Щелкнув замками, Крим распахнул чемодан. Поверх тщательно упакованных вещей лежал серый бумажный конверт. Шторр точно помнил, что раньше его здесь не было.
Крим взял конверт в руки. Не тяжелый, но и не так чтобы совсем легкий. Ни адреса, ни других надписей. Заклеен. Посмотрел на свет: бумага плотная, ничего не разглядеть. Секунду помедлив, Крим надорвал угол конверта, просунул в отверстие палец и, потянув вниз, распорол бумагу по сгибу.
Что-то скользнуло по его ладони и бесшумно упало на ковер. Крим нагнулся: это была пластиковая идентификационная карточка, служившая в Империи одновременно удостоверением личности и платежным средством. На карточке была его фотография и указано имя – Крим ред кеш ан Шторр – форма, право на которую давало лишь членство в Высшей Гильдии.
В недоумении бросив карточку на кровать, Крим запустил руку в конверт, извлек на свет сложенный лист бумаги и развернул его.
«Любезный брат, – прочел он. – Мы рады поздравить Вас с поступлением в Гимназию Гильдии имперских государственных служащих, Кеш-Улли. Вводный курс по традиции открывается в День Славы в Малом Дворце Гильдии в полдень. По всем интересующим Вас вопросам Вы можете обратиться в любое отделение Гильдии на Кеш-Улли».
Письмо было напечатано на дорогом цветном бланке с изображением герба Гильдии в окружении замысловатого орнамента. Шрифт искусно имитировал рукописный текст. Подписи не было, но в нижнем углу красовался грубый оттиск старинной печати с надписью на кеш – древнем мертвом языке: «Верховный Мастер».
Отправив письмо вслед за карточкой, Крим вернулся к чемодану. Там лежали три рубашки – одна такая же белая, что и вывешенная на стуле, две – темно-серые, но все – с неизменным гербом на груди, несколько смен белья, две пары обуви – легкие сандалии и теплые сапоги, махровый шерстяной шарф и такая же шапка. В самом низу Шторр нашел толстый незапечатанный конверт, набитый имперскими кредитами. Все, кроме денег, полученных им на Кеш-Шлим от Утили Карр, Крим опять-таки видел впервые.
Оставив в покое вещи, Шторр обратился к дверям, ведущим из комнаты. Их было две, расположенные справа и слева от шкафа. Правая, как он легко убедился, скрывала ванную комнату, просторную и богато оборудованную, однако в целом не представляющую особого интереса. Левая была заперта, но на крючке в ее центре висел архаичного вида металлический ключ на небольшом брелоке с выгравированным номером: «111–203».
Закончив осмотр комнаты, Крим сел на кровать. Слишком многое было необходимо уложить в голове. Итак, похоже, что он все-таки на Кеш-Улли, в дорогом – можно даже сказать, шикарном – отеле, не менее чем на сотом этаже, и при этом – член Высшей Гильдии, о чем имеет соответствующие документы. Все его вещи – вещи Гильдии. В День Славы – Крим помнил, что это один из главных праздников в Империи, но по-прежнему не знал, какое число сегодня – в День Славы его ждут в Гимназии – престижной школе-пансионе для молодых членов Гильдии. Не суть важно, как это произошло – важно другое: что теперь ему делать? У него есть деньги – очень много денег, даже по меркам столичного региона. И у него есть товарищи, которые в беде. В тюрьме на Кеш-Шлим остались несколько десятков его соплеменников, захваченных Патрулем на крейсере «Викинг» и на базе землян. Еще несколько десятков человек успели укрыться на какой-то окраинной необитаемой планете. На какой именно – не знают ни пленники, ни Патруль. И там, среди спасшихся – Петра, его Петра! От этого воспоминания сердце в груди Крима забилось чаще. Он должен найти ее. Ведь это ради нее он согласился бежать с Кеш-Шлим, ради нее он здесь… Да, он должен найти ее. Но позднее. Сначала он должен вернуться в столицу. До дня казни пленников осталось чуть менее месяца. Достаточно, чтобы что-нибудь придумать.
Крим поднялся. Не стоит терять времени. Быстро одевшись – все вещи оказались словно специально скроены по его фигуре – Шторр распихал по карманам деньги из конверта, затем поднял с кровати и сунул туда же личную карточку и, слегка помедлив, письмо из Гильдии. Чемодан он решил пока с собой не брать, рассудив, что вернется за ним позднее.
Внимательно оглядев себя в зеркало и оставшись вполне довольным увиденным, Крим снял с крючка ключ и отпер дверь.
Он оказался в длинном коридоре, в который с обеих сторон выходила бесконечная череда одинаковых дверей. Его дверь имела номер «111–203» – такой же, как на ключе. Убедившись в этом, Шторр сунул ключ в карман и двинулся в конец коридора – туда, где вдали виднелись серебристые двери лифта.
Спуск со сто одиннадцатого этажа – а именно такая информация значилась на табличке возле лифта – занял куда меньше времени, чем можно было ожидать. Кабина двинулась вниз плавно, постепенно набирая скорость, и, ни разу не задержавшись по пути, так же плавно остановилась. Двери открылись, и Крим оказался в просторном холле первого этажа.
Несмотря на солнечный день, холл освещали четыре огромные хрустальные люстры. Прямо напротив Крима оказались автоматические стеклянные двери, ведущие на улицу. Слева, метрах в пятидесяти, тянулись витрины каких-то офисов, яркими вывесками зазывающих посетителей. Справа располагалась длинная стойка ресепшн, разделенная на отдельные сектора широкими круглыми колоннами. Несколько клерков в одинаковых голубых костюмах скучали на своих местах, один что-то обсуждал с грузным клиентом-кешлянином, тяжело навалившимся на стойку. В центре холла в окружении комнатных цветов в больших деревянных кадках стояли с десяток мягких на вид кресел, два или три из них были заняты посетителями. Здесь же стояло несколько чемоданов.
Стараясь держаться уверенно, Крим неторопливо направился к стойке. Один из клерков, завидев его приближение, поднялся и вежливо, но, как показалось Шторру, без излишней теплоты, улыбнулся ему.
– Добрый день, молодой человек. Чем могу служить?
Крим заранее приготовил фразу, которую собирался произнести, но внезапный вопрос сбил его с мысли.
– Я… Я это… Мне нужно купить билет на космический лайнер, – проговорил он, запинаясь.
– Куда? – уточнил клерк.
– На Кеш-Шлим.
– На какое число?
– На… на ближайшее.
– Одну минуту, – клерк набрал какой-то запрос на невидимом Криму пульте. – Ближайший рейс на Кеш-Шлим завтра, в День Славы. Какой у вас номер?
– В смысле? – не понял Крим.
– Номер вашей комнаты в отеле, – пояснил клерк.
– Сто одиннадцать… Это… – Крим торопливо полез в карман за ключом. Тот никак не хотел вылезать, пришлось сначала вытащить письмо из Гильдии, потом пачку купюр и лишь затем заветный брелок. – Сто одиннадцать – двести три, – прочел наконец Шторр, судорожно запихивая назад деньги.
