Андрей Ливадный - Зона отчуждения

Ознакомительная версия.

С высоты птичьего полета эта картина теряла мирный вид пасторального пейзажа. Еще не заросли шрамы прошлой войны, до сих пор по гребням высот вились змейки траншей, темнели прямоугольники капониров для орудий, изредка в лучах восходящего солнца сквозь туман влажно белели фрагменты бетонных укреплений, верхняя часть которых за прошедшие столетия так и не заросла травой…

На самом берегу, подле моста, виднелись похожие на бараки или цеха прямоугольники бетонных зданий. Чуть дальше остекленевшая окружность, где от жара планетарных двигателей обнажилось базальтовое ложе материка, отмечала место посадки колониального транспорта «Ризенберг», разобранного до винтика во времена противостояния и последующей эвакуации.

Над Кьюиганской степью, образованной причудливым смешением травостоя двух соперничающих биосфер, рассеивался туман, разгоралось утро, грозя знойным полуднем, да парил в поднебесье одинокий силуэт хищной птицы, по контуру которой нельзя было с точностью судить, порождением какой эволюции является этот степной хищник.

Все казалось незыблемым, навек застывшим, но, нарушая сонную идиллию этого утра, по степи, утопая колесами в густой траве, двигался одинокий вездеход неимоверно древней модели.

Судя по всему, управлявший им водитель держал курс к укреплениям на холмах и расположенному дальше мосту через пролив.

Был полдень, когда старая машина миновала сохранившийся отрезок дороги между холмами и остановилась, скрипнув тормозами, подле двух бетонных коробок приземистых зданий.

Хьюго распахнул дверь вездехода.

Первым из машины выскочил Ред и недовольно зарычал, нюхая воздух и царапая когтями передних лап теплый стеклобетон площадки.

Вслед за собакой показался Вадим. Протянув руку, он хотел помочь Яне выбраться из вездехода, но девушка не обратила внимания на этот жест.

Вообще она вела себя крайне отчужденно, едва ли обмолвившись с Вадимом парой слов. Он не понимал причины такой настороженности и, в конце концов, оставил попытки завязать с ней разговор, мысленно переключившись на проблемы более насущные.

Рассказ Хьюго о давнем противостоянии двух цивилизаций он выслушал молча и внимательно, и вот теперь, когда вездеход преодолел теснину между холмами, Вадим смог воочию увидеть то, о чем скромно умалчивали учебники истории.

Цепь долгосрочных укреплений протянулась на гребнях возвышенностей, извиваясь по склонам змейками траншей, вздымаясь желтовато-белыми выступами бетонных укрытий, выдавая суть происходивших тут когда-то событий сотнями заросших травой, оплывших от времени воронок, которые щедро усеивали склоны холмов и степь перед ними.

Хьюго, захлопнув двери вездехода, уверенно направился к правому из двух приземистых зданий.

Дверь была плотно закрыта и опечатана, но андроид, не церемонясь, взломал ее — скрипнули давно не смазанные петли, и изнутри пахнуло застоявшейся пыльной прохладой.

Вадим вслед за андроидом вошел внутрь и остолбенел: в рассеянном свете, который пропускали расположенные под самой крышей окна с мутными стеклами, виднелись укутанные прорезиненной тканью ряды каких-то механизмов, чей истинный облик и назначение было невозможно угадать из-за бесформенности накрывавшего их защитного материала.

— Это консервационный склад, — бесстрастно доложил Хьюго. — Три века назад, когда я последний раз ходил в разведку, сюда свозили все полевые орудия из укреплений на холмах.

— Зачем?

— А какой смысл было забирать их с собой? Люди покидали эти укрепления, чтобы начать новую, мирную жизнь.

— А почему они не бросили орудия в укреплениях? — спросил Вадим, приподнимая тяжелый полог прорезиненной материи. Под ним тускло блеснул металл, покрытый толстым слоем консервирующей смазки.

— В ту пору еще никто не мог с уверенностью сказать, что конфликт полностью исчерпан, — ответил Вадиму дройд. — Все могло внезапно вернуться на круги своя, если бы жители сельвы не успокоились на достигнутом…

— Да… верно, — согласился с ним Вадим, оглядываясь по сторонам. — А это что такое? — Он указал на штабелированные отдельно контейнеры, неприятно напоминавшие по своей форме гробы.

— Это упаковочные кофры для андроидов.

— Твоей серии?!

— Нет, — покачал головой Хьюго. — Более простой человекоподобный тип. Если говорить о специализации — орудийная прислуга. Эти машины производились тут, на Кьюиге, в самый разгар конфликта.

Вадим мысленно сосчитал контейнеры. Законсервированных андроидов было всего два десятка, в то время как на складе стояло около сотни накрытых защитной тканью орудий.

— Пункт связи, — напомнил он Хьюго, стряхивая с себя оцепенение, словно пыль веков, скопившуюся тут.

Андроид молча указал на дверь, ведущую в одно из внутренних помещений огромного склада.

Им потребовалось около получаса, чтобы расконсервировать старую систему связи.

Хьюго хорошо помнил схему работы передатчиков. Вообще, его память о прошлом оказалась бесценным в их ситуации кладезем знаний.

Когда была развернута основная антенна, встал вопрос о том, на каких частотах вызывать космический порт Кьюига. Вадима терзали сомнения — вот уже вторые сутки он находился в полном отрыве от источников информации и не имел ни малейшего понятия о том, какие силы хозяйничают в космопорту.

Хотелось верить, что искалеченные корабли земной армады, получив неожиданный удар, не рискнули высаживать десант, памятуя о плачевных уроках Дабога…

И все же…

Вадима осенило в последний момент.

Он вдруг отчетливо вспомнил, как перед первым вылетом подошел к нему Дима Дорохов и со словами: «на всякий случай» черканул на вырванном из блокнота листке позывные «Иглы» вкупе с частотами связи.

Вадима невольно прошиб холодный пот от такого совпадения

Сунув руку в карман выстиранного Хьюго полетного комбинезона, он вытащил смятый, будто изжеванный листок пластбумаги с расплывчатыми буквами и цифрами.

— Вызывай, — сказал он андроиду, расправляя листок.

Связь установилась быстро и оказалась вполне устойчивой, несмотря на древность используемой аппаратуры.

Вадим надел на голову тонкий обруч коммуникатора с микрофоном на дугообразном отростке, чувствуя, что испытывает неимоверное моральное напряжение.

— «Игла», ответь Первому (это был позывной Нечаева в космосе), прием.

Секунда тишины, а затем Вадим услышал голос… Дорохова!

— «Игла» на приеме. Кто говорит? Прошу повторить позывной. — В далеком голосе Дмитрия также проскользнула предательская дрожь внезапного волнения.

Ознакомительная версия.