Ознакомительная версия.
– И гранаты?
– И гранаты, – легко согласился Трекпойнт, поскольку не верил в серьезность этой заварухи. Ну да, в лагерь прорвался тот самый беглый «куксдог». Да, у него есть пушки и ракеты, но в лагере техники было куда больше, а с холмов все пространство вокруг простреливалось еще одним роботом и «миркарой».
На мостике появился артиллерийский офицер Штойр. После вчерашнего его лицо выглядело сильно помятым, и он не вполне понимал, что происходит.
– Чего там за шум, Бобби?
– Между прочим, не «Бобби», а «сэр». Или ты забыл, по какому поводу вчера пьянствовал?
– Ах да, извини, сэр. То есть «те»… Кто там стреляет?
– Сумасшедший пилот, что угнал «куксдог».
– Е-мое, да там просто война! – поразился артиллерист, садясь рядом с Трекпойнтом на вертящийся стул.
– Щас… Щас его прижучат… Ага, вон наш робот! Щас как даст! Эх! Мимо!
Пронеслись тени истребителей, но ничего не произошло.
– Да чего же они не бомбят?! – воскликнул Трекпойнт.
– Куда ж бомбить, там «маскоты» стоят! Если бомбить все подряд, мы без авиации останемся!
– «Сэр!», не забывай добавлять, «сэр», засранец!
– Да какой ты «сэр», если такую пургу гонишь?
Трекпойнт уже подумал поставить нахала на место, как вдруг его внимание привлекли яркие мундиры, замелькавшие на территории лагеря.
– Эй, что это за люди? Откуда эти красные пиджаки?
– Это не красные пиджаки, сэр Бобби, это вражеские солдаты в бордовых мундирах.
– Они с автоматами!
– Я вижу, – согласился Штойр. – Но что значит вся эта ерунда?
Артиллерист растер лицо ладонями, и когда снова взглянул на центральный монитор, увидел, как во вражеского робота попал снаряд. Оторванный манипулятор отбросило метров на двадцать, и в воздух ударил фонтан горячего масла.
– Есть! Попали! – обрадованно закричали Трекпойнт и Штойр, обнимаясь, словно болельщики на стадионе.
– Я же говорил, щас ему навтыкают, – ну и навтыкали! – кричал капитан «Ленокса».
– А-а, повыскакивали, голубчики! Жарко стало! – вторил ему Штойр, комментируя действия вражеских пилотов.
Выскочив из обреченного робота, они припали к земле и затравленно озирались.
– Почему же в них не стреляют? – волновался Трекпойнт. – Почему с ними не покончат немедленно?
– Дыму много, – пояснил Штойр. – Как ветер дунет, так и врежут из пулеметов…
Однако ждать, когда ветер отнесет дым, пилоты не стали и побежали куда-то вправо, уходя из сферы видимости внешних видеотрансляторов. По борту защелкали посланные «куксдогом» пули, должно быть, с беглецами было покончено.
В этот момент с севера на юг на малой высоте пронеслись «маскоты». Их пушки метали огонь, вздымая грязно-белые фонтаны снега и мерзлой земли.
– Ишь ты, как разошлись! Должно быть, там и другие враги имеются, – предположил Трекпойнт.
– Сейчас со всеми разберутся, – отмахнулся Штойр и, поискав глазами оставленную накануне банку пива, обратился за помощью к Трекпойнту: – Сэр, а вы тут баночку пива не видели? Я ее вчера вон там, под стулом, оставлял.
– Выпита баночка, – произнес Трекпойнт извиняющимся тоном. Однако вспомнив, что это он на корабле теперь главный, добавил: – Вылил я ее, на хрен, в гальюн. Не хватало еще, чтобы у нас тут мыши завелись от ваших баночек и оброненного печенья. В гальюн, и никаких разговоров.
Штойр слушал и не верил собственным ушам: его последний шанс стать в это утро человеком был слит в гальюн каким-то недоделанным капитаном. Он уже подумал дать Трекпойнту в морду, когда из динамика послышался голос командира эскадры Лоренца:
– Капитан Пейнтболл, какие меры приняли к уничтожению противника?!
– Дык это… Повсеместные, сэр! – ответил Трекпойнт и покосился на артиллерийского офицера.
– Ты их схватил?
– Кого, сэр?
– Тех, кто проник на твой корабль, Пейнтболл!
– Э-э… Все делаем для их задержания! Я… это…
– Мы их практически видим, сэр! – проорал с перепугу Штойр.
Трекпойнт ударил по кнопке, отключая канал связи, и, выпучив глаза, прошипел:
– Ты с дуба рухнул, идиот? Кого мы видим?
– Того! У нас дверца на корме открыта, и противник мог легко просочиться на наш борт, пока вы, сэр, тут про мышей разговариваете…
– Так я же приказал вчера закрыть кормовой выход! Почему не выполнили?! – завопил Трекпойнт.
– А магистрали прикажете без воздуха оставить и четыре основных отсека без электричества? Пока генератор не починим, у нас внешнее снабжение, дорогой сэр.
– Тогда так… – после некоторой паузы произнес капитан. – Тогда мы с тобой прямо сейчас пойдем на корму и их арестуем.
– Кого их?
– Тех, кто просочился.
– Вдвоем?!
– Ну их же тоже двое, Штойр!
Трекпойнт выдвинул ящик, в котором у прежнего капитана хранилось оружие, и достал два пистолета – штатный и подарочный. Штатный отдал Штойру, а себе оставил никелированный с надписью «Дорогому боевому товарищу от К.С.».
– Может, команду подтянем, все же тридцать человек будет!
– Подтянем, только сначала разведаем обстановку, – ответил расхрабрившийся Трекпойнт. – Давай поспешим, пока у нас есть психологическое преимущество. Мы тут как дома, а они – нет.
Трекпойнт смело распахнул дверь и шагнул в коридор, где к его лбу тотчас приставили ствол.
– Назад… – приказал чей-то властный голос, и у Трекпойнта забрали пистолет. От страха он вмиг покрылся испариной и подумал, что сейчас его мог бы спасти Штойр, окажись он вдруг тайным мастером боевых искусств, однако к шее артиллерийского офицера уже было приставлено широкое блестящее лезвие, и он тоже едва дышал.
«Вам не уйти, корабль окружен!» – хотел было крикнуть Трекпойнт, но вместо этого спросил:
– Вы ведь не станете нас убивать, правда? Мы не оказываем вам никакого сопротивления…
Бекет толкнул пленника в спину, и тот влетел на мостик. Следом за ним Тревис затолкал другого пленника, судя по нашивкам, артиллерийского офицера.
«На ловца и зверь бежит», – подумал Бекет, блокируя дверной замок. Затем подскочил к своему пленнику и усадил его на вращающийся стул.
– Мы готовы со-сотрудничать, – пролепетал тот.
Но майор его, казалось, не услышал. Он подошел к артиллерийскому офицеру, приставив к его голове пистолет, и сказал:
– Хочешь остаться живым – говори код привода!
– Не глупи, Штойр! – пискнул со своего места Трекпойнт, боясь, что коллега начнет играть в героя, но тот и не думал запираться, сильный испуг парализовал его, и он не мог вымолвить ни слова.
Поняв это, Бекет втиснул артиллериста в его рабочую нишу и сам начал включать аппаратуру.
– Код говори! Код! – требовал он.
– Пять-семнадцать – двадцать шесть – девятнадцать… – пролепетал Штойр, чувствуя на лбу холод пистолета.
Ознакомительная версия.
