лицу девушки периодически пробегали слёзы.
***
Неизвестно сколько длилась эта неподвижность. Наконец глаза девушки резко открылись, уставившись перед собой. Зрачки то сужались, то расширялись, пытаясь привыкнуть к яркому освещению. Когда глаза адаптировались к свету, она быстро начала оглядывать комнату, будто стараясь осознать, где находится. В комнате ничего не изменилось.
Алиса попробовала пошевелить руками, которые всё ещё лежали на груди Рина, но они не слушались. Всё её тело было будто ватным. С трудом убрав руки с груди парня, она приподнялась, пытаясь встать, но тут же опустилась обратно, ноги тоже не слушались. Усталость переполняла её. В голове крутились чужие голоса и мысли, мешающие сосредоточиться. Немного обождав, она всё же смогла собрать последние крохи сил, и заставила себя подняться. Конечности медленно приходили в норму. Убедившись, что может контролировать своё тело, она подошла к стене, на которой был нарисован цветок, сдвинула её в сторону, и вышла на улицу.
В небольшом дворике росло огромное дерево, крона которого была полностью увешана бело-розовыми цветами. Алиса надела стоящие у входа деревянные сандалии с кожаными ремешками и направилась к нему по выложенной из больших, ровных камней дорожке. Подойдя ближе, она запрокинула голову и некоторое время просто стояла и любовалась его красотой, после чего, оттолкнувшись от земли, взлетела в цветущую крону и скрылась в ней.
Парень всё ещё лежал неподвижно.
Рин проснулся лежа на земле в вишнёвом саду, в самый разгар цветения. На лицо ему падали лепестки сакуры, вся земля вокруг была укрыта их бело-розовой россыпью. Повсюду разносилась радостная птичья трель, а сквозь ветви деревьев светило весеннее солнце. Он встал, отряхнул брюки и осмотрелся. Деревья окружали его со всех сторон. Они росли так часто, что сквозь их сплетённые кроны невозможно было ничего увидеть.
Немного подумав, Рин неспешно побрёл мимо деревьев, совершенно не понимая, ни где он находится, ни куда идёт. Место казалось абсолютно незнакомым. Да и с чего ему быть знакомым, ведь он никогда не гулял по паркам, особенно в сезон цветения. Ведь во время ханами во всех парках собирается огромное множество людей, а он всегда избегал людных мест. По крайней мере так ему казалось.
Лёгкий порыв ветра сорвал несколько лепестков и играючи пронёс мимо его лица, невольно заставив обернутся в направлении их полёта. Но стоило ему это сделать, как перед его глазами появилась картина, которую он давно забыл, потерял в череде других воспоминаний и совсем не рассчитывал увидеть сейчас:
Он ещё совсем маленьким мальчиком гулял с родителями под цветущими вишнями. Взрослые любовались красотой цветов, а он бегал впереди под цветочным дождём, то прячась, то снова выбегая к ним. Родители неспешно шли по дороге, и их лица озаряла лёгкая, любящая улыбка, а его глаза светились счастьем.
«Неужели такое было? И это правда я?» — задумался Рин, стараясь получше разглядеть убегающего мальчика, но очередной порыв ветра развеял это видение, а на смену ему появилось новое.
Ему девять лет, он окружён друзьями. У них есть своя база в старом, заброшенном здании. Это здание пустовало уже очень много лет, так что успело изрядно обветшать, а одно его крыло дало трещину и начало обрушиваться. Но для ребят это было лишь плюсом, они бесстрашно бегали по его полуразрушенным лестницам, и каждый пытался показать, что он лучше и сильнее других. Но самым сильным и смелым каждый раз оказывался Рин.
Ему было неведомо чувство страха, он был быстрее и сильнее остальных мальчишек и с лёгкостью побеждал во всех соперничествах. Друзья уважали и ценили его, он был негласным лидером их компании. Но ему вновь и вновь хотелось потешить своё самолюбие, и он придумывал всё более опасные состязания. Вот и в тот раз он решил устроить гонку через всё здание.
По задумке нужно было подняться по лестнице на крышу, перебраться в другое крыло и спуститься по самой страшной части здания. Многие лестничные пролёты здесь отсутствовали, а те, что остались еле держались. Большинство из их компании испугались участвовать в этой затее, вызов принял лишь один. Вместе они добежали до разрушенного крыла и понеслись вниз, перепрыгивая через лестничные пролёты. Спустя два этажа друг остановил его:
«Ёси, — так звали Рина друзья, — хватит, это становится не смешно».
Но Рин его не послушал, адреналин бушевал в нём, усмехнувшись, он прыгнул в пролёт. Его ноги коснулись поверхности следующей площадки, и он уже хотел подразнить друга за его трусость, как почувствовал, что пол уходит у него из-под ног. Лестница начала обрушиваться. Он летел вниз, а сверху на него падал его друг, осыпаемый грудой камней.
Взгляд Рина упал на открытое окно, в которое влетели лепестки сакуры и видение закончилось.
«Что же там произошло?» — задумался он, но в голове не было ответа на этот вопрос, лишь пустота, как будто кто-то стёр воспоминания о тех событиях. Новый порыв ветра принёс другую картину:
Он заходит к себе домой и его обнимает мама с залитым слезами лицом.
«Почему она плачет? Что тогда случилось?» — Рин напряг память, но так и не смог ничего вспомнить. «Почему я этого не помню?». Но ответа опять не было.
Ветер ещё несколько раз сменил картинки, и с каждым разом они становились немного печальнее. На лицах людей всё реже встречались улыбки и всё чаще были слёзы. Вместе с тем, сад, по которому он шёл, тоже становился всё мрачнее. На деревьях всё реже встречались цветы или листья, большинство из них теперь стояли голые, как зимой, а порывы ветра становились всё сильнее, и больно резали его лицо. Но Рин не замечал этого, медленно бредя вперёд, он пытался вспомнить забытые моменты. С каждой секундой это становилось всё мучительнее, память никак не хотела открывать ему те события, которые сейчас казались очень важными. Погрузившись в себя, он даже не заметил, как оказался на краю сада.
Выйдя из него, Рин как будто очнулся от воспоминаний. Пройдя дальше, он осознал, что сад находился на плато высокой горы, на краю которого росла самая большая сакура, какую он когда-либо видел. Дерево было великолепное: ровное, пышное, раскидистое, увешанное большими, чуть розоватыми цветами. К тому же от него исходил очень нежный и приятный аромат, совсем не свойственный обычной сакуре. Сразу за ним находилась невысокая резная ограда с калиткой. Рин подошёл к ней, и очень удивился, ведь там был лишь обрыв. Ни моста, ни лестницы, ни
