лечь пораньше спать. Это воздействие горного воздуха. Не смею задерживать.
Я ускорилась. Все эти восьмиглазые гуманоиды расступались передо мной, недоумевая от моей растерянности и спешки. Они будто не понимали или не знали, что задумал Ва’ак.
За пять минут я пробежала только один квартал. Наш дом располагался в четырех кварталах к северу от медблока…слишком медленно. Нужен транспорт или обходной путь, чтобы успеть.
Тут я заметила вездеход, аналогичный тому, на котором робот вчера доставил нас сюда. Думаю, я смогла бы управиться с этой штукой (во время контакта с этим пришельцем в медблоке я увидела, как управлять вездеходом). Машина была припаркована возле одного из домов. Думаю, ее владельцы будут не против, если я воспользуюсь их транспортом.
Я забралась в кабину и запустила двигатель. Звук мотора заставил хозяев машины выбежать из дома. Увидев меня в кресле водителя, они нахмурились:
«Надеюсь, Вы знаете, что делаете…» – прозвучал в моей голове голос одного из них:
«Конечно», – ответила я, – «Обещаю, что верну Вам транспорт в целости и сохранности».
«Будьте осторожны за рулем». – Прозвучал ответ. Пришельцы спешно вернулись в свой дом, а я, сделав резкий разворот на месте, погнала вездеход к нашей резиденции…только бы успеть…
Планета Тапу, обсерватория, вечер 16 июня 2971 года
– Ва’ак, я хочу знать, какое решение Вы приняли относительно судьбы людей. Мы здесь на равных. Я имею право знать правду. – Негодовал я.
– Они история, пыль времени, Таут. – Сказал мой собеседник, расправив свою мантию и раскинувшись в кресле. – Что делают с пылью? Ее сметают…понимаете?
– Но это же жестоко…они не заслужили такой участи.
– Вы с самого начала знали, зачем мы затеяли поиск Создателей, зачем принесли такие жертвы. Мы с самого начала хотели занять их место. Такой шанс выпадает один раз в несколько миллионов лет. Подумайте о нашем будущем политическом статусе, о том влиянии, которое мы сможем оказывать на другие расы. И Вы позволите пяти существам разрушить все это? Неужели Вы так сильно привязались к ним, что решите поставить все то, за что мы все это время боролись, на кон? Я Вас не узнаю, Таут. – Он встал с кресла и подошел к стеллажам со свитками. Он снял с полки первый попавшийся манускрипт, развернул его и принялся читать. Вся эта библиотека уже давно была выучена нами наизусть, так что, думаю, он читал между строк или делал вид, что читает.
– Еще не поздно спасти их, Ва’ак. Одумайтесь. – Возмутился я.
– Нет, уже поздно. Слишком поздно. В своей истории они допустили огромное количество критических ошибок. – Он свернул свиток и убрал его на полку. – Рано или поздно им пришлось бы заплатить за это. Смиритесь с тем, что эта цивилизация – рудимент, от которого надо просто избавиться.
– Нельзя уподобляться Создателям. Мы не вправе решать, кому жить, а кому нет. – Отсек я.
– Вы начинаете проявлять признаки субъективного мышления, мой друг. Инженер, математик, астронавт, биолог – Вы всегда были материалистом и прагматиком. Что случилось, Таут?
– Никто не должен становиться Создателем.
– Вы стали во что-то верить? – Спросил он, наклонив голову набок и начав изучать меня взглядом.
– Перестал, Ва’ак. Я перестал верить в нашу идею. Если сейчас Вы не дадите отбой или не спасете людей, обратной дороги не будет. Этот момент станет точкой бифуркации нашего вида. Мы отречемся от всего, что делает нас живыми…
Он тяжело вздохнул и покачал головой:
– Вы хотели сказать «человечными?» Эмоции, чувства, привязанности – это их пороки. Чистый разум – вот, где конструктивность… – я перебил его:
– Эти пороки позволили им остаться теми, кто они есть. Даже вшестером они сохранили цивилизованность и конструктивность мышления…они все еще биологический вид, цивилизация. Убийство любого из них сродни геноциду. Не знаю, как Вы, но я не хочу чувствовать свою причастность к этому. Отмените свои распоряжения, спасите их.
– Поздно, Таут. Все уже сделано.
Я закипел:
– Вы…только что…погубили всех нас. Создатели…это не показатель чистого разума, это показатель цинизма и эгоизма. Они…творили свой Замысел, просто чтобы выжить. Здесь нет никакого великого мотива…и Вы только что обрекли наш вид на слепое следование этой цели…любой ценой. Что Вы натворили?
Он заложил руки за спину и подошел к окну:
– Естественный отбор. – Сказал он. – Я только что избавил природу от слабого, нежизнеспособного вида. Я сам стал природой. Я эволюция.
– Вы тиран, Ва’ак. – Сказал я, сев на кресло и потупив глаза в пол.
– Я просто приблизил расцвет нашего народа, Таут…светлые времена, где мы будем центром мироздания…мы построим новые миры, более совершенные, чем все эти системы и Галактики. – Он обернулся. – Вы со мной?
Я задумался: по большому счету, он был прав. Люди были опасны – их уже одолевали сомнения относительно нашей честности, а также истинного предназначения раскопа. Мы могли стереть им память и бросить дрейфовать в открытом космосе на своем корабле, но это было опасно, ведь любое упоминание о нас могло бы катализировать их мозговую деятельность, что непременно бы восстановило стертые воспоминания. Мы могли бы отпустить их, но это также было опасно, ведь вступив с любой другой расой в продуктивный контакт, они могли рассказать им о наших планах. Ликвидация была самым оптимальным вариантом:
– Возможно, я был не прав, Ва’ак, но я готов продолжать при одном условии. – Сказал я, поднявшись с кресла. Мой собеседник оживился:
– Говорите.
– Больше ни одна цивилизация не пострадает. Это была последняя капля крови. И мы не станем использовать другие расы как носителей по аналогии с Наблюдателями. Вы можете мне это обещать?
– Вторая часть условия выполнима, а что до первого – что может быть дороже благополучия наших соотечественников? Перестаньте мыслить деструктивно, Таут.
– Что ж, – сказал я, – тогда я с Вами.
– Вот и славно. Я знал, что Вы примете верное решение, мой друг. – Он похлопал меня по плечу. – Возьмите отдых, впереди еще очень много работы.
– Хорошо. – Ответил я, направившись к выходу.
Возможно, мы сможем избежать судьбы Наблюдателей? Возможно, наш путь будет иным? Возможно, мы перестанем творить зло из страха конечности нашего бытия, как это делали они? Кто знает…в любом случае, нужно отвлечься от гибели людей…так будет правильно…конструктивно…
Когда я вышел из обсерватории и оказался на нижнем уровне, то увидел рядом со своим вездеходом еще один. Его мотор все еще работал, фары были включены, но за рулем в кабине никого не было. Напротив, двери были распахнуты настежь, а в салоне горел свет…что это? Чья-то злая шутка?
Я вытащил свой пистолет, включил
