ее одну. Кажется, ему такое даже в голову не пришло, как и запереть зверя в квартире.
— Ох, Олюшка… Его в больницу увезли утром. Сердце…
Тут все имеющиеся силы, наконец, оставили хозяйку, и она заплакала, вздрагивая всем телом…
— …Нам, как Сергей рассказал, что тебя забрали, и Сашу, скорее всего, тоже. Так отец с ним даже разговаривать перестал. Сказал, что нет у него больше сына. И дочери, наверное, тоже… Ох…
Они сидели на кухне за чаем, который Креон разлили по кружкам, но никто так и не начал пить. Анна Ильинична после ударной дозы корвалола и валерьянки немного успокоилась и обрела возможность говорить.
— Сергей как тень ходил. Спал плохо. Внуки с нами все время были. Про Катю ничего не слышно. А потом, как гром среди ясного неба — вдруг звонят из полиции, говорят, вы родственники такой-то? Мы — да. И сообщают… — она покачала головой. — Я те два дня вообще плохо помню. Тело забрали. Похороны организовали. Вова еще держался, Сергей… не помню. Потом садики заработали. Я детей начала отводить. А вчера они вдруг поругались. Я уж не знаю, с чего начали, но мы приходим из садика, а они тут так кричат… Ужас просто. Сережа ему что-то говорил, что он виноват, а Володя ему, и оба… Я уж и не чаяла их успокоить. А сегодня утром Вова встал с кровати и упал вдруг… И не шевелится. Я скорую вызвала. Сергея отправила детей отвезти. Сама за лекарствами кинулась. В общем…
Она махнула рукой, а Ольга глянула в окно. Солнце уверенно стояло в зените. Сергей ушел утром.
— А сейчас он где?
— Вова в больнице, а Сережа… — женщина растерялась, словно только теперь вспомнила, что сына нет дома с утра. Что совсем неудивительно, учитывая обстоятельства.
— Анна Ильинична, у вас же есть адрес их с Катей квартиры?..
…Новостройки. Приятный, симпатичный район. Сергей, как бы его не ругал отец, всегда хорошо зарабатывал. И для семьи старался сделать все самое лучшее. Новая квартира. Ремонт. Садик и развивашки. Отдых в Турции. Про его семью Ольга знала лишь по рассказам подруги, и со стороны та производила весьма положительное впечатление. Конечно, всякое бывает. Но очкарик Сережка, никогда не повышавший голоса, точно не походил на домашнего тирана, а жена ему попалась здравомыслящая. Вот и жили. Очень и очень неплохо. Да, жили…
К дому она подходила с острым ощущением надвигающейся беды. Хотелось развернуться и сбежать. А лучше сразу позвонить в МЧС, скорую и полицию заодно. Наврать с три короба, а там пусть разбираются, только вот… Не привыкла она перекладывать ответственность.
— Можешь подождать меня здесь, мы с Ареем проверим квартиру и вернемся, — Креон взял ее под руку и показал связку ключей, выданную Сашиной мамой.
Соблазн был велик, но Ольга упрямо качнула головой.
— Нет, давай вместе. Арей ведь почувствует, если внутри что-то не так, да?
Собаки ведь чуют покойников. А Ликос — это даже круче собаки, как ей объяснили.
— Почует. Идем?
Киориец заглянул ей в глаза, словно пытался прочесть в них ответ. Стало чуть спокойнее. Она с трудом выдохнула и кивнула.
На лифте поднимались в тишине. Потом подошли к квартире на площадке. Позвонили. Изнутри не донеслось ни звука. Но Арей при этом не выказывал ни малейшего беспокойства. Сидел и пристально рассматривал дверь.
— Может, его дома нет?
И она все себе придумала? Накрутила? Ошиблась? Вот было бы хорошо. Мало ли куда, в конце концов, отправился мужчина. Может… Тут мысль обрывалась. Сергей не представлялся ни в баре с бутылкой, ни в церкви со свечкой, ни… Куда там еще тянет мужиков в депрессии?
Креон молча открыл дверь ключом и вошел первым. Огляделся, пропуская зверя, и кивнул ей. Ольга по привычке закрылась, и только после прислушалась к звукам квартиры. Тихо. Только легкий цокот когтей по полу, а затем приглушенное рычание. Достаточно, чтобы пойти следом.
Сергей оказался на кухне. И предчувствия ее не подвели. Он сидел на подоконнике распахнутого настежь окна, выходящего на улицу, а не во двор. Поэтому они его не увидели. На полу валялись ножи. Обрывки бечевки. На столе стояла открытая бутылка водки и полный стакан. К содержимому, кажется, не притронулись. Уже хорошо. Ликос застыл в шаге от стола, приставленного к окну. Смотрел на человека, вздыбив шерсть, но не нападал. Сергей на них даже головы не повернул.
— Сереж… — в горле вдруг пересохло, и Ольга поняла, что совершенно не знает, что сказать.
Он обернулся. Глянул на нее через плечо. Лицо без очков выглядело странно.
— Оль? Ты?
Кажется, он удивился.
— Я… Я тут. Все нормально.
Как там надо разговаривать с суицидниками? Спокойно и уверенно? А если хочется стащить с подоконника и по шее дать?
— А Саша?
Снова эта безумная надежда, которую так не хочется гасить.
— Ваша сестра осталась в плену у этроссов, — неожиданно заговорил Креон и шагнул вперед. — Уверен, она жива и здорова, так как нужна им в качестве аргумента для ведения переговоров с моим братом.
— Братом?
— Он уничтожил часть флота Этры, направленную в другую галактику, и сейчас ждет разрешения от главнокомандующего, чтобы перейти в наступление. Ваша сестра дорога ему. И он сделает все, чтобы спасти ее. Поэтому она нужна Этре живой.
— Ты… инопланетянин. Один из тех, о ком она говорила…
Так, голова у несостоявшегося самоубийцы заработала, уже хорошо. Пожалуй, даже лучше, что с ним говорит киориец, сама бы она в жизни не смогла так уверенно и спокойно излагать аргументы.
— Вы правы. Я с Киориса.
— Вы… это вы штурмовали те лаборатории?
— Наши военные. Мне очень жаль, что ваша жена погибла. К сожалению, мы не смогли спасти всех пленных.
Сережка сглотнул. Судорожно вдохнул. Выдохнул.
— Я… я говорил с теми, кто там был. Нашел еще пару людей. Кому повезло… Все говорят, что чудом… Что ваши… В общем, их бы там всех порешили, если бы не вы…
— Такой сценарий развития событий был
