class="p1">— Хорошо дела идут и у Искателей. Через два года после Александрии возникает община на Дорийце. Спустя месяц компания устраивает торжественную церемонию открытия отделения в двадцати километрах от новой общины. Искатели не сдаются, и обосновываются на планете с поэтичным названием R-48. Три месяца, и в приятном городке на противоположном берегу моря прибивают свою вывеску вам пока неизвестные ребята.
— Кажется, я начинаю догадываться, кого вы имеете в виду.
— Не портите мне кульминацию фокуса! Осталось недолго. Дальше случилась вам известная вроде бы случайность на Александрии, и Искатели на время притихли.
— И сменили вывеску.
— Да. Цикл пошёл сначала: чаепития, кружки рукоделия, философские диспуты. А потом снова общины. Кёрл, 40-й год, Гунукеби, 42-й, Гефест, 46-й, Ребекка, 48-й.
— Ребекка?
— Ну должен же этот пасьянс хоть как-то сходиться.
— А мои бывшие коллеги?
— Я же просил не портить мне кульминацию!
— Извините.
— Я бы пообещал в отместку не засмеяться над вашим следующим анекдотом, но мне кажется, вы решите, что ситуация вообще к анекдотам не располагает. В общем, ваши бывшие коллеги с небольшим отставанием обосновались и на этих планетах. Филиал на Ребекке, должно быть, ещё мебелью не успели обставить.
— У ГБ есть ещё три отделения, — с лёгким вызовом в голосе сказала Лед.
— Про них в досье вашего приятеля ничего нет.
— Строго говоря, и про упомянутые десять в досье моего приятеля, — выделила голосом девушка, — ничего нет.
— Да, есть только про их соседей.
— Может быть, и правда только соседей?
— Может быть, — легко согласился Ян.
— А может быть, и подопечных, — мрачно сказала Лед. — Организация, правовое и силовое прикрытие.
— Или, наоборот, наблюдение и контроль.
— Хороший контроль!
— Кто знает.
— Кто знает… Гектор Мозели знает.
— Предлагаете спросить у него в лоб? «Вы Искателей пасёте, или как?»
— А давайте спросим!
— Вы хотите, чтобы, если вопрос окажется неправильным, вас хоронили по поддельным документам? Которые к тому же вот-вот перестанут действовать?
— До Стеллавиля долететь успеем. А если не будем копаться, то хватит ещё и вылететь в обратном направлении.
— А влететь?
— Лоис как-нибудь простит.
— То есть против «Виктории Хоуп» на надгробной плите вы не возражаете?
— А мы подстрахуемся. Оставим самоотправляющиеся послания с последней волей. Если добровольно не отменим, уйдёт во все возможные инстанции.
— Отменить можно и недобровольно. Если ваши худшие подозрения оправдаются, и они о них узнают, терять им станет нечего, и в выборе методов можно будет уже не церемониться.
— Тогда есть более надёжный вариант. Я пойду туда одна, а вы будете сидеть на кнопке оправке досье и выводов.
— А вы уверены, что, если мне пришлют, например, ваше ухо, я не нажму вместо кнопки «отправить» кнопку «удалить»?
— А вы проявите твёрдость!
— Похоже, мне и правда пора проявить твёрдость. Купить билет до Мельхиоры, а вас запихнуть в чемодан и сдать в багаж.
— Из Конфедерации до Мельхиоры нет прямых рейсов.
— Ничего, наклею на чемодан побольше бирок, чтобы точно не перепутали при пересадке.
Судя по выражению лица, Лед готовилась дать достойный ответ, но неожиданно устало вздохнула и сказала тихо:
— Честно говоря, я не верю в то, что за этим стоит Мозели и его люди. Его лично я, конечно, считайте что и не знаю, но всё равно не могу поверить.
— Мы порой не знаем истинных целей даже самых близких, да и людям свойственно меняться, — мягко заметил Ян.
— Да знаю я всё это! Просто...
— Вы просто хотите знать.
— Да.
Как ни странно, Ян не только понимал нетерпение девушки, но и разделял его, хотя и по другим причинам. Собранная информация жгла ему руки, он не мог её ни выбросить, ни пустить в дело.
«Рано я решил, что излечился от курсантского максимализма, это Лед простительно», — хмыкнул он про себя. Хотя, как он вспомнил, она не сильно младше него, так что здесь нечто другое. «Вот что бывает, когда вкладываешь в работу слишком много личного отношения», — подумал он и неожиданно засмеялся. Лед удивлённо посмотрела на полицейского.
— Не обращайте внимания, я просто подумал, что, если бы мне не положили ту бутылку, я бы и не вздумал провести отпуск таким образом. Нет, вы не подумайте, мне даже нравится, но сам факт!
— Да, в расчётах мотивации они немного ошиблись, — слабо улыбнулась девушка.
— Ладно, — тряхнул головой Ян. — Уговорили. Напросимся на аудиенцию к вашему шефу, и будь что будет. Но, как вы и предлагали, перед этим отправим свой отчёт Флоранс и вашему Сержу с просьбой открыть, если с нами что-то случится.
— А если любопытство замучает и откроют просто так?
— Флоранс может, — кивнул Ян. — Но большой беды я в этом не вижу, не на патент же готовим. А может, ещё и польза будет.
«Кажется, я превращаюсь в следователя-алкоголика. «Ещё один допрос, и завяжу». И даже коллектив для клуба уже в наличии», — мрачно подумал Ян, оплачивая очередной билет.
Найти свободный столик в «Скворечнике» на этот раз получилось с трудом. Точнее, не получилось бы вовсе, но Гектор Мозели забронировал стол на своё имя, и пришедшие чуть раньше назначенного срока Ян и Лед, к зависти и недовольству менее удачливых посетителей, смогли устроиться в самом дальнем углу.
— А местечко-то популярное, — заметил Кузнецов.
Лед не ответила, то ли подбирая слова для начала беседы, то ли просто нервничала.
Мозели снова оказался пунктуален.
— Приветствую, господин полицейский, Лед, рад тебя видеть, — он слегка наклонил голову и сел. — Чем обязан?
— Вашему интересу к Искателям Вселенского Разума, — незнамо какой перелёт за три месяца засел у Яна где-то в печёнках, и он решил сразу взять быка за рога.
— Неужели вы обнаружили мою коллекцию вкладышей из жевачек, выпущенную к какому-то их юбилею? — иронично приподнял бровь Мозели.
— Нет, всего лишь выявили интересную взаимосвязь между расположением их общин и ваших филиалов.
— А, это… Вы слышали про старый обычай на новоселье первой в дом пускать кошку? Говорят, она выбирает лучшее место. Вот и Искатели, как оказалось, обладают талантом искать хорошие места для бизнеса.
— Господин Мозели,
