— Давай ещё одну панель снимем. Вот эту!
Винк ткнул пальцем в соседнюю. Они быстро отщёлкнули замки, опустили ещё один квадрат на палубу. На этот раз в промежутке между панелями справа виднелась полоса черного металла. Грут сунул голову в дыру, внимательно осмотрел плиту. Его конопатый нос сморщился от резкого запаха. Он поскрёб край лезвием перочинного ножа и озадаченно хмыкнул. Повернулся к другу:
— У этой штуки толщина сантиметров сорок. И, кажется, я знаю, что это… Наружная обшивка ковчега сделана из такого же металла. Эти плиты нужны, чтобы заделывать дыры в корпусе.
— Это ж сколько человек нужно, чтобы её поднять… — озадачено протянул Винк.
— В скафандре — один. — Ответил Грут. — Человек в скафандре становится очень сильным. Там встроены такие механизмы, которые работают вместо человека.
— Круто, — размечтался Винк, — пошлёт матушка дрова рубить. А ты надел скафандр… Сам отдыхаешь, а он за тебя дрова рубит… Хоп-хоп…
— Руками-то всё равно тебе махать придётся, — рассмеялся Грут. — Слушай, давай стены простучим. Может ещё где есть пустые места. Я ту, ты эту.
Они прошлись по панелям и обнаружили ещё одну пустоту. В незатопленной части не хватало двух плит.
— Вот тебе ещё одна странность, Винк. В корпусе дыра одна была. А плит не хватает двух.
— А что тут странного? — Возразил он. — Может, тот, кто заделывал дыру от ракеты, одну плиту не удержал, пришлось идти за второй. А может тут ещё кучи не хватает. Вон, на нижней палубе, например.
— Может, — легко согласился Грут, — но шлюзовая камера одна, вон там, — он протянул руку вперёд, где маслянисто поблескивала вода. Из неё торчал цилиндр из тусклых труб с лестницей внутри.
— Между теми трубами — трап к шлюзу на птичку, — Грут ткнул пальцем в потолок, — она такая же, как “Морестер”, на котором ван Ситтарт и деТой полетели к этому ковчегу. Там, на крыше, ты её видел. А ещё дальше большая шлюзовая камера, через которую можно было выйти в открытый космос.
Винк восхищённо вздохнул:
— Как “Морестер”… Я сейчас, — и быстро вскарабкался по лестнице под потолок, крикнул оттуда:
— Тут люк! — Покряхтел минуту: — не открывается!
— Я знаю, — ответил Грут, — там ключ нужен, он только у капитана. Слезай, пошли сауну ставить.
Весь день до вечера, безо всяких экзоскелетов мальчишки рубили берёзы, пилили из них чурбачки одной длины и складывали в аккуратную поленницу. Экзоскелет скафандра… Они и слов таких не знали. Небольшую складную печку обложили со всех сторон каменной кладкой. Промежутки между большими камнями закладывали голышами из ручьёв. Сил не жалели. От того, насколько хорошо получится раскочегарить самодельную сауну зависел успех всего похода, а может и жизнь одного из них… Винк все время думал об этом.
Чуть в сторону по берегу Собачьей Лужи он заметил рощицу ив. Это дерево практически не горело, оно не имело ствола: просто пучок упругих крепких веток торчал из земли. Длинные концы их изгибаясь, касались воды. Винк с Грутом напилили большую охапку гибких ивовых стеблей и соорудили вокруг печи каркас будущего шалаша. Осталось только обернуть всё это сооружение кошмой, фольгированной с одной стороны, и можно разжигать огонь. Но это уже завтра.
Смеркалось, вода наливалась чернильной синевой, все равно ничего не разглядишь. Перекусили по-быстрому и завалились спать.
— Жаль, не бывает таких фонариков, чтоб горели под водой… — Думал Грут, засыпая. — Интересно, а на старой Земле были? Наверное, были…
На старой Земле много чего было, только её самой больше нет…
Только крыша засветился слабо оранжевым, Грут открыл глаза. Винка не было. Уходя, он аккуратно застегнул палатку на все пуговицы. Сохранил другу немного теплого воздуха, пропитанного запахами брезента, сонного дыхания и несвежих носков. Грут развернул спальник, сел. От зевка чуть не вывихнул челюсть.
Ему пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы высунуть голову наружу. Прохладный ветер сразу расшевелил волосы, запустил холодную руку за шиворот. Грут поёжился. Под водой в озере будет ещё холоднее.
Ему совсем не хотелось сигать в студёную воду, он же не из этих… Которым нравится делать себе больно… Вспомнил, флагелланты*. Среди родезийцев таких фанатиков не было, фадер Корнелис рассказывал о них на истории религий.
Вот, Грут не флагеллант, чтобы с удовольствием морозить зад. Просто он знал, что не успокоится, пока не узнает, куда делся старший Чан и скафандр с “Гроот Зимбабве”. И что-то ему подсказывало, что найдёт он их в одном месте.
*Флагелланты — религиозные фанатики, занимающиеся умерщвлением плоти через самобичевание. Движение, в основном, присущее католикам и православным. Протестанты таким обычно не страдали.
…
Пока он спал, Винк натянул кошму на ивовый каркас, разжёг печь. Грут увидел, как откинулся полог и его непривычно угрюмый друг вылез за новой порцией дров.
— Займись завтраком, — крикнул он Груту, укладывая поленья на сгиб руки.
Нагрёб целую гору и скрылся внутри.
Позже они сидели друг напротив друга. Костёр весело потрескивал между ними. В утреннюю кашу Грут сыпанул две пригоршни ледяных ягод, их было полно вокруг. Они ели молча, потом Винк доскрёб банку и ткнул ложкой в сторону друга:
— Я тебе помогу, но это не значит, что твоя идея мне нравится. — Сказал он серьёзно. — Всё делаем по моим правилам. Под водой ты не дольше трёх минут, я буду следить по часам. Дёргаю трос — сразу плыви обратно. Или я сам тебя вытащу, хочешь ты этого или нет. Вылез, и сразу в сауну. И нырять потом будешь только после того, как я разрешу. Согласен?
Грут возмутился:
— Что я успею за три минуты?
— Значит быстрее будешь ногами шевелить! — Отрезал Винк. — Или делаем всё, как я сказал, или я тебе помогать не буду. Скручу и отнесу в город к мефру Магде, как чокнутого психа.
Грут с удивлением смотрел, как изменилось лицо его друга. Вечно ухмыляющиеся губы сжались в тонкую прямую линию. Под нахмуренными соломенными бровями — тяжелый взгляд синих глаз. Винк никогда не был так серьёзен. Он отставил банку, поднялся.
— Сауна готова. Если хочешь, можем начинать. — и пробурчал под нос: — три минуты ему мало… Ты там выдержи эти три минуты.
…
Пока друг спал, Винк разделся и спустился в озеро. Он африканер, их предки жили, наверное, в самом жарком месте на земле. Как по его, лучше провялиться на солнце, чем превратиться в мороженную рыбу. Но ради друга Винк себя пересилил. Он опустился на корточки, так, чтобы вода доставала до шеи. От невыносимой ледяной воды перехватило горло, и он не сразу смог сделать вдох. Винк шевелил руками и считал в уме:
— 33… 34… 35… 110… 192… Где-то на 203 правую ногу свело судорогой. Закусив губу, Винк на карачках выбрался на берег. Босые ноги скользили по заросшим мхом камням, студёная вода струилась по телу. Налетел ветер и враз проморозил до костей. Он чуть не рухнул обратно в озеро, когда подвела сведённая судорогой нога. Махая руками, как ветряная мельница, Винк удержался, качнулся вперёд. Трясущийся от холода, он на коленях вполз под полог неразогретой сауны и прижался к тёплым камням. Тогда он решил: не больше трёх минут, и пусть Грут делает, что хочет, Винк сильнее.
…
Они спустились к ковчегу.
Грут показал рукой на уходящий под воду правый бок:
— Я проплыву вдоль борта и занырну, постараюсь найти пробоину в подводной части. Потом так же с левого борта. А на третий заход попытаюсь поднырнуть под дно спереди. Всё будет быстро, Винк, не переживай.
Грут быстро разделся, аккуратно сложил одежду на ботинки.
— Давай трос, — махнул он Винку. Под порывом холодного ветра Грут покрылся гусиной кожей. Он улыбался, но так, будто заглотил горсть незрелых ледяных ягод.
— Щас, — угрюмо ответил Винк, ткнув пальцем в шатёр с трубой, — сначала в сауну, нырять по моей команде.
— Слушаюсь, командир, — гаркнул Грут, рубанув ребром ладони по лбу и, с облегчением, занырнул под полог. Жар окутал его тело. Застонав от удовольствия, Грут растянулся на большой охапке ивовых прутьев, накрытой полотенцем. Испытание предстояло серьёзное, но решил — делай. Он не будет слабаком в глазах друга.
