Варахи, и я увидела её справа от себя, она тоже отстреливалась из-за укрытия. — Victoria quoquo».
Я посмотрела на Вараху сквозь поцарапанный термопластик забрала, и почувствовала себя немного спокойнее. Последнюю её фразу на неизвестном мне языке часто говорил Карлос. Она же была негласным девизом Параклета — нашего передового отряда. Победа любой ценой — так переводились эти слова.
Вараха, высунувшись из-за раскуроченной панели управления, застрелила одного из нападавших. Я почувствовала, как сотрясся пол от падения закованного в броню тела.
«Продержитесь пять минут, это приказ!», — хрипло сказал Санти.
На пару мгновений стрельба стихла.
Вход в коммуникации. Где же он? Я оглядела потолок, по периметру которого толстыми жгутами натягивались провода — там не обнаружилось ничего похожего на люк. Так, это помещение что-то вроде инженерного узла. Где может быть техническая ниша? Вряд ли на потолке. Я вперила взгляд в стену, а потом опустила к полу. В левом углу, на четыре часа, почти сразу за стеной вражеских бойцов. Кажется, что их стало больше.
Да, сначала нужно разобраться с противниками, и они тут же, будто услышав, что я думаю о них, начали палить в мою сторону. Я вжалась в укрытие.
«Карлос, скажи, что всё будет хорошо. Что ты рядом, что наблюдаешь. Что страхуешь…».
От мощной атаки разнесло крышу контейнера за которым я пряталась, и она упала сверху на меня. Мне снова почудилось эхо обвала на Пегасе. Каменная крошка забивала в нос. Паника сжала сердце, участив дыхание. Стоп. Я не на Пегасе.
«Карлос, это же я теперь страхую то, что от тебя осталось. Этих ребят, твоё дело», — вспышкой возникла воодушевляющая мысль.
Я не на Пегасе, мне нужно выбраться.
«Вижу, что ты там хорошо укрылась, приготовься, сейчас будет жарко, — донеслись из динамика слова Варахи, и я увидела, что она снова достала гранатомёт. — Покажем этим кавалерам настоящую женскую любовь».
— Нет, Вар, помещение мал… — закричала я, но договорить мне не удалось, от взрывов всё задрожало. Моё укрытие окончательно развалилось, мне пришлось практически слиться с полом. Я чувствовала, как на меня падают обломки, как жар нещадно облизывает броню.
Спустя несколько мгновений я смогла поднять голову, живых противников в комнате не было, часть из них очевидно свалилась в дыру, из которой они и вылезли. Справа от меня, где было укрытие Варахи, лежало раскуроченное тело в шлеме. Моё сердце застучало так, что, казалось, готово было пробить бронескаф, а не только грудную клетку. Я кинулась к Варахе, обомлев от ужаса. Чёртов создатель, почему ты забираешь столько людей в один день?
Но только я подошла, как труп откатился в сторону, а из-под него вылезла Вараха. Живая. Невредимая.
— Думала, что я концы отдам? — улыбаясь, сказала она. — Не дождёшься. Он на меня упал, прикрыл своим телом. Хороший был парень, жаль одноразовый.
— Ты сумасшедшая, — нервно рассмеялась я.
— Зато до сих пор жива, — она отряхнула с себя обломки и встала. — Нужно приготовиться, сейчас к этим ребятам придёт подмога. Жаль плазменные гранаты закончились.
— Знаешь, это даже хорошая новость. У меня есть идея. Надеюсь, что ты не слишком толстая для неё, — сказала я, быстро пробираясь сквозь разорванные куски металла к тому углу, где видела техническую нишу.
— Не слишком толстая? — спросила Вараха, подбегая ко мне.
— Придётся снять броню, останемся в лёгких скафандрах, — я попыталась открыть лючок, но его покорёжило и заклинило от взрывов. — Траханные звёзды!
— Предлагаешь туда залезть?
— Да, это коммуникационная шахта, она проходит над командным пунктом, — я несколько раз дёрнула ручку, но дверца не поддавалась.
— Отойди, принцесса, — Вараха отпихнула меня в сторону, прицелилась массивным стрелковым комплексом в дверцу и выстрелом разбила её на куски. — Идея хорошая, поспешим. Лезь первая.
— А ты?
— Я полезу после, или прикрою твой отход в случае чего.
По полу расходилась вибрация от чьих-то приближающихся шагов.
Я молниеносно сбросила с себя броню, закрепила винтовку на спине и сунулась в узкий проход. Он был намного просторнее тех, в которых мне приходилось лазить на Пегасе, и одним из самых тесных, что встречались на кораблях. В лёгком скафандре мне удавалось передвигаться быстро и проворно.
— Вар, скорее, или тебе пролезть мешает огромный зад? — спросила я.
Мне показалось, что услышала звуки выстрелов, и снова стало страшно. Без ворчания Варахи я бы совсем сникла, хотя куда уж хуже. Боль при мысли о Трое заставила сжать ладони в кулаки. Силу приходилось черпать из каких-то самых нелепых надежд. Вдруг в действительности Карлос жив, и встречу его на Броссаре. А вдруг Трой жив, и я найду его, как закончу штурм. Эти образы заставляли меня не сдаваться.
— Скорее твой! Продвинься ещё вперед! — громко сказала Вараха, и я тут же проползла глубже в коммуникационный ход. — Пришлось приструнить ещё нескольких хамов.
От её голоса напряжение ненадолго схлынуло. И я быстро-быстро, как это только возможно на локтях, полезла дальше.
— Да, пожалуй, есть следовало меньше, — проворчала Вараха, протискиваясь следом за мной.
— Трой~
Чернота отступала, и в мутном ореоле вырисовывались два красных глаза. Тело ощущало тяжесть гравитации так, будто меня заживо погребли под грудой камней. Дыхание было прерывистым. В ушах звенело. Я пытался пошевелиться, но не смог. Бился в собственном теле, как в закрытом гробу.
— Очнулся, имперец! — в мерное шипение эфира вклинился приятный мужской голос, в котором засела странная эмоция, какая-то смесь неприязни и радости. — Я отдал тебе резервный кислородный картридж. Дыши медленнее, должно хватить на пятнадцать минут.
Я сумел повернуть голову и увидел мужчину в скафандре, сидящего на корточках рядом со мной. Десантник. Живой. Я вспомнил, как вытаскивал его из лап космоса. Теперь он спас меня. Зрение начало проясняться, и я понял, что красные глаза — это мигающие вдалеке лампочки аварийного освещения. С другой стороны от меня зияла огромная дыра в обшивке корабля. Сквозь неё проникал холодный взгляд далёких звезд, мне казалось, что они всё ещё зовут меня в свои смертельные объятия. Каждый вздох напоминал о хрупкости жизни. О том, что я был на волоске от гибели.
— Спасибо, — простонал я, пытаясь подняться, но смог только сесть, опираясь на стену.
— Por favor, — услышал в ответ. — En las malas se conocen los amigos.
Испанский? «Друзья познаются в беде». Я понял это, как завуалированную благодарность. Странно. Мне казалось, что власти в колониях сделали всё, чтобы люди забывали национальные языки и говорили только на английском.
— De verdad, — ответил я, что означало «верно».
Десантник едва заметно улыбнулся и кивнул.
