две двигающиеся по лестницам фигурки. Лежащего безжизненной грудой тела нигде не было. Значит, обошлось без травм и переломов. Уф… Одной проблемой меньше. Я полностью ушел распад. Удачный выход при падении с полусотни метров, спасибо Нечто. Вот только где оно?
Миллиметр за миллиметром я прощупал пространство внутри себя. Кроме двух одетых в скафандры людей и вращающейся груды железа там больше ничего не было. Не считая меня, конечно. Любопытно, а мог бы Ву своими спектрометрами обнаружить неожиданно появившееся рядом с фермой газовое облако? Нужно предложить ему попробовать, когда вернусь на корабль. Сколько таких облаков мы видели по пути к Проксиме… Что, если это и есть загадочные бьенорцы задолго до нас научившиеся управлять распадами?
Так где же Нечто? Столкнуло меня с лестницы и исчезло? Что за дурацкие игры… Я потянулся сразу во все стороны. Ферма с челноком стали быстро уменьшаться, вскоре слившись в едва различимую темную точку. Но космос по-прежнему оставался чист. Решив, что дальше искать бесполезно, я начал сворачиваться к «зоопарку». И тут проявилось Нечто. Контакт оказался неприятным, резким. Будто миллионы холодных игл одновременно впились в мои частицы, остановив их, заморозив на месте. Я попробовал вырваться. Безрезультатно. С тем же успехом замурованный в стену человек мог бы попытаться проломить камень. Но стоило мне прекратить попытки, как прикосновение ослабло, оставив чувство неприятного озноба.
Что же тебе нужно?
Потянувшись к Нечто, я коснулся его сознания. Понятнее не стало, стало хуже. Я словно угодил под камнепад или в сердце песчаной бури. Странные обрывочные образы проносились, оставляя болезненные рубцы, отрывая куски моего «я», затягивая к себе. С трудом я отшатнулся. К чувству неприятного озноба добавилось стойкое ощущение опасности. Я снова дернулся к «зоопарку» и снова уперся в ту же холодную стену. Отпускать меня Нечто не собиралось.
Из-за кремового диска Бьенора, пока еще у самого его края появилось, поблескивая в красных лучах, кольцо «Дедала». Ладно, раз общение не задалось и к «зоопарку» меня не пускают, может, получится выбраться к кораблю? Аккуратно, стараясь не делать резких движений, я потянулся в его сторону. Нечто не реагировало. Обнадеженный, я стал наращивать скорость, на ходу уплотняясь. Чтобы никого не пугать, соберусь в шлюзе, а оттуда выйду уже по-человечески. Нужно предупредить Райли, что Нечто активизировалось, зря в прошлый раз этого не сделал.
Но до «Дедала» я так и не долетел. Когда до него оставалась лишь пара десятков километров, из разрыва пространства рядом с кораблем вывалилась темная громада «зоопарка». Проломив кольцо жилой зоны, она потащила «Дедал» в сторону планеты. В космосе закружились куски обшивки и обломки конструкций. Выйдя из оцепенения, я метнулся к кораблю, но тут же застыл, снова будто впечатавшись в стену.
«Дедал» не сдавался. Вспыхнули маневровые двигатели, выравнивая движение разорванного кольца и замедляя его вращение. Излучатели зацепило обломками. Уйти на межзвезднике не выйдет, но падать на планету «Дедал» перестал. Может, удастся отремонтировать… Внезапно рисунок созвездий рядом с кораблём смялся, словно по нему прокатили прозрачный шар, и в следующий миг потрепанное кольцо переломилось. Ударившись друг о друга, половинки разлетелись бесформенным роем обломков, быстро несущимся в сторону планеты. Через несколько минут куски корабля вспыхнули, входя в атмосферу, и все было кончено.
«Стена» исчезла. Я снова мог двигаться, куда захочу. Вот только куда?
Смогу ли я, не выходя из распада, долететь до Земли? Возможно. Шанс небольшой, но, может, и получится. Хочу ли я этого? Определенно нет. Что мне там делать? Рассказать о гибели экспедиции и жить дальше, каждый день чувствуя вину за смерть друзей? Помогать науке, до конца жизни став подопытным кроликом? Да и после смерти институты разберут меня на клетки, для экспонатов. Нет.
Развернувшись к Нечто, я снова коснулся его сознания. Мы летели сюда, чтобы вступить в контакт? Что ж, одна попытка еще осталась. Если донести до него, что каждая человеческая жизнь — это ценность, которую нельзя просто взять и отнять по своей прихоти, может быть, наша гибель не будет напрасной.
Отогнав рвущие сознание чуждые образы, я попытался подобрать подходящее воспоминание. Детство, разбитая губа, фингал под глазом. Расстроенная мама с мазью и отец выговаривающий, что прежде чем махать кулаками нужно постараться решить проблему мирно. Кухня, мягкий свет лампы, догорающий закат за окном. Я отпустил воспоминание, отдавая его Нечто. Вихрь странных образов немного ослаб и как-то… перегруппировался?Нечто заинтересовалось, или просто случайное совпадение? Что еще показать ему? Что иногда люди рискуют даже собственной жизнью, пытаясь спасти чужую? Стараясь развить успех, я отдал Нечто сразу несколько воспоминаний.
Освещенный аварийными лампами ангар окололунной станции. Дима, отправляется в самоубийственный полет, чтобы спасти друга.
Межзвездная пустота. Лео, из последних сил, тянет меня сквозь световые годы.
Лаборатория «Икара». Я сам, едва не теряя сознание от боли, вытягиваю на корабль застрявшего в пространстве Райли.
Нечто отстранилось. Образы в его сознании замелькали с удвоенной силой. Но теперь в них проскакивали и фрагменты моих воспоминаний.
Лицо Лео. Боль. Мама с баночкой мази. Закат, догорающий над питерскими крышами. Райли. Корабль.
Получилось?
Звезды смотрели на меня со всех сторон, неподвижно, словно заняв места в зрительном зале. В последний раз окинув их взглядом, я двинулся к Нечто чувствуя, как чуждое всему человеческому сознание перемалывает куски моей жизни, капля за каплей, секунда за секундой. Тая, замелькали обрывки прошлого.
Мы с Ольгой стоим у обзорных экранов «Дедала», я показываю ей протуберанцы пока еще очень далекой Проксимы.
Антон, смеясь, объясняет неопытному новичку очередную техническую заковырку.
Лео прижимает к груди отвоеванный свитер. Лицо сердитое, но она еще надеется отговорить меня от полетов к астероидам.
Виктор сидит у постели закованного в гипс больного. Временами с кем-то переписывается, и его хмурое лицо на короткое время теплеет.
Кристина на школьном выпускном в искрящемся платье, что-то весело говорит в микрофон. Я стою невдалеке и улыбаюсь. У нас все впереди.
Такая молодая, мама устало лежит на койке в медицинской палате, и высокая медсестра довольно демонстрирует ей маленькое красное кричащее тельце…
Мигнув на прощание, звезды погасли.
* * *
Это очень странное ощущение — воспринимать себя частью чего-то большого. Мыслить не самостоятельно, а быть лишь кусочком отдельной мысли, не осознавая общую цель и итог размышлений. Микрозвено огромной макроцепи. Дзынь.
Мое сознание сковывали сознания чужие, со всех сторон, выдавливая «я» в размытое «мы». «Я» пытался принять внутри себя «мы», но у «я» оставались собственные желания, пока еще не вытесненные общими.
«Я» беспокоил «мы». Слишком яркие всполохи электрической
