бластер в руке Крима раскалился от непрерывной стрельбы, ребристая рукоять нестерпимо жгла руку. Шторр осторожно выглянул в дверной проем: в глубине коридора мелькнул ненавистный темно-синий мундир.
Не целясь, Крим послал туда несколько выстрелов и едва успел отпрянуть, как в приоткрытую дверь ударило не меньше дюжины плазменных лучей. Запахло горелым.
Шторр оглянулся. В рубке он был один. Не пройдет и пяти минут, как сюда ворвется Патруль. Пока этого не произошло, он должен успеть что-то сделать… Вот только что именно? Вспомнить Крим почему-то не мог.
Взгляд его заметался по комнате и замер на блестящем стеклянном колпаке, укрывающем большую красную кнопку на стене. Вот оно! Одним прыжком перекрыв разделяющее их расстояние, Крим резко ударил по стеклу рукоятью бластера. Осколки со звоном посыпались на пол, успев, тем не менее, распороть ему ладонь. Вскрикнув, Шторр выронил бластер и схватился за нее здоровой рукой. Брызнула кровь.
Однако медлить было нельзя. Расцепив руки, Крим решительно вдавил в стену красную кнопку. Последнее, что он увидел, были искаженные ужасом лица бойцов Патруля, ворвавшихся в рубку.
С чувством исполненного долга Крим устало усмехнулся и… проснулся.
Он лежал на широкой мягкой кровати, скатившись во сне с подушки и развернувшись едва ли не поперек ложа. Тяжелое теплое одеяло почти полностью сползло на пол, его угол лишь каким-то чудом удерживался на краю белоснежной простыни. Сквозь неплотно задернутые шторы в комнату пробивался яркий дневной свет.
Крим приподнял голову и огляделся. Он находился в довольно просторной, но уютной комнате. Помимо кровати обстановку составляли высокий, упирающийся в потолок шкаф-купе с зеркальными дверцами, журнальный столик с парой массивных кресел и письменный стол со стулом. Еще один стул стоял возле кровати, на нем была аккуратно развешана одежда. Его одежда? С другой стороны от кровати имелась невысокая тумбочка, на которой уместились настольная лампа, массивный, выполненный в стиле «ретро» телефонный аппарат со свернутым монитором и пульт дистанционного управления от стереовизора. Экран стереовизора висел на стене напротив.
Крим никогда раньше не жил в гостиницах, но почему-то сразу определил комнату как гостиничный номер.
Итак, он в отеле. Но как он сюда попал? И где, черт возьми, находится сам этот отель? В каком городе? Да хотя бы – на какой планете?
Привычно страхуя сломанную руку, Крим сел на кровати и только теперь заметил, что примитивная «гипсовая» повязка исчезла. Вместо нее предплечье стягивала современная, блестящая полированным металлом шина, невесомая и практически не ощутимая. Крим попробовал пошевелить пальцами. Скованная рука слушалась плохо, но ни малейшей боли он не почувствовал.
Шторр перевел взгляд на вторую руку. Наложенная тюремным врачом пластиковая лечебная лента также отсутствовала, открыв бордовые, полузатянувшиеся рубцы на запястье – след от наручников Патруля. Удивительно, но эти раны тоже более не причиняли ему боли.
Решив разобраться с этим позднее, Крим встал, подошел к окну и отдернул занавеску. Яркий свет, ударивший в лицо, на мгновение ослепил его, заставив зажмуриться. Прикрыв от солнца лицо ладонью, Шторр осторожно открыл глаза. Перед ним было лишь безбрежное темно-голубое небо, без единого намека на облачко.
Подавшись вперед, Крим навалился животом на широченный подоконник, прильнул лбом к стеклу и, насколько это было возможно, перевел взгляд вниз.
Под ним бурлил город. Далеко внизу, на едва различимых пешеходных дорожках сновали люди, над ними ползли по многоуровневым развязкам автомобили, по высоким эстакадам проносились во всех направлениях серебристые стрелы поездов, еще выше прямо в воздухе парили какие-то незнакомые Криму аппараты, но даже они не поднимались достаточно близко, чтобы их можно было рассмотреть подробно. Вдоль автомобильных трасс тянулись многочисленные здания, некоторые из них, по-видимому, были весьма высокими, но ни одно из них не шло ни в какое сравнение с небоскребом, в котором находился Шторр.
Отойдя от окна, Крим приблизился к стулу с висящей на нем одеждой. Беглый осмотр открыл серый шерстяной костюм-тройку, белоснежную рубашку с широкими рукавами, галстук в цвет костюма и пару носок. Каждый предмет украшала вышитая золотом и серебром эмблема, в которой Крим не без удивления узнал герб Гильдии имперских государственных служащих, считающейся едва ли не самой престижной даже среди Высших Гильдий.
Под стулом стояли черные лакированные туфли-полуботинки со смешной старинной шнуровкой вместо застежки.
На глаз, размер одежды и обуви был как раз его.
Продолжая осмотр комнаты, Крим направился к шкафу. Тот оказался почти пуст, только на самой нижней полке стоял большой темно-синий дорожный чемодан. Этот чемодан был Шторру знаком – именно его он получил на Кеш-Шлим, в столице Империи, от Утилли Карр, дочери Главного Имперского Прокурора. С ним он сел на лайнер, следующий на Кеш-Улли – соседнюю со столицей планету. А потом… Что же было потом? Последнее, что он помнил, была каюта первого класса лайнера Его Императорского Величества Космического флота. И – сразу этот загадочный гостиничный номер.
