– Господин Канцлер, в истории – в том числе и в истории дипломатии – можно обнаружить немало случаев когда «нонсенс» превращался в «прецедент». Я считаю, что необходимо немедленно отдать распоряжение о доставке посла Райт, – генерал подчеркнул слово «посол», – сюда вместе со всем ее багажом.
– А откуда вам известно про багаж? – вскинулся Каминский. – Я ведь об этом не упоминал. Вы что читали дипломатическую почту?!
– Чтобы знать о том, что через портал пронесли несколько увесистых ящиков совсем не обязательно читать дипломатическую почту, – спокойным тоном ответил Катанья.
– Доставить сюда говорите… – Канцлер покачал головой. – Боюсь что такое решение в компетенции одного лишь Президента.
«Когда ты был звездолетчиком, наверняка не был таким перестраховщиком, – подумал Катанья. – Вот что с людьми должность делает». Вслух же генерал сказал:
– Значит, вам необходимо срочно встретиться с Президентом!
Президент выслушал Канцлера не перебивая, и лишь когда тот закончил, произнес:
– Так в чем загвоздка? Предложите Каминскому уволить Светлану Райт задним числом, скажем за день до того как в Империи Пяти Лучей ее назначили послом…
– По какой статье ее надлежит уволить? – спросил Канцлер.
– По какой?.. Да хотя бы за прогулы!
Президент посмотрел на вытянувшееся лицо Канцлера и покачал головой.
– Однако с чувством юмора у вас определенно не все в порядке. Конечно «по собственному желанию», по какой же еще? После этого с учетом ее нового дипломатического статуса доставьте сюда!
Беседа с глазу на глаз Президента Земного Содружества и посла Империи Пяти Лучей баронессы Райт продолжалась около трех часов. В конце беседы Президент сказал:
– Я немедленно дам поручение министерству иностранных дел подготовить все необходимые бумаги. Думаю уже завтра я смогу подписать Указ об установлении дипломатических отношений между Земным Содружеством и Империей Пяти Лучей.
Дневник Клима Снегова. Запись вторая.
«Эта «сладкая парочка» Зор (Зрий) и Влас не отпускают меня ни на шаг. С Зорюшкой мне видеться не разрешают – говорят: не положено. Да я и сам не сильно‑то стремлюсь. Обменялись издали улыбками на «проводинах» у Светки и ладно, с меня и этих двух «клоунов» достаточно. Они прямо из кожи готовы вылезти, только бы развеять мою хандру. Я их жалеючи стал им даже подыгрывать, но видимо артист из меня никудышный. И что бы вы думали? Решили они вызвать себе подмогу. Идем мы сегодня как раз после завтрака «цветочки понюхать» а навстречу его высочество принц Алий собственной персоной! Ну, поздоровались мы с ним как полагается старым друзьям а потом Ал и говорит: А не махнуть ли нам на Заповедник?. Почему спрашиваю «на», почему не «в»? А потому, – отвечает Ал, – что Заповедником мы зовем закрытую планету, где живут герои наших легенд и сказок. Тут я не выдержал и расхохотался. Вся троица пялиться на меня как на придурка. Чего ржешь? – вопрошают. Ну, я им что‑то брякнул не по теме. Не мог же я сказать, что их мир сам по себе для меня уже сказка? А тут выясняется, что у них самих есть сказки. А что, спрашиваю, ваши сказочные герои там делают, и как они вообще ухитрились уцелеть, до сей поры? А потому, – отвечает Ал, – и уцелели, что вовремя из‑под наших ног убрались. Добро, говорю, поехали, посмотрим, что там у вас за Заповедник. Собирались мы не долго. И вот уже летим мы над Голубой планетой на яхте Ала и забираемся все выше и выше. Так и до космоса добрались. А теперь куда? – спрашиваю. А теперь, – отвечает Ал, – нужно привести яхту точнехонько в центр «пирамиды». Помните, той самой, где в основании четырехугольник, в углах которого Изумрудная, Рубиновая, Фиолетовая и Голубая звезды, а в вершине Белая? Ну, Ал штурман что надо: привел яхту куда следует. И вот уже прямо по курсу возникает из ниоткуда огромное белое облако – звездный портал, стало быть. И тут меня как кто‑то за язык дернул. Спрашиваю я у Ала, а скажи‑ка, друг любезный, через этот портал можно только на Заповедник попасть, или еще куда? Тот не ответил, только глянул на меня как‑то не так. Ну, я язычок‑то и прикусил. Понял, что спросил что‑то не то. А тут мы и в туман влетели. А когда он, значит, расселся, гляжу я, а мы уже не летим, а плывем, по самой что ни на есть настоящей реке. По берегам деревья растут, и птички чудные с ветки на ветку перепархивают. А над головой небо синее‑синее, а вот солнышко подкачало: бледное какое‑то. Спрашиваю я у Ала, отчего так случилось: то летели, а то вдруг плывем? А отвечает мне уже Зор. Они, видишь ли, взяли моду подменять друг друга, если один из них на мои вопросы отвечать устанет. Закрытая планета, – говорит он, – очень хитрая штука. У нее сила тяжести растет не от неба к земле а, наоборот, от земли к небу. Поэтому в целях безопасности лучше ближе к уровню моря держаться там сила тяжести самое то. И где я все это уже слышал? Пока я рылся в памяти, из‑за поворота показалась деревня. Да нет, не деревня, скорее, поселок. Дома в поселке все двухэтажные красивые, и стоят вольготно: друг к дружке не жмутся. Подходим мы к пристани, а там нас уже местный народ встречает. Приветливо встречает, ничего не скажу: кланяются, улыбаются, в гости зовут. А уши‑то у них заостренные вверху, так и подмывает спросить, вы случаем не эльфы? И ведь спросил же. А они в ответ: Да что ты такое говоришь, никакие мы не эльфы, мы – светлы. А мне и без разницы: светлы, так светлы. Привели нас в дом местного вождя, а там уже и стол накрыт. Врать не буду – «посидели» мы хорошо, отчего через час‑другой нас в сон клонить стало. Проснулся я, и понять не могу: толи ночь за окном, толи день? И светло вроде, и вроде как не от солнца. Вышел я на крыльцо, – оно у них широкое, что твой подиум, – вышел и глазам не верю. В небе сполохи играют – точь‑в‑точь как на Белой планете. Только там они днем бывают, а здесь, кажется, ночью. Да и там они все‑таки поярче… Стою я, значит, на крыльце, сполохами любуюсь, Снежку вспоминаю. Веселая она… Тут ко мне остальные члены команды подтянулись. Стали мы вчетвером чудным светом любоваться, да только вдруг из леса пение послышалось. Песня не песня, плачь не плачь – но красиво. Влас предлагает, пойдем, мол, посмотрим. Ну, мы пошли. Дошли до большой поляны, а на ней одни светлы поют, а другие танцуют. Те, что поют – сплошь мужики ну а те, что танцуют, стало быть, наоборот. И на тех, что танцуют, ничего не одето кроме прозрачной материи. Так мы стояли, смотрели и слушали, пока сполохи вдруг не погасли. Певцы и танцоры как по команде враз разбежались. Ну и мы тоже направились было к дому, как подходит вождь и спрашивает, понравилось ли нам у них? Да, говорим, очень. А тогда не могли бы вы нам помочь? Так это, смотря что попросишь, отвечаем. Ежели поле вспахать, так это нам не досуг, а вот ежили какого монстра истребить – это мы с нашим удовольствием! Вот и хорошо, радуется вождь. Поле мы и сами как‑нибудь вспашем, а монстра, стало быть, вам оставим. Смотрю, дружбаны мои лицом посуровели. Они‑то думали с ними шутки шутят, а оно вон как вышло. Отвечай, спрашивают они вождя, о каком таком монстре идет речь? Так о клырге, отвечает. Ал аж присвистнул. Откуда, спрашивает, у вас тут клырг‑то взялся? Их же лет двести назад всех извели. Видать не всех, отвечает вождь. Смотрю, ребята не очень‑то довольны, а делать нечего – слово‑то дадено! Вождь стоит, ждет ответа. Ладно, говорит Ал, раз пообещали, значит сделаем! Вождь обрадовался, поблагодарил и пошел к дому, ну и мы за ним. Идем, молчим. Ну, мои‑то друзья молчат, потому что что‑то такое знают, а мне‑то чего в молчанку играть? Что, спрашиваю, немного покемарим и на охоту? Тут они дружно рассмеялись – не весело, но дружно. Нет, отвечает мне Влас, крылга нужно под утро брать. Так что, вооружаемся и в путь. Что до охоты, говорит, так это еще неизвестно, кто на кого охотиться будет… Все, запись прерываю. Вернусь – продолжу».
