Рэнд повернулся в кресле и увидел, что позади стоит чоя, тезар в форме, тот, что когда-то спас ему жизнь. В его янтарных глазах чувствовалось беспокойство. Эмоции вспыхивали в янтаре жидким золотом, приковывая взгляд Рэнда, но он понял, что не хочет избавляться от этого наваждения.
– Это особая разновидность лечения, – мягко объяснил Бриад. – Она отнимает много времени. Мы просим своих кандидатов пожить в верхней школе, понаблюдать за людьми и узнать побольше об их психологии.
Фигура Недара заполняла кабинет. Бриад чувствовал, что его аура пульсирует с почти ощутимыми ударами.
– У меня нет времени, – заявил пилот. – Я согласен на ваши условия, но вы должны согласиться на мои.
– Они действуют, как фильтры. Но если ты ускоришь процесс, рано или поздно ты вернешься к нам для повторного лечения… и, вероятно, даже не раз.
Недар проницательно взглянул на него.
– Это неважно. Сколько времени это продлится?
– Найти подходящего Брата бывает трудно. Мы должны быть… осторожны.
– Заказывает тот, кто платит. – Недар поднялся, рассматривая плакаты на стенах кабинета. – Вы обратились ко мне. Думаю, вы нуждаетесь во мне так же сильно, как я – в вас.
Бриад откашлялся. Его голоса прозвучали слабо и неясно:
– Мне нечего скрывать.
– Я думаю иначе. – Недар приблизился к столу и оперся на него так, что суставы его пальцев побелели. – Думаю, мне известно, что вы пытаетесь обратить в пепел, рив Бриад. Вам нужны для этого свежие гены, надежность и безродность пациентов.
Бриад почувствовал, как расширились его глаза. Однако он постарался держаться спокойно, слушая, как пилот раскрывает тщательно скрываемую тайну.
– Огненный дом считался уничтоженным, – продолжал Недар. – Не забывайте, что Небесный дом тоже ведет свои эксперименты. Нам известно, что даже представители Земного дома собирают остатки Огненного дома, чтобы поддержать свои слабые линии. Пока им удавалось успешно сохранять чистоту рода, в отличие от остальных Домов. Они вырастают крепкими – даже при перекрестных браках. Мятеж и уничтожение Трегарта из Земного дома стало предметом подозрений и догадок на целые столетия. Но в моем собственном Доме кое-кто уверяет, что ему известна истина – оказалось, что земляне достигли слишком больших успехов. Они работали с простолюдинами и так называемыми Заблудшими, обращая их возможности себе на пользу. Верно, рив Бриад? Или же это был воскрешенный Огненный дом, улетевший к звездам ради свободы? Так что это такое – школа или Дом, рив Бриад? Какую долю истины вы мне открыли?
Бриад вскочил, но проговорил спокойно:
– Я предлагаю вам жизнь, Недар. Бахдар. Я не могу подтвердить ваши догадки. Не думайте, что я не разбираюсь в политике. Вы жаждете оказаться на престоле Чо так же сильно, как я жажду новой крови.
Недар расплылся в улыбке.
– Тогда, вероятно, мы придем ко взаимопониманию. Но мы должны сделать это как можно быстрее – у меня нет времени, – повторил он.
– У меня есть три курсанта, – нехотя произнес Бриад, – которые могут соответствовать вашим требованиям. Все они достаточно сильны, хотя мы и не успели как следует обучить их. Садитесь, и мы обсудим все не спеша. Верю, что у вас нет времени, но наша работа требует осторожности, иначе люди умирают и усложняют дело. В процессе этой связи ваш бахдар переходит к ним, они очищают его, сами того не зная, и возвращают нам, пополненным и сильным. Они не обладают психическими возможностями, хотя в них сохранился предрассудок, что это не так. Передача нашего дара – напряжение, которое невозможно выдержать. Мы ослепляем и сдерживаем их в период очищения так, чтобы они не знали о силе, которая содержится в них, и не могли ею воспользоваться. В это время мы зависим от них так же, как они – от нас. Вы должны это понять. Ваши души оказываются связанными. Вы должны заботиться о них, как о лишенных чувств. Это звучит жестоко, и во многом это справедливо. С годами мы обнаружили, что бахдар требует особой осторожности. Но даже при этом… тезару иногда приходится вступать в связь с несколькими кандидатами, чтобы выяснить, кто из них совместим с ним и способен поддержать бахдар.
Недар приподнял бровь.
– И они не знают о собственных возможностях?
– Совершенно.
– Хорошо. Я буду готов в любое время.
Грасет смотрела на чоя через порог. Поднятая в разгар полуденного отдыха, она поправляла волосы, но ее раздраженное лицо осветилось, как только она узнала вошедшего.
– Палатон! – воскликнула она и открыла дверь. – Надеюсь, ты принял решение, – добавила она, впуская его и уютно устраиваясь в кресле.
Его голоса наконец затихли, и она смогла говорить.
– Довольно часто между чоя и их спутниками возникает естественная привязанность. Однако уже несколько десятилетий не случалось так, чтобы Братьев выбирали прежде, чем мы делали попытки назначить их. Тем не менее я понимаю, что эта привязанность во многом повлияла на твое решение, – Грасет подогнула ноги. – Думаю, я смогу уговорить рива разрешить тебе эту дружбу. Если ты выполнишь наши условия. – Она не упомянула о том, какая судьба ждет людей. Она уже поняла, что Палатон не из тех, кто примирится с неизбежным. В сущности, если бы он знал обо всех трудностях этой связи, он мог бы отказаться от нее вообще. А он был ей слишком нужен. Грасет видела в Палатоне слишком многое, чтобы отказаться от него.
– Тогда замолви за меня слово перед Бриадом.
– Разумеется. Он будет рад узнать об этом, – она смутилась. – Остается еще вопрос с отречением…
– Я знаю об этом, – голоса Палатона напряглись.
Грасет кивнула, не желая заводить трудный разговор, и потянулась к пульту связи.
– Бриад, у меня в кабинете тезар Палатон. Он готов принять наши условия.
Ее перебили голоса рива – они звучали утомленно, но деловито.
– Грасет, с этим надо подождать. Тезар Недар прибыл со срочным требованием. Мы должны закрепить его связь с Братьями, как только сможем послать в верхнюю школу Бевана, Рэндолла и Алексу.
– Что? Это неслыханно! На одну только подготовку…
– Не спорь. Я хочу, чтобы их вызвали в Зал соединений.
Грасет откинулась на спинку кресла, румянец отхлынул с ее лица.
Палатон поспешно проговорил:
– Я знаю Недара. Я пойду с тобой.
Она повернулась к нему.
– Он очень жесток?
Палатон не ответил.
Зал соединений располагался со стороны утесов в верхней школе. Это было внушительное и впечатляющее здание, голубые полосы на его каменных стенах напоминали цвета Хаоса, когда их касались отблески заходящего солнца. Грасет провела Палатона через порог, над которым вздымалась полукруглая арка. Зал оказался огромным, способным вместить гораздо большую аудиторию, чем семеро ждущих их – четверо чоя и трое ошарашенных детей в голубой форме.
