– Посланник, с нами все в порядке. Удар нанесли эти ублюдки.
– Намеренно?
– Судя по точности попадания, да, но мы никогда не сможем этого доказать. Я как раз собиралась связаться с вами, чтобы сообщить о неизвестном преследователе, вероятно, ронине. Абдрелики ответят на обвинение тем, что просто пытались защитить нас от атаки и промахнулись. Эти негодяи умеют ловко уходить от ответа. Нам понадобится высказать предположение об их намерениях, а сделать этого мы не сможем.
Томас поднял упавший стул, поставил его и тяжело уселся. Связь перебил шум, и голоса Барос затихли.
– Что повреждено?
– Центр связи. Внутренняя связь на корабле осталась, но внешняя потеряна полностью.
Черт! Томас провел рукой по лицу, заметил, что она покрылась влагой и всмотрелся в нее в тусклом свете каюты, не зная, пот это или кровь.
– Что-нибудь еще?
– Пожар в одной из небольших лабораторий, – Барос помедлила. – Судя по сообщениям оттуда, ваш врач, Марен, задохнулся в дыму.
Томас выругался и стиснул кулаки. У него осталась только самая важная информация. Препарат в виде таблеток лежал на дне его дипломатического портфеля.
Прислушиваясь к общему сигналу тревоги и запаху дыма, просачивающемуся в каюту, он принял решение. Больше ни чоя, ни абдрелики не одержат над ним верх.
Он начнет с Паншинеа, отчаянно жаждущего удержать престол несмотря на угасающую власть. Джон Тейлор Томас задумался о том, что сможет сделать препарат с императором. Он вновь включил связь.
– Барос!
– Да, посланник?
– Доставь нас на Скорбь как можно быстрее.
– Мы уже в пути, сэр. Несколько часов, и мы сможем совершить межпространственный прыжок.
– Отлично.
Он расслабился. Наконец-то будущее оказалось в его руках.
– Я не обманываю, – повторил Рэнд, припадая к стакану с прохладным питьем. – Зачем мне врать?
– Не может быть, чтобы ты видел Кативара. Он из Дома, имеет высочайший ранг, второй после Риндалана. Чего он хотел достичь этим поступком? – Чирек вышагивал рядом с ним с покрытым пылью и потом лицом, явно не желая успокаиваться.
– Я знаю Кативара. Это был он.
Чирек раскинул руки, невольно повторяя предсмертный жест Сели.
– Этого не может быть. Послушай, ты не так давно живешь среди нас, чтобы научиться различать черты лица. Форма гребня, украшения, глаза…
– Но почему этого не может быть? Если он из Дома, почему примкнул к религии Преображения? Чего он надеялся достичь, проповедуя ересь?
– Потому, что он едва выдержал испытания. В первый раз его отослали, но семья упросила повторить испытания – на второй раз он выдержал их успешно. Его бахдар был так слаб, что казался почти несуществующим. Он избрал церковь потому, что надеялся достичь высокого положения, но Дом отрекся от него. Он понимал, что значит быть простолюдином, постоянно подвергаться унижениям, и всеми силами постарался избавиться от этого. Он знает все, что мы потеряли и чего достигли.
– Повторяю, я видел его, – Рэнд упрямо сжал губы.
Оба они не обращали внимания на прорицательницу. Она осторожно поправляла повязку.
– Чирек, – вдруг произнесла она, и когда поняла, что привлекла его внимание, добавила: – Я видела его.
– Опиши его.
Она описала внешность чоя, по всем приметам напоминающего Кативара – от ярко-голубых глаз до свободной одежды, которую он предпочитал одеянию священника.
– Он хотел убить нас, – закончила она. Чирек пошатнулся.
Он растерянно взглянул на Рэнда, и Рэнд протянул ему холодный стакан. Мимо них скользили зеленые воды залива, в воздухе стоял удушливый запах панета, рейсовая летающая лодка, на которой они теперь находились, торопливо удалялась от Баялака. Вместо того, чтобы пить, Чирек приложил холодный стакан ко лбу.
– Сели, – произнес он. – Я оставил там Сели…
– Вряд ли кто-нибудь из нас мог помочь ему, – возразил Рэнд.
Слеза скользнула по щеке священника. Он не ответил, отпивая глоток.
Дорея вскинула голову, словно прислушиваясь.
– Надо бежать, – пробормотала она. – Баялак горит.
– Что? – Чирек вскочил со скамьи. Вдалеке собирались грозовые тучи, заслоняя высотные дома кварталов, где жили чоя из Домов, и плотно скрывая трущобы старого города. Тучи закрыли небо, огромные и грозные.
Рэнд вздохнул.
– Это не грозовые тучи, а дым, – произнес он.
– Но почему? Почему? – казалось, Чирек совершенно растерялся.
– Чтобы защитить Вестника, – вмешалась Дорея. – И прорицательницу. Они сражаются на улицах, разъяренные поступком Кативара.
– При всем везении ему не выбраться оттуда живым, – Рэнд встал и взялся за поручни. – А мы не сможем далеко уйти без помощи.
Дорея вскинула голову к небу. Она вытянула руку и задвигала пальцами, пытаясь взять за руку Чирека.
– Нас заметили.
Звук глиссерного мотора заглушил шум лодки, и Рэнд увидел, как над ними промелькнула узкая и длинная тень. Он отпустил перила и рванулся в рубку, расшвыривая с дороги других пассажиров. Слыша визг снижающегося глиссера, он лихорадочно перебрал кнопки на пульте, посылая лодку вперед, по заливу. Птицы вырвались из разноцветных зарослей, оглашая воздух пронзительными криками, а лодка закачалась, пробираясь под низкими ветвями.
Глиссер сделал еще один круг, накренился и снизился. Рэнд взглянул вперед и увидел почти непроходимый лес, переплетенные лианы которого, поросшие длинным мхом, образовывали вход, подобный пещерному. Кто-то хотел загнать его в самое сердце болот. Он проложил курс и погнал лодку, очертя голову.
– Лично я, – произнесла Витерна с суровым выражением лица, – предложила бы такую возможность школе Соляных Утесов. – Она скрестила ноги, расправляя складки платья, но только секретарь взглянул в ее сторону.
Внимание Недара и Алексы было устремлено на Хата, с несчастным видом сидящего между ними. Его плечи ссутулились, он смотрел в пол.
Наконец, подняв голову, наставник школы тезаров произнес:
– Вы хотите, чтобы я предал Чо.
– Нет, совсем нет. Объясняю тебе, дружище – нас предал император. Меня и всех тезаров. Но только мы способны спасти нашу планету. Только мы.
Хат выглядел подавленным даже в святая святых – своем кабинете, который заполнили Витерна, ее охранники, Астен, Алекса и Недар. Но постепенно он расправлял плечи, успев прийти в себя с тех пор, как вся компания вторглась к нему.
– Мы уже обсуждали этот вопрос, Недар, и ты, конечно, прав. Но где мы окажемся без поддержки Домов, когда наша карьера завершится? Они помогали нам вначале, им мы должны служить до конца. То, что ты просишь, повергнет Чо в полный хаос.
– Совсем напротив, – Недар подсел к нему и склонил голову, пытаясь заглянуть Хату в лицо. Однако в его позе не чувствовалось унижения. – Мы отдали нашим Домам все, что имели, позволили опустошить себя до последней капли душевного огня. Они обязаны нам до конца жизни и даже больше. И мы заставим их заплатить свой долг! Но сейчас я пришел сказать тебе, что больше мы не нуждаемся в них. Они всегда будут нуждаться в нас.
