— Значит, вы полагаете, что они именно так и появились.
— В этом вопросе пока нет ясности. Единственное, с чем согласились абсолютно все, так это то, что они — живые существа.
— А как…..? — в зале повис немой вопрос.
— Они размножаются? Что ж, хороший вопрос. По нашим расчетам, каждая особь способна порождать сородичей. Пилоты сталкивались с новорожденными. На их жаргоне это малыши.
От этих слов у пилотов, присутствующих здесь, по спине пробежала дрожь. Получается, они убивали младенцев, пусть и враждебной расы?
— Но, объясните, откуда у новорожденных, да и взрослых особей оружие? Они же живые существа, — Майк за всех пилотов задал вопрос.
— Интересный вопрос, но отнюдь не главный. Видимо, эволюционное развитие в той галактике, где они возникли, требовало создание эффективных способов защиты. Знаете, у нас на планете есть растения, стреляющие ядовитыми шипами в потенциальную пищу. Так и здесь. Вероятно, либо это приспособление для охоты, либо для обороны. Все тут знают, что они появились из воронки. Но никто, даже тот, кто там был, не может сказать, откуда именно.
— Вы хотите сказать, что они подобны растениям? Или животным?
— Нет, нет, что вы! Они — разумные существа. Только разум у них другой. Вспомните первые контакты наших рас. Мы даже не могли представить, что эти существа вообще разумны. А теперь мы говорим на одном языке, живем на одних планетах и боремся с общим врагом.
По залу прошелся ропот одобрения.
— Так и здесь. Но мы все существа планетарные, а они нет. Возможно, мы не сможем найти точек соприкосновения.
— Можно еще вопрос, — Майк опять пытался за все пилотов разъяснить ситуацию, — а как вы объясните такую градацию этих существ. Даже у насекомых нет такой. Это же потенциально новый уровень.
— Да, вы правы. Но это совершенно другие существа. Как я уже говорил, возможно, мы никогда не сможем их понять. Но если вам так интересно, то могу сказать. Пилоты, воевавшие на Энао, столкнулись с совершенно новой особью, — это он объяснял Майку! — можно предположить, проецируя маску насекомых, что это была матка. Обычно, у насекомых, даже разумных, матка является основой колонии. Последние исследования разумных видов насекомых показывают, что параллельно с маткой идет несколько десятков мужских особей, являющихся одновременно ее охраной. Так вот, здесь мы видим похожую матрицу.
Майк понял, что этот профессор прав во всем. Вспоминая курс биологии в академии, он представлял шезан в роли насекомых. Все сходилось как нельзя лучше.
— Что ж, придется уничтожать разумных существ, — резюмировал Майк, — мы не можем допустить существование угрозы нашим сородичам, — эта фраза сопровождалась воинственными возгласами.
— Нет, нет, что вы. Возможно, мы сможем наладить контакт с маткой и убедить ее оставить наши системы в покое.
— А может вы сможете убедить рыб летать по воздуху? — Майк не мог принять, да и не хотел, принимать мир с существами, погубившими столько людей.
Спор, между учеными и пилотами продолжался еще минут двадцать и ни к чему не привел. И те и другие остались при своем мнении. После этого последовали разговоры о необходимости решительных действий, об усилении обороны и прочем. Но, дальше чем красноречивые выступления это не пошло.
— Что ты обо всем этом думаешь? — поинтересовался только вышедший из больницы Коготь.
— Думаю, что работы у нас хватит до конца жизни.
— Это точно. Особенно, если мы попытаемся атаковать матку. Жизнь у нас сильно укоротиться.
— Ты что, тоже думаешь, что только ученые могут исправить положение?
— Как ни странно, да. Сам подумай. Мы не можем атаковать ее. По замерам, у нее щиты регенерируют быстрее, чем мы можем нейтрализовывать их. Как ты думаешь, сможем ли мы в таком положении ее уничтожить? Нет.
— Возможно. И что дальше?
— А ничего. Либо ученые вступят с этой тварью в контакт, либо изобретут оружие против него. А пока мы можем лишь отбивать атаки шезан более низкого уровня.
— Ты прав.
— Слушай, мне тут одна мысль в голову пришла. Ты говорил, что Терцы имели с ними дело в прошлом. Наверняка они имели дело с этой тварью.
— Я об этом не подумал. Но почему они молчат?
— Кто знает этих инопланетников? То они друзья, а как доходит дело до их личных интересов, так все, баста. Мы сами по себе, вы сами по себе.
— Думаю, ты прав. Стоит об этом разузнать, — естественно, Майк собирался разузнать об этом из первоисточников. Майк не стал говорить Когтю, что собирается на Сарион, родительскую планету Терцев.
— Стравински, Майкл. Полковник Галактического Патруля. Прибыл по делу к Эл'Дъякор эс Каору, — таможню интересовало абсолютно все.
— Ваше вооружение. Не подобающе простому посланнику патруля иметь столько вооружения.
— Я, как действующий рейнджер патруля, согласно статье двадцать три, соглашения об организации патруля, имею полное право находиться в полном вооружении на любой суверенной территории рас, вступивших в это соглашение.
— Да, но это не приемлемо!
— Диктую текст статьи:
"Рейнджер, находящийся при исполнении своих обязанностей, имеет полное право находиться на любой территории рас вступивших в соглашение, если это не противоречит закону. Любое действие, препятствующее этому, характеризуется как преступное, и подлежит наказанию со стороны органов правопорядка, в компетенцию которых это входит".
— Законы мы знаем. Ваша проблема в том, что я являюсь представителем органов правопорядка в этой системе. И я не даю допуска на приземление.
Майк не мог стерпеть подобной наглости.
— Отлично. Я улетаю. Мне абсолютно все равно. Но, теперь это ваша личная проблема. Совет узнает о нарушении соглашения. Я вам это лично обещаю. Вкупе с остальными проблемами вашей расы, это будет последней каплей.
Таможенник задумался. Он был приперт к стенке. С одной стороны, ему не хотелось пускать рейнджера на планету. У него было строгое указание — обеспечить ученому полное спокойствие. С другой, над ним нависло обвинение в препятствовании рейнджеру выполнять свои обязанности. Зная, какое наказание грозит за неподчинение, таможеннику пришлось пропустить Майка.
— Как у нас на Земле говорят, на каждого Голиафа найдется свой Давид, — прокомментировал Майк, садясь на планету. Правда, он сомневался, что чиновник понял, о чем шла речь.
— А, Стравински, — профессор эс Каор сразу вспомнил гостя. Вообще, на сколько было известно Майку, Терцы почти ничего никогда не забывали, — что привело вас ко мне?
— Вы, должно быть в курсе последнего заседания Совета?
