Кира вздохнула. Составила посуду в раковину и, так толком и не приведя себя в порядок, стала спускаться в подвал.
Пленник лежал на боку. Спал? Кира осторожно подошла к нему, боясь совершить ошибку. На табуретке перед ним стоял поднос с пустым пластиковым стаканом.
Кира на всякий случай щёлкнула пультом, блокируя дверь.
— Ну что, не надумал отвечать? — спросила она.
— Пошла к чёрту, — устало отозвался лерон.
— Видимо, надо было дать тебе на ночь препарат, — отметила Кира.
Брать плеть или какие-либо ещё инструменты она не стала, в этот раз надо было только закрепить эффект.
— Повернись на спину, — холодно скомандовала она.
Лерон не послушался.
Кира шагнула к нему и, перехватив поперёк живота, резко дёрнула на себя.
Худое, изможденное тело распласталось перед ней на столе. Вчера она больше видела его со спины и толком не успела разглядеть с этой стороны. И всё-таки лерон был красив. Если бы не шрамы… Ему шла даже эта чрезмерная худоба. И при мысли о том, что вчера она сидела на этом лице, этот язык ласкал её между ног… снова стало горячо.
Кира сглотнула.
«Ты здесь не ради удовольствия», — напомнила она себе.
Накрыла рукой впалый живот. Лерон продолжал смотреть на неё и в глазах его появился уже знакомый страх.
— Может тебе нравится быть игрушкой?
— Нет.
— Грязный раб, — взгляд Киры остановился на поднявшемся члене… жертвы? «Где тут жертва, если он хочет тебя также, как ты его?»
Кира прогнала эту мысль и заставила себя вернуться на рабочую волную. Захватила ладонью напряжённую плоть и крепко сжала, принялась мять, требуя опасть.
— Ты — никто, — сказала она. А в следующую минуту опять начало происходить чёрти что.
Дело в том, что руки лерона рванулись к ней, схватили за горло… Кира попыталась перехватить их, но только коротко вскрикнула и упала на пол. Больно ударилась затылком, так что в глазах на несколько секунд потемнело.
— Хочешь, доставлю тебе удовольствие, госпожа? — прошипел пленник ей в лицо. Кира почувствовала, что её ноги разводят в стороны. Услышала, как трещит бельё… Войти Сай не успел. Инстинкты сработали лучше, чем разум. Бёдрами Кира обхватила его бёдра, толкнула, опрокидывая на спину и девушка поудобнее устроилась верхом. Тут же почувствовала, что напряженный горячий член всё ещё упирается ей между ног.
Пленник тяжело дышал. Смотрел на неё взволновано и зло. И только на самом донышке его глаз таился страх.
Три эти чувства смешались в упоительный коктейль, и без того опьяневшее тело качнулось как будто само собой, потираясь о его плоть.
Сай застонал. Болезненная ненависть к самому себе отразилась в его глазах.
Кира даже не осознала, что делает, когда наклонилась к нему и впилась в его губы.
Его руки, всё ещё сжимавшие её горло, разжались. Сползли ниже, обхватывая грудь.
Кира приподнялась, насаживаясь на него, и Сай застонал ей в губы. Толкнулся навстречу, краем сознания осознал, что делает, но тянущая боль в точке соприкосновения их тел была нестерпимой.
Это походило на безумие. Он плохо помнил, когда был в женщине в последний раз. Мариша никогда не разрешала делать это с собой. Мариша распяла бы его на стене и выпорола до полусмерти за то, что он сделал только что. Но Мариша была тут абсолютно не при чём. Он хотел эту женщину, госпожу или не госпожу, сейчас ему было абсолютно всё равно. Исступлённо он толкался навстречу её телу, не замечая, как руки стягивают с неё свитер. Сегодня в ней не было совсем ничего угрожающего. Когда Сай только повернул голову, он увидел в её глазах отражение собственной усталости. И ему было почти жалко её — почти, но всё же не настолько, чтобы не использовал свой шанс.
«И на что ты его используешь?» — Саю стало смешно.
Рывком он опрокинул дознавательницу на спину, но вместо того чтобы встать и броситься к двери, только перехватил её руки, свёл над головой, и так, удерживая, продолжил яростно вбиваться в неё.
Зелёные глаза смотрели жаждущее и зло — так что не понять, нравится ей или нет. Но бёдра подпрыгивали навстречу, со всей силы ударялись о его.
«Что же мы творим?» — пронеслось у Киры в голове.
5
На мгновение Кира очень остро осознала, что там, этажом выше — её муж. Стоит крикнуть, и он высадит дверь. С него очень быстро слетит весь гуманизм, и от Сая мокрого места не останется. Всё прекратится, также резко как началось.
Но Кира не хотела это прекращать. Она хотела больше, хотела касаться Сая и хотела, чтобы он касался её.
Нечеловеческим усилием вывернув свою руку из его, она перехватила запястье пленника и положила его ладонь себе на грудь. Сай мгновенно понял, что от него требуется, крепко сжал, однако ещё колебался несколько секунд, прежде чем выпустить вторую руку девушки и занятья её свитером. Отбросив его в сторону, он прижал ладони к полу возле её боков, наклонился, поймал губами сосок. Принялся жадно целовать, чувствуя, как с каждым движением наслаждение становится всё полней. Руки Киры оказались на его плечах. Крепко сжали, затем сползли вниз. Сай почувствовал, как острые женские ноготки впиваются в кожу, и застонал. Толкнулся глубже.
— Рано! — инстинктивно прошептала Кира, и это прозвучало как приказ. Снова сработал инстинкт. Сай закусил губу, заставляя себя терпеть, и задвигался сильнее и быстрей. А потом что-то снова поменялось, он ощутил толчок и опять оказался на спине. Плечо ущипнула лёгкая боль, перед глазами всё поплыло. Вместо оглушительного наслаждения его накрыли апатия и усталость. Тело расслабилось и сознание погрузилась в сон.
Сидя на лероне верхом, Кира тяжело дышала и устало смотрела на него. В правой руке она держала шприц с успокоительным — пришлось вкатить всё, не разбирая дозы.
Сил встать не было. Случившееся оглушило её, вывело из равновесия. Она могла сейчас только сидеть неподвижно и тупо таращиться на лицо лерона — даже забыла сняться с него.
«И как ты теперь будешь его допрашивать?!» — билось в голове.
Собственный вопиющий непрофессионализм её поражал.
Наконец, так и не разобравшись во впечатлениях, Кира пришла к выводу, что нужно всё-таки что-то делать. Глубоко вздохнув, приподнялась, попыталась поправить бельё. Пришла к выводу, что оно безнадёжно испорчено. Оставалось радоваться, что свитер и юбка не пострадали.
Оправив одежду, она наклонилась, подхватила пленника подмышки и перенесла на скамью.
В дверь раздался стук.
Кира дёрнулась. Надо было его привязать, но времени не осталось. Оставалось надеяться, что под препаратами он проспит беспробудно несколько часов.
Ещё раз проверив, не выдаёт ли что её состояние, Кира пригладила волосы и пошла открывать.
Когда пользовалась им, госпожа обычно надевался на него пояс целомудрия.
Она могла делать это по-разному — могла просто приказать ублажать, а могла взять его сзади, как женщину. Могла наслаждаться его видом — разглядывать связанного, беспомощного, уже готового молить о чём угодно.
Конечно, она была женщиной, и больше всего ей нравилось, когда мужчина входил в неё. Но это всё равно никогда не была его плоть.
Мариша могла вставить ему в рот фаллос-кляп или закрепить на бёдрах страпон, но никогда внутри неё не мог находиться его член.
Сай думал об этом, лёжа в темноте. Сжимая кулаки от собственной глупости. И только этим мог объяснить тот факт, что, имея возможность бежать, он вместо этого потратил драгоценный шанс на то, чтобы просто трахнуть свою мучительницу.
Весь здравый смысл — а его у Сая всё-таки хватало, иначе бы он не выжил — вопил о том, какую глупость он совершил.
Но поделать ничего было уже нельзя. Он снова лежал на скамье. Связанный… Или нет? Сай затаил дыхание. И понял, что может пошевелить рукой.
Кира с утра была сама не своя. Максим знал, что подобные задания вообще плохо влияют на её нервы, но это явно отличалось от других. Кира считала себя всесильной, она гордилась тем, что не боится миссий, от которых большинство берёт самоотвод. Поэтому повидала такие миры, в существование которых с трудом мог поверить современный человек. Видимо, так она думала и про этого парня внизу — просто ещё одна непростая задачка, которую предстоит расколоть. Но что бы там не писали в отчётах, этот лерон не был преступником. Максим это чувствовал. И Кира тоже это знала, хоть и пыталась отрицать.
