— …Ты приедешь к ипподрому с другой стороны, оставив машину недалеко от ограды, и начнешь съемку забега и трибун. Снимай все крупным планом, там будет много интересного. Через десять минут ты проснешься, но шестого нужно поехать на ипподром и обязательно поснимать. Теперь скажи, что ты будешь делать шестого числа?
— Шестого числа я возьму свою самую лучшую и мощную камеру и поеду снимать скачки на ипподроме. Снимать я буду все интересное крупным планом.
— Почему ты поедешь на ипподром?
— Потому что мне так хочется.
— Что ты хотел там снять?
— Не знаю. Наверное, во мне просто проснулась интуиция, она мне часто подсказывает, где может произойти что-то интересное.
— Выпей. — Нетрац налил полный стакан вина из стоящей на столике бутылки.
Гаюн с жадностью осушил стакан.
— А теперь спи.
У-Сир закрыл глаза. Тело гаюна откинулось на спинку кресла. Он равномерно задышал, как обычный спящий человек.
— Послушай, Боря, я верю тебе и Шаману, но сегодня мне показалось, что ты дал слабенькую установку этому пройдохе, — высказал Колдун свое мнение, когда они выходили из квартиры журналиста.
— Не беспокойся, все в полном порядке. Когда его начнет трясти контрразведка, они, естественно, проверят его на применение спецметодов внушения и в данном случае ничего не найдут. Этот тип сам, без моей программы сообразит, что и как снимать. У него действительно собачий нюх и интуиция на сенсации. Так что здесь они не поймают его на лжи. Вход в его сознание прошел незамеченным. Это было довольно просто, так как он в это время напевал бессмысленную ритмичную мелодию, что существенно помогло. Он не помнит и не вспомнит, чтобы с ним ни делали на допросе. Память не зафиксировала, что к нему приходили два человека, поэтому я и не давал установку забыть о нас. Зачем оставлять лишние следы. Кроме того, он прилично выпил и, когда проснется, решит, что немного перебрал после ванны.
— Извини, мне почему-то подумалось, что ты поторопился.
— Ладно, не бери в голову. Я тут прихватил ключи от машины У-Сира. Зачем рисковать, добираясь на такси?
— А если он ее хватится?
— У него их три. «Самбуко» стоит перед входом, а мы возьмем «Цесу», она на соседней улице.
Машину они нашли быстро и, ориентируясь указаниями копайзера, не включая автомат маршрута, через час уже прибыли к ипподрому.
— Опять в подвалы? — спросил со вздохом Колдун.
— Нет. Сегодня на крышу. Соберись, ты мне нужен. И будь, пожалуйста, осторожен, не свались вниз.
— С чего бы это?
— Когда эгрегор ипподрома сформирует и выделит сущность, то она по своему характеру будет авантюристична. Вся энергетика этого места толкает людей на нелогичные, необдуманные, авантюрные действия. Суть ее существования можно выразить несколькими фразами, например такими, как: «Я хочу», «Что будет, если?», «Сделай это», «Получи кучу гомов».
— И что здесь опасного?
— А что будет, если ты спрыгнешь с крыши под воздействием ее программы? Захочет порезвиться и проверить: «Что будет, если?»
— Абсолютно ничего. Могу продемонстрировать.
— Кончай трепаться, и начинаем работать.
— Никакого трепа. Помнишь, на базе я победил тебя в спарринге.
— Нечестно победил. На тебе был энергетический экзоскелет.
— Он и сейчас на мне. Обкатываю в боевых условиях.
— И каковы успехи?
— На Фере сотрудники общественной безопасности наверняка до сих пор гадают, куда делся боевик «Патриотического фронта», убивший их начальника. Его кабинет находился на двенадцатом этаже управления. Сам себе нанести смертельный удар в висок он не мог.
— И куда же ты делся?
— Я просто перепрыгнул на соседнее здание, стоящее в тридцати метрах напротив, а уже оттуда, с уровня десятого этажа, во внутренний двор. Теперь я спокойно сажусь на ходу в скоростные поезда и прыгаю вверх до уровня пятого этажа. Если бы ты только видел, как я двумя ударами переломил бетонный столб, вот это была потеха.
— Не прибавит тебе Шаман отпуска.
— Почему это?
— Ты был не на задании, а на курорте. Развлекался, как только мог.
— А я ничего не буду просить у Шамана. Генерал сам сказал, что все действия на мое усмотрение. Вот и посмотришь, что он скажет после моего рапорта.
— Влепит суток пятнадцать ареста, а то и разжалует в капитаны.
— Это еще за что?
— Что непонятно? Украл экспериментальный образец секретного оружия. Доставил его в глубокий тыл противника, где оно могло быть захвачено и использовано против нас. Трибуналом попахивает. А разработчики, твои знакомые ребята, чем виноваты? Наверное, уже в тюрьме сидят за утрату образца. Ты ведь у них разрешения взять его с собой не спрашивал.
— Нет.
— Вот и ответишь. Из-за твоей глупости и хорошие люди пострадают.
— И что мне теперь делать?
— Задание выполнить. Живым остаться. Во всем сознаться. Если далеко информация не ушла, то, возможно, генерал прикроет.
— Вот это я влип.
— Думать надо, Миша. Думать.
— Ладно, как-нибудь выкручусь. А вообще можно остаться, до полной и окончательной… Я им здесь такую веселую жизнь устрою, во сне вздрагивать будут.
— Дезертирством попахивает. Полный пакет военных преступлений.
— Какое дезертирство? Ущерб противнику наношу, а не на курорте отлеживаюсь.
— Ты должен быть там, где нужен командованию, все остальное — твоя самодеятельность.
— Н-н-н-н-да, — только и смог ответить Колдун.
Включив маскировку, они обошли здание ипподрома и поднялись на крышу по пожарной лестнице.
— Все, работаем, — скомандовал Самум. — Садись рядом, начинаем входить в психоволновой режим эгрегора. Ориентируйся на меня.
— Подожди, а как мы назовем сущность? Вот на «Гемме» у нас Няня была.
— Да какая разница.
— Не скажи. Разница есть. Имя должно отражать суть, назвал коротко, и все понятно. Вот ты говоришь — эгрегор здесь своеобразный, созданный психологией игроков, людей азартных, любящих рисковать. Значит, наша сущность не будет похожа на Шер-Паша или верторога, головы никому сворачивать не будет.
— Это как посмотреть. Когда с тобой она сыграет шутку, и ты спустишь последние деньги, то от горя можешь и повеситься. Расстрелять могут за растрату не принадлежащих тебе средств. А можешь после большого привалившего куша и от радости умереть.
— Значит, Риск или Авантюра.
— Мне не нравится.
— А давай назовем ее Шуткой. Шутки всякие бывают, и добрые и злые, и агрессии никакой.
— Согласен. Шутка — подходящее название.
Через десять минут Колдун, под руководством Самума, изменив свой психоволновой фон, уже вошел в поле эгрегора ипподрома. Теперь оставалось заложить программу. Эгрегор, почувствовав опасность, сам инициирует формирование сущности. Полчаса парения в поле эгрегора пролетели для Колдуна секундами ощущения потери своего тела. Он как бы растворился в пространстве. Что-то осторожно пыталось просочиться в его мозг. Временами на него накатывала слабость, но он вновь упорно находил четкую, жесткую нить сознания нетраца и, подключаясь к ней, освобождался от чужеродного психоволнового воздействия. Наконец все закончилось. Тело вновь обрело вес, и он обнаружил себя сидящим на крыше рядом с Самумом.
