— Если вам еще что-нибудь понадобиться, инори, — негромко произнесла невысокого роста девушка, чем-то похожая на Ласси.
Я склонила голову, рассматривая ее. Уверена, истарка. Такое же худенькое, сердечком, личико, большой рот, серые глаза.
— Спасибо, — сказала ей. — У меня уже все есть. Кроме покоя в жизни.
Девушка ничего не ответила. Мазнула по мне равнодушно-внимательным взглядом профессиональной горничной.
— Я принесу вам простыни для купальни. Если все же возникнут пожелания, прикоснитесь к сенсору, — протянула руку к небольшому экрану, встроенному в стену, и тут я заметила…
Ее запястье украшала небольшая татуировка в виде зеленой птицы. А ведь мою подругу, жену Дорса, тоже Парящую в Сети, называли Ласси Зеленая Птица! Хотела спросить горничную, с какой планеты она родом, но она неожиданно дернула головой. Резкий жест, поворот головы. Девушка внимательно смотрела в… черный глазок камеры, встроенный в стену. Я прикусила язык. Она права — камеры повсюду!
Истарка ушла, я же уселась в кресло перед столиком, решив что-то съесть. Кто знает, как жизнь обернется, когда и где доведется позавтракать еще раз? Тут дверь вновь распахнулась, и в гостиной появился полноватый человек в темной одежде с дежурной улыбкой на пухлых губах. «Доктор», — догадалась я, интуитивно почувствовав, что они с инором Сонбисом, одной, медицинской, крови.
— Доброе утро, инори Гилор! Пусть Темные Боги будут к вам благосклонны, — деловито произнес он, присаживаясь на соседнее кресло. Положил рядом с собой планшетку с плоским экраном визора. — Меня зовут Кальер Сис.
— Добрый день, инор Сис, — отозвалась я. — Вы ведь врач?
Он кивнул, рассматривая меня с профессиональным любопытством. Вернее, с интересом исследователя-энтомолога, наткнувшегося на неизученный наукой подвид майского жука.
— На здоровье не жалуюсь, — сказала ему. — Провела недавно пару циклиний в регенераторе.
— Мне необходимо взять у вас пробы крови, — сообщил он, вытаскивая из кармана маленький пульверизатор. — Не бойтесь, инори, это не больно!
Потянулся к моему плечу. Я философски вздохнула, когда он наклеил на мою кожу тонкую полоску бактерицидного пластыря с эффектом анестезии. Укола я даже не почувствовала.
— Зачем? — спросила, когда убрал пульверизатор.
— В вашем досье, к моему величайшему сожалению, присутствует несколько пустых мест. Надеюсь, анализ крови поможет заполнить пробелы. У меня есть генетический материал, полученный на «Востоке Арана», но его не хватает для создания полной картины.
— А что изменилось во мне за это время? — поинтересовалась у него.
Прошлые пробы крови ввергли меня в пучину проблем. Что принесут эти?
— Мне надо знать, что именно вам вкололи на «Прелюдии», — спокойно сообщил инор Тан. — К сожалению, этой информацией я не обладаю и получить ее не представляется возможным. К тому же, ваш обмен кровью с диким племенем аборигенов… Несомненно, не привитых против асады, — добавил он с вежливой улыбкой. — Насколько я понимаю, в вашем организме произошли некоторые изменения?
— В дикую кошку я превращаюсь только в случае, если меня серьезно довести, — со смешком сообщила ему, пораженная информированностью имперской службы безопасности. Инор Тан юмор не оценил. — Зачем вам это знать?
— Моя задача — максимально его информировать Императора, а так же заботится о здоровье его и его семьи.
— И как вы собираетесь заботиться о здоровье Садхи Первого, взяв у меня пробы крови? Неужели определите, насколько я агрессивна?
Тут в голову полезли непрошеные мысли о венерических заболеваниях. Нет, — сказала им. Нет, нет и нет! Ничего подобного не будет!
— Насколько вы фертильны, — все так же вежливо сообщил инор Тан. Улыбнулся профессиональной улыбкой медика. — И как скоро сможете зачать. Насколько я понимаю, с момента Зова у вас был только один сексуальный партнер? — он уставился в планшетку с визором.
Я… Это… От возмущения перехватило дыхание. Да так, что я долго не могла ничего произнести. Фертильна?! Один партнер? Что за ерунда здесь происходит?!
— Какое это имеет значение? — хрипло спросила у него. — Зачем вы спрашиваете?
— Не в моей компетенции отвечать на эти вопросы.
— Тогда почему вы их задаете?! Какая разница, сколько у меня было партнеров? Может, еще спросите, в каких позах я получаю удовольствие?!
— Если возникнет проблема с получением удовольствия, я, как личный врач семьи Императора, сделаю все, чтобы помочь ее решить, — произнес он.
Уставился на меня. Я молчала, потому что у меня закончились слова. Наконец, поняв, что разговаривать я не настроена, доктор засобирался на выход.
— Мне придется вас оставить. А пока прощайте, Адора!
Поднялся. Вежливо поклонился, словно члену императорской семьи. Я же не смогла ни встать, ни кивнуть, ни выдавить из себя и слова. Смотрела вслед уходящему доктору, чувствуя, как приливает кровь к щекам. Одним словом он сказал многое. Вернее, все встало на свои места. Назвал меня Адорой. Если Император решил связать наши судьбы, сделав своей рагхнари… Нет, Рихар не прав! Какая к демонам, рагхнари? Если из меня «лепили» воплощение Богини Таити, то негоже ей ходить в узаконенных любовницах. Мне уготовили роль жены Садхи Первого, и, если ничего не предпринять, вскоре меня будут называть…
Адорой Императрицей, земной эманацией Богини Таити, матерью-защитницей Наций.
Я все же дождалась этой проклятой аудиенции, хотя время текло, тянулось, волочилось… Нет, оно просто-напросто надо мной насмехалось, то ускоряя, то замедляя ход. Иногда и вовсе останавливалось, посматривая свысока, ухмыляясь над моими попытками заглянуть в будущее и понять, что меня ждет. Ничего хорошего, уж точно!
Изнывая от неизвестности, в сопровождении непоседливых ригранов я несколько раз обошла выделенные комнаты, пытаясь выяснить, где натыканы камеры. Выходило, повсюду. Заглянула в купальню, подышала парами непривычных благовоний, курившихся на небольшом алтаре Богу Тахиру в нише перед главным бассейном, с расставленными по периметру маленькими красными свечами.
Помню, когда была маленькой, бабушка водила меня в церковь в Малаховке. Там тоже было душно, и чадили свечи, и пахло ладаном. Поп в черной рясе проходил с кадилом, читая нараспев молитвы, и я странным образом чувствовала принадлежность к происходящему. Была своей в замкнутом пространстве, пронизанном людскими надеждами и верой. Здесь же…Здесь все было по-другому.
