Команды проходили круг по стадиону, останавливались напротив трибуны императорской семьи и вместо привычного знака уважения — ладонь правой руки касается левого плеча — опускались на колени и низко склоняли головы, а капитан снимал плащ и, разрывая его пополам, бросал на землю.
— Что они делают?
— Дань уважения и памяти. Жертва. По древнему обычаю. Так они показывают свою скорбь.
Ощущение праздника и волшебства исчезло совсем. Его сменила горечь и печаль. А еще чувство вины, будто Саша лично виновата в том, что принцесса не вернулась. Или в том, что вместо ее останков привезли жительницу другой планеты.
— Мне очень жаль… — прошептала она, не зная, как еще выразить свои мысли и чувства.
— Всем жаль… И ты не виновата. Никто не виноват в том, что Этра проявила агрессию, а принцесса сама повела свое звено в бой. Никто.
На лице Филис отразилась глубокая скорбь. Словно она говорила не просто о принцессе, а ком-то близком. Саша хотела спросить, но не смогла. Выученные на Киорисе правила приличия не позволили задать столь личный вопрос. Если жрица захочет, сама расскажет. А многие знания — многие печали. Кто знает, что еще ей неожиданно откроется? От чего уже не получится отвернуться? Закрыть глаза и представить, что ничего не изменилось?
Да, Икар не врал и, наверное, на самом деле не придавал большого значения своему статусу. Но она-то… дурочка. Что ж… Помечтала об инопланетном принце и будет. У него тут война на носу, а ей пора собираться домой. Нужно еще раз поговорить об экспедиции. Отправят ли ее вообще в такой ситуации? Саша надеялась, что все же отправят. И что она сможет улыбнуться на прощание и, сохранив лицо, сесть на корабль и улететь. Да, так будет правильно. Только грустно, почему-то…
…Представление команд Байон едва ли заметил. Смотрел. Слушал. Но не понимал. Просто просиживал время. И все думал, как поскорее вернуться на флот. Выпросить у Храма разрешение? Иерия Филис не одобрит, тут даже просить нечего. Он уже понял, что жрица ему досталась каменная. Твердо верящая в то, что делает. А еще знающая, где именно пролегает черта дозволенного. И он ее пересек. Показал себя слабым. Разбитым. Да, таким он себя и чувствовал, но…
Теперь у него есть цель. Нужно вернуться. Доказать, что он готов снова воевать. И что не собирается помирать на этой войне. Конечно, ситуации бывают разные, но самоубиваться капитан не станет. Не теперь. Победа важнее. Точнее не сама победа, но поражение Этры. Да, это важно. Нужно лишь объяснить свои причины жрице. Так, чтобы она не продлила ему лечение, решив лечить от лишней агрессии…
Праздничный концерт в честь открытия Игр оказался чуть более оживленным, чем представление, но и он носил траурный оттенок. Оркестр, собранный из представителей всех двенадцати провинций и два месяца репетировавший слаженную игру, вместо гимна Киориса заиграл старый военный марш, заставивший подняться бывших военных. Лицо главнокомандующего, показанное в этот момент крупным планом, осталось бесстрастным, но Байон заметил складку меж бровей и болезненно натянувшуюся кожу на скулах.
Короткое выступление детского ансамбля, очень зрелищное и выверенное до вздоха, вместо радости вызвало приступ тоски. Невольно вспомнились дети, чьи родители погибли на предыдущей войне. И те, кто еще погибнут на грядущей. Не бывает воин без жертв. Голограмма показала обоих принцев, сидящих рядом. Икар хорошо играл непробужденного, но вот губы сжал чересчур уж плотно. Хотя, вряд ли кто-то еще обратил внимание…
Остальные номера также вызвали вовсе не ту реакцию, на которую рассчитывали организаторы. Но никто не назвал бы праздник испорченным. Нет, он лишь стал иным. Но все таким же объединяющим, как и раньше.
В самом конце императрица вновь взяла слово:
— Я поздравляю народ Киориса с открытием четыреста четвертых Игр. Я благодарна каждому за проявленное сострадание и великодушие. И я надеюсь, что ни одно испытание не сломит дух граждан Киориса. Сегодня на закате состоится официальная церемония прощания с принцессой Талией. И я приглашаю всех желающих разделить ее с нами. На центральной площади. Мы будем рады каждому.
Легкий гул снова прокатился по трибунам, и все присутствующие потянулись к выходам. В спину им снова раздался старинный марш, оркестр вовсе не торопился расходиться…
…Саша вытерла мокрое лицо подолом платья. Хорошо, что разрезы позволяли использовать кусочек не по прямому назначению. Да и ее ноги тут никому не интересны. Слезы, в общем-то, тоже. Нет, на нее поглядывали. С сочувствием. И пониманием. Но не лезли ни с вопросами, ни с советами. И хорошо.
Поплакала она в волю. Как-то вот очень уж пронзительными оказались, что песни, что музыка, что театральная постановка. Она и дома-то часто плакала над фильмами и сериалами. Пока Влад не начал ее высмеивать. При нем плакать стало как-то стыдно и неуютно. А теперь вот…
Саша глубоко вздохнула и испытала огромное облегчение. Будто все напряжение, скопившееся за сегодняшний день, или за целый месяц, ушло.
— Ты в порядке? — спросила Филис, коснувшись ее плеча.
— Да, — искренне ответила девушка, — я в порядке. Пойдем?
Ей еще нужно было встретиться с Клео. И… прийти на закате на площадь. Секундный порыв мгновенно превратился в уверенность. Да, она придет. Попрощается с принцессой. Так надо.
Жрицы двигались к выходу слаженно и неторопливо. А на улице потянулись к уже знакомым «автобусам», когда в толпу, как кошки в стаю голубей, вдруг ворвались несколько скутеров — электрических, но неуловимо похожих на земные мотоциклы. Кто-то закричал, кого-то толкнули, кто-то споткнулся и упал…
Филис схватила ее за руку и потянула за собой, обратно под защиту стадиона, но тут Сашу обхватили поперек талии и дернули. Ноги оторвались от земли. Она закричала, пытаясь вырваться, но железная рука не отпускала, утаскивая ее прочь. Жрица, не ослабляя хватку, невольно побежала следом, пока еще один водитель скутера не подхватил и ее тоже…
Глава 47
…Байон покинул стадион и невольно развернулся к выходу, прикрепленному к сектору жриц. Стоит ли поговорить с иерией Филис сейчас или подождать более удобного момента? Ноги уже несли его в нужном направлении, а в голове крутились подходящие фразы. Наверняка жрица спросит, будет ли он участвовать в церемонии. И ответа у него нет. Возможно, разговор лучше отложить до конца Игр.
Мужчина замедлил шаг и вовсе остановился. Обернулся, легко отыскав шпили дворца, где его возвращения ждал Арей. Приглашение императрицы они приняли и не пожалели. Кажется, всем стало только легче. А места там хватит еще для всего корпуса Охотников…
Раздавшиеся крики и шум заставили вздрогнуть и профессионально пригнуться, одновременно сгибая ноги в коленях, чтобы сбить противнику прицел. Однако оказалось, что стрелять никто не собирается. Всего лишь похищает жриц…
Тело сработало раньше, чем разум. Уже спустя секунду Байон мчался к хищно кружащим скутерам, уносящим прочь пытающихся сопротивляться женщин. Вот одному преградил дорогу пассажирский катер. Второго сшиб в прыжке матерый ликос, следом за которым на преступника налетел охотник. Другим повезло больше. Один схватил завизжавшую альму в лиловом платье. В глаза бросилось знакомое лицо, а потом еще одно, когда следующий похититель подхватил жрицу. И оба, обогнув катера, пытающиеся создать заслон, устремились к космопорту.
Капитан понял, что не успевает. Бросил взгляд в сторону стоянки, пытаясь отыскать подходящий транспорт. Происходящее перед стадионом его больше не интересовало. Охотники разберутся. А вот догнать похитителей необходимо. Нельзя, чтобы землянку, пробудившую Икара, увезли с планеты.
К счастью, подходящий вариант нашелся сразу. Мужчина сменил курс, перемахнул через невысокое ограждение, отделяющее парковку от пешеходной зоны, и напрямик побежал к спортивному скутеру, размахивая руками владельцу.
