– Насколько мне известно, причины их смерти расследуются. Эти трое, несмотря на отсутствие при них оружия, предпочли ни в чем не объясняться и ничем не оправдывать свое поведение. Направление на принудительные работы – обычное решение для таких случаев. Я не вижу в нем ничего странного.
– А как насчет предательства, наследник Палатон? Вы отвергаете его?
Палатон ждал этого вопроса и боялся его. Пробормотав «извините, мне пора», он сел в машину и захлопнул дверь, отгораживаясь от Гурлека. Машина рванулась с места, и в зеркало заднего обзора Палатон успел заметить, что репортер снимает быстро удаляющуюся машину.
Рэнд направился к кухне, где обычно ел – тихой, малолюдной, не подавляющей его так, как просторные общие столовые. Но едва ой приблизился к кухне, чоя взял его за рукав, небрежно заметил: «Вот сюда» и подтолкнул к коридору, ведущему к кабинетам дворцовых служащих, где Рэнд прежде никогда не бывал. Здесь царила деловая атмосфера, проходящие мимо чоя с любопытством поглядывали на него, но не замедляли шаг. Рэнд заметил, что среди служащих немало Заблудших, бывших опорой не только дворца, но и всей Чо.
Спутник привел его в один из кабинетов и усадил, налив чашку брена из ближайшего кухонного автомата. Сам он уселся рядом. Подняв руку, Чирек включил защитное поле, отделяющее часть комнаты, где они сидели. Внезапно Рэнд ощутил тревогу и осторожно осмотрелся, решая, что делать дальше.
Чоя мягко улыбнулся.
– Прошу тебя, расслабься. Ты – мой гость. Сейчас ты напомнил мне больших грызунов, живущих на равнинах – мы зовем их «батрах», у них длинные усы. Это подозрительное существо – и не без причины, поскольку его мясом любят лакомиться хищники. У этих зверьков большие уши, но когда батрах спокоен, они прижаты к спине, и оттого усы кажутся еще длиннее.
Рэнд придвинул к себе кружку с горячим бреном и заметил:
– Меня не столько беспокоит собственный вид, сколько то, что ты можешь оказаться хищником.
Чоя рассмеялся.
– И, боюсь, не без причины – твое пребывание здесь вряд ли назовешь спокойным, – он поднял чашку и с наслаждением глотнул дымящуюся жидкость.
Взглянув на стол, Рэнд заметил бумаги – некоторые на трейде, а некоторые – на языке чоя, насколько он понял, имеющие отношение к министерству ресурсов. Теперь он уразумел, зачем в комнате имеется дополнительное защитное поле. Переселение и использование ресурсов было сферой, в которую вкладывались огромные средства. Все подобные вопросы неизбежно следовало хранить в тайне. Он не понял, зачем чоя включил поле сейчас, но ясно было одно – чоя не хотел, чтобы его видели с Рэндом. Но с какой целью это было сделано – с целью защиты Рэнда или себя самого? Рэнд взял чашку с чернильной ароматной жидкостью и сделал глоток.
– Ты работаешь у Гатона?
– Как и большинство из нас, но боюсь, ты беседуешь с персоной сравнительно низкого ранга, – чоя вновь улыбнулся, а Рэнд почувствовал себя загнанным в угол. Он откуда-то знал этого чоя, но не мог припомнить. С этим тянущим беспокойством пришло ощущение, что необходимо как можно скорее выяснить, друг это или враг.
– Насколько я понимаю, ты часто бываешь у Риндалана. Как он себя чувствует?
Этот вопрос отвлек и разочаровал Рэнда. Неужели во дворце сплетничают буквально обо всем? Он пожал плечами.
– Он поправляется.
Светлые глаза чоя бесстрастно моргнули.
– Ты разочарован, – заметил он. – Нет, я привел тебя сюда не затем, чтобы передавать сплетни. Старый Ринди мне очень дорог. Ты был у него, когда он очнулся? – и чоя выпрямился, беспечность в его тоне исчезла, и он с нетерпением принялся ждать ответа Рэнда.
Будь осторожен, напомнил Рэнд самому себе. Не говори слишком много или слишком мало. Во рту у него внезапно пересохло, и ему пришлось облизнуть губы, чтобы ответить.
Убедившись, что Палатон благополучно отбыл в Мерлон, Йорана задержалась у экранов, показывающих различные рабочие помещения дворца. Она так и не заметила чоя, которого искала.
– Чирек еще не появился?
Ближайший к ней чоя пробежал пальцами по клавиатуре и ответил:
– Появился, и уже сидит у себя в кабинете. У него стоит защитное поле – видимо, он работает.
– Работает… – повторила Йорана. Но над чем? Она не смогла связаться с Малаки, чтобы подтвердить, что прорицательница, увиденная ею в Баялаке, и чоя, налетевшая на Рэнда во время парада – одно и то же лицо, однако она разыскала художника, придумавшего чудесное голубое платье для чоя, и обнаружила, что счет за эскиз и пошив одежды оплачен Чиреком. Значит, этот чоя знал прорицательницу и прежде. Их связь была столь невинной, как ухаживание, или столь опасной, как заговор. Она смутилась, не зная, стоит ли мешать Чиреку, подвергая его расспросам, или пока понаблюдать за ним. Между Чиреком и тремя другими чоя, замешанными в покушении, а затем покончившими жизнь самоубийством, не было установлено никакой связи. Она решила разыскать Гатона и побеседовать с ним.
Внутри защитного поля Рэнд решил, что новому знакомому можно довериться – отчасти.
– Да, я был в то время с ним, – ответил он.
– Один?
Бахдар начал наливаться теплом, напоминая чувство, которое Рэнд испытывал, глотая горячий брен, и он на мгновение смутился. Но затем прилив силы стал привычным, и Рэнд понадеялся, что щит ему не понадобится.
– Послушай, – произнес он, – я мало что понимаю в делах чоя и порядках во дворце, и не представляю, что следует хранить в тайне, а что можно разглашать. Потому вынужден поблагодарить тебя за брен и уйти.
Он встал, и защитное поле замерцало, огораживая большую территорию.
Чоя взглянул на него снизу вверх и заметил:
– Ты прав, но тебе должно быть известно о бахдаре, а также о том, что Чо быстро катится в кризис.
Рэнд сел на свое место – казалось, у него подкосились ноги. Как мог этот простолюдин спокойно обсуждать с ним бахдар? В нем эхом отозвались частые и суровые предупреждения Палатона. Один-единственный чоя, знающий его тайну, мог уничтожить все, над чем работал Палатон. Ему не оставалось выбора, кроме как молча слушать.
Чоя протянул руку, длинную, тонкую руку с мощными пальцами и обхватил ими запястье Рэнда. Рэнд ощутил легкое головокружение и вспомнил – сила отзывается на силу. У этого простолюдина был бахдар!
– Ты меня не помнишь, – заметил чоя, – а я никогда не смогу тебя забыть.
– Кто… – Рэнд прокашлялся, – кто ты?
– Гораздо важнее то, кем я был, чем то, кто я сейчас. Я был Заблудшим, и теперь, из-за тебя и по причинам, которые я не могу ни подтвердить, ни принять, а просто знаю, я преобразился, наполнился бахдаром – и это благодаря тебе! Я должен понять – как ты разбудил Ринди?
