поставленную задачу. Уже скоро я держала в руках искусственное сердце, как две капли воды, похожее на оригинал. Попытка не пытка. Я аккуратно затолкала в пустующую грудь искусственный орган. Дальше я опять приготовила инъекцию для завершающего этапа моего эксперимента. Уколола. С трепетом жду. Вены, артерии, аорта, начали тянуться к силиконовому органу. Сердце начало обрастать мышечной тканью. Было ощущение, что оно вот-вот забьется. Оно сделало попытку. Клапаны по одному разу открылись и закрылись. На этом – все. Крови в организме не достаточно или тело уже безнадёжно мертво. Причин множество. Факт в чем? В том, что силиконовое сердце возможно запустить. Парень безнадежен. Но появилась новая надежда. Появилась уверенность, что я могу больше, что не все потеряно.
Я чувствовала радость и, в то же время, грусть. Я верила, что парень оживёт. Провал. Или второе дыхание. Для меня.
Немого уныния, и я начала заметать следы. Я вернула на место родное сердце, а силиконовое поместила в пакет с формалином. Сам пакет спрятала в пластмассовую аптечку, положила её на самую верхнюю полку и закрыла. О моем эксперименте не стоит знать моим похитителям.
Ночью бандиты пришли за телом. Несчастного погрузили в чёрный полиэтиленовый мусорный пакет и поволокли, сопровождая крепким словцом. Прощай, парень. Я стояла у окна и плакала. Он, наверное, был чьим-то женихом или мужем. Его ждут родные, может ребёнок есть. Он никогда больше не придёт домой.
Я мыла операционную. Вылила в унитаз три ведра красной воды. Стало чисто, но мне всюду чудилась кровь и запах смерти.
Я прилегла. В голове стоял кадр бьющегося силиконового сердца в груди трупа. Кто бы помог разобраться, что это за результат. Попытка, которая не удалась, и которая, все же, очень многое изменила.
Он шёл, как всегда, следуя, за своим лабрадором, витая где-то далеко, хотя думал, что собака следует за ним. Он полгода выгуливается собакой, иначе вообще бы из дома не выходил. Благо дело есть работа и пёс. Жизнь течёт тонким руслом: дом – работа, работа – дом, собака – улица – дом. Он и раньше не был особенно любезен с окружающими, а теперь замкнулся, как будто чего-то ждал. Макс спешно перебрал лапами, оглядывая прохожих. Вдруг он остановился на мгновение, а потом пустился во всю прыть вперёд так, что хозяин еле поспевал за ним.
– Куда? – бежал Павел за Максом и смотрел вперёд.
Что же увидел Макс? Или кого? Какая-то девушка недалеко выгуливала серую хаски. Хаски тоже увидела Макса и побежала ему навстречу. Это был Боня. Он на всех четырёх бежал, радостно высунув язык. Рядом с ним бежала Рита. Собаки "обнялись". Они рады были видеть друг друга в отличается от Паши. Он не хотел видеть ни Риту, ни Алису, даже Боню. Рита узнала Пашу.
– Привет, Паша, – грустно поприветствовала Рита.
– Привет. Боня, это ты? – удивился Пашка, оглядывая собаку. – Рит, это что, протез?
– Да, протез, – неуверенно произнесла она.
– Что-то не похоже, – сомневался Паша, уже гладя Бонину отросшую и обросшую шерстью лапу. – Нет, это не протез.
– Паш, я не знаю, что это. Лапа восстановилась. Просто чудо.
– Не бывает таких чудес.
– Хочешь – верь, не хочешь – не верь.
– Как?
– Лиска, укол какой-то придумала, – прятала глаза Рита.
– А где она сама?
– Не спрашивай.
– Почему?
– Я не хочу говорить об этой негодяйке.
– Даже так, – удивился опять Паша. – Что же она негодяйкой стала?
– Она разрушила всем нам жизнь. Уехала тогда среди ночи в Москву, зазналась, родителям сказала, чтобы они ей больше не мешали жить, что она, видите ли, там хорошо живёт, а мы ей все время названиваем. С Илюхой из-за неё расстались, – на последних словах её голос задрожал.
– А Илюха тут причём, если Лиса в Москву поехала.
– Она с дядей Ильи уехала, в его частную клинику.
– Она же только поступила на медицинский, уже работать позвали. Как это?
– Она – уникум, будь она не ладна. Разглядели в ней талант, увезли среди ночи. Она и рада – в пять минут собралась. "Не забуду вас, приезжайте в гости" – а сама… плевать ей на всех, кроме себя. Она всегда была такая. Только ей, только она, – Ритку словно прорвало. Выплеснула все, что накопилось, сама плакала.
– На Лису это не похоже, – не согласился Паша. – Значит, среди ночи уехала с малознакомым человеком и отказывается общаться с семьёй?
– Я думала, она изменилась, а она – стерва. Прости, Паш, она и тебя кинула.
– Да, ну, не верю я, что Лиса такая. А с Ильёй что?
– Я наседала на него из-за его дяди. Просила его отвезти меня к ним. Я хотела увидеть Лису в Москве, сказать ей все, что она заслуживает, заставит извиниться перед родителями, а Илья вместо того, чтобы поддержать меня, наорал, развернулся и ушёл. Потом по телефону сказал, что больше не придёт. Трубку не берет.
– А ты искала его?
– Нет, я не стану бегать за ним. Если бы он меня любил, как говорил, то не бросил бы из-за пустяка. Значит, я ему просто надоела.
– Странно все это.
– Лиска даже о Боньке ни разу не вспомнила.
– Я не верю. Что-то тут не так. Я попробую выяснить. Клубок событий закрутился слишком быстро и подозрительно. Илья твой слинял, будто есть, что скрывать.
– Илья оказался козлом.
– Я не верю в такие метаморфозы. Я в полиции работаю и знаю, просто так ничего не бывает. Всему есть причины.
Ритка промолчала. Возможно, она предположила что-то, вспомнила её последние слова, действия. Они, молча, пошагали. Собаки резвились на лужайке. Им было все равно, о чем думали их хозяева. Рита, засомневалась. Паша думал о том, чтобы найти Лису. Он был уверен, что она попала в беду. Ни в совпадения, ни в чудеса он не верил. Он верил своим глазам, поэтому хотел увидеть Лису живой и здоровой.
Для начала Паша решил найти Илью. Он, наверняка, знает больше, чем Рита. Он расскажет, где найти Лису.
Паша сходил на работу к Илье. Кто знает, может, он тоже в Москву к дяде свалил. Подождал немного возле первой подстанции, он появился – не спеша, ковылял от парковки, озираясь по сторонам. Он приехал на серебристом ниссане, в руках сжимал брелок с ключом. Павел был в гражданской форме, стоял возле входа. Илья его узнал и тут же изменился в лице и в походке.
– Судаков Илья, здравствуй, помнишь меня? – уверенно,
