уходила, что невольно возникали некоторые подозрения. Которые приходилось держать при себе. И щебетать. Щебетать. Щебетать. Попугайчиком.
После ужина госпожа Нулефер предложила Батиме показать гостье сад, а сама поманила к себе Далилу. Наверняка будет отчитывать. Вежливо, конечно. Но все же. Интересно. Уже ясно, что жену эмира здесь уважают. И вся иерархия строится вокруг нее. Ее дочери, невестки и внучки стоят на нижних ступенях, и еще неизвестно, почему здесь находятся. По обрывкам разговоров, Саша смогла понять лишь то, что наследник у эмира по неизвестным причинам остался один, и он призвал к себе мужей дочерей, очевидно желая расширить выбор того, кому оставить власть. Вопрос лишь в том, куда и почему исчезли остальные? И сколько их было?
Они обошли Дом Рабов и вдруг свернули на какую-то незаметную тропинку. Сад между домами представлял собой скорее заросли разных видов кустарников, местами переплетенных столь плотно, что разглядеть что-то сквозь них не представлялось возможным. Вдоль основной тропинки их аккуратно подстригали, но здесь явно запустили. И, кажется, специально.
— А куда мы идем? — простодушно спросила Саша, прямо взглянув на Батиму, и в ответ получила куда лучше разыгранное представление.
Девушка опустила глаза вниз и поправила волосы, выбившиеся из-под платка, который она надела лишь перед прогулкой. Она явно смущалась или старалась выглядеть так.
— Мне нужно увидеться с одним… человеком. Госпожа Нулефер не одобряет эти встречи. И мне так редко удается ускользнуть, чтобы его увидеть… Если ты скажешь, что я была с тобой, она ничего не заподозрит. А взамен… я буду должна тебе услугу. Небольшую. Например, могу узнать, что с тем пленником, который прибыл вместе с тобой и жрицей…
Сердце оборвалось и рухнуло куда-то в живот, Александра сжала зубы, но в следующую секунду широко распахнула глаза и уставилась на собеседницу. Та изучала ее с неприкрытым интересом. Прокололась? Или специально показывает, что не столь мила, как кажется?
— О, правда? Представляешь, я совсем о нем забыла! Тут столько всего, что из памяти совершенно выскользнуло. Да, я была бы рада, если бы ты смогла что-то рассказать о нем. Филис наверняка обрадуется. И я не буду такой бесполезной в ее глазах…
Она сделала вид, что обдумывает перспективы. Хотя на самом деле готова была провалиться сквозь землю. Саша ведь действительно забыла о Байоне. Точнее… она помнила, но он и его судьба незаметно отошли на второй план перед лицом выживания в столь… гостеприимном месте. А их, значит, хотят прощупать. Понять, кто для нее еще важен. И так ли нужен пленник. Может быть, его хотят показательно казнить в честь юбилея эмира? Она бы не удивилась…
— Тогда ты сможешь подождать меня здесь? — Батима остановилась возле очередного здания. Дорожка здесь уже мало походила на часто используемую, а кусты стали и вовсе непролазными. Освещение не использовалось, хотя остальные дома подсвечивались снаружи, да и окна в них светились, здесь же… Темнота. Приближающаяся ночь. Тишина. Уже ощущается начало триллера. Или ужастика. — Я вернусь очень быстро, ты даже не успеешь испугаться.
Какая интересная оговорка… Она специально так плохо играет или поверила в ее дурость?
— Только не задерживайся… Не хочу получить выговор от медрес.
Саша уже знала, что так называют смотрительницу Дома Женщин.
— Конечно!
Этросска уже скрылась среди кустов, лавируя между ними так, как может только человек, получивший немалый опыт. Когда шорох ее шагов растворился в темноте, стало совсем тихо. И сумерки сгустились, а ночи на юге всегда темные. Здесь же юг, можно сказать, повсюду.
Ну, и зачем ее сюда привели? Проверить выдержку? Терпение? Или стоит заглянуть в здание? Оно ведь кажется заброшенным. Загадочным. Просто идеальным для сохранения грязных тайн.
Александра подавила порыв обойти его по периметру, зайти внутрь и раскрыть все секреты. Глубоко вдохнула. Выдохнула. Нужно ждать. Наивные, доверчивые идиотки ждут. А за ней наверняка следят. Нужно выглядеть убедительной.
Поэтому она начала бродить вдоль стены, мурлыкая под нос мотив какой-то глупой, привязчивой песенки из последних хитов, слышанных по радио. Через некоторое время жар от земли начал спадать, а свежесть коснулась уже плеч и груди. Ощущение одеяла осталось лишь на стопах. Такими темпами она просто замерзнет. Или на это и есть расчет? Нужно подмерзнуть и заглянуть внутрь в поисках тепла?
Саша покосилась в сторону дома. Вдох-выдох. Терпение. Еще не настолько холодно. Интересно, какую историю сочинит Батима, оправдывая свое отсутствие? А если сломать им шаблон и просто уйти? Выйти на дорожку? Вернуться обратно? Что будет?
Этот вариант она решила оставить как запасной. Да и… Предполагается ведь, что все это происходит из-за ее желания узнать о Байоне. Как он там? И где это «там»? В тюрьме? А какие на Этре тюрьмы? Вряд ли они лучше турецких. Да и российских. И вообще…
Вдох-выдох. Нельзя думать об этом сейчас. Нужно контролировать себя. Только так можно трезво оценивать ситуацию. А она может скатиться в панику. Чего точно нельзя допускать. Поэтому дышать. Дышать и еще раз дышать.
Еще через некоторое время, когда холод уже однозначно окутал плечи и спустился до бедер, Александра аккуратно начала присматриваться к дому. Огляделась по сторонам. Позвала Батиму. Не дождалась ответа и решила обойти здание вокруг. Просто обойти. Сначала заглянуть за угол. Пройти вдоль короткой стены. Заглянуть за второй… И наткнуться на приоткрытую створку, откуда донесся сдавленный стон.
Саша замерла. Сердце быстро забилось. Заглянуть? Уйти? Сделать вид, что ничего не заметила? Где-то в темном нутре здания мелькнул огонек. Теплый. Лампа? Новый стон. Глубокий. Протяжный. За спиной зашумели ветки кустарника. Холодный воздух хлестнул по спине, вызвав поток мурашек на коже. А из-за двери пахнуло теплом…
— Ну, ладно…
Она аккуратно, боком протиснулась в приоткрытую щель, стараясь не касаться двери. Внутри, действительно, было теплее. И звуков тоже стало больше. Чьи-то приглушенные голоса. Неразборчивый шепот, похожий на молитву. Стоны. Огонек располагался где-то в отдалении. Там, где коридор, по которому она пробиралась как можно тише, переходил в комнату.
Сердце громко билось в груди. На лбу выступила испарина. Глупо идти туда, где тебя точно ждут неприятности. Но раз они ждут, разве можно не прийти? Раз ее так старательно сюда привели?
Еще одна дверь
