– Сколько там человек? – резко спросил я.
– Семеро, сэр.
– Мистер Герни с ними?
– Да, сэр.
– Выпустите его.
Помощник машиниста вылетел из камеры, в волнении теребя рубашку, и, увидев меня, вытянулся по стойке «смирно».
– Мистер Герни, я не хочу, чтобы вы находились на гауптвахте вместе с преступниками. Освобождаю вас Возвращайтесь в кубрик и ведите себя достойно.
Он посмотрел на меня, не веря своему счастью, и умчался.
– Где их главарь? – спросил я, не узнав собственного голоса.
Вышинский показал рукой:
– В первой камере. Он там один.
– Отоприте ее и следуйте за мной, оба. – Я вошел в крошечную камеру. Заключенный сидел на палубе со связанными за спиной руками и кандалами на ногах. – Разрежьте на нем одежду.
Вышинский удивленно посмотрел на меня, но, спохватившись, сказал: «Есть, сэр!» – и вытащил из кармана складной нож. Заключенный выпучил глаза, но молчал, когда Вышинский принялся резать на нем одежду. Через минуту заключенный остался совершенно голым.
– Поставьте его. – Вакс и главный старшина корабельной полиции подняли ослабевшего преступника на ноги.
– Мистер Вышинский, ступайте в камеру два. Сделайте со вторым то же самое и ждите меня.
– Есть, сэр.
– Вакс, возьмите! – Я протянул Хольцеру свой лазерный пистолет и прислонился спиной к перегородке, держа руку на уровне груди. – Мистер Хольцер, наблюдайте за моей рукой. Как только этот человек солжет, я пошевелю мизинцем, вот так, и вы тут же выстрелите ему в голову. Затем мы перейдем в соседнюю камеру. Вопросов не задавайте. Храните молчание. Следите за моим пальцем и, как только он шевельнется, стреляйте! Подтвердите, мистер Хольцер. Вакс сглотнул.
– Подтвердите приказ! – прохрипел я. Он колебался не больше секунды:
– Есть, командир Сифорт. Я выстрелю ему в голову, как только вы шевельнете пальцем, сэр.
Я повернулся к заключенному:
– Это вы называли себя генералом Колом?
– Да, я. – Взгляд преступника метался между моим пальцем и пистолетом в руке Вакса.
– Ваше настоящее имя?
– Кервин Джонс.
– Где генерал Кол?
– На станции. Не стреляйте, пожалуйста, я говорю правду. Прошу вас.
– Он жив?
– Да, сэр. Заперт в раздевалке. Вместе с другими офицерами. Наши ребята их караулят.
Я сделал едва заметное движение рукой. Джонс побледнел.
– Вы подняли бунт?
– Да, сэр. Это все шахтеры, сэр. Они хотели нас всех убить. Я работал в отсеке связи, сэр. Я не военный. Когда корабли с припасами не прибыли в срок, они просто взбесились, и мне пришлось к ним присоединиться, иначе…
– Сколько офицеров убито?
– Два, сэр. Все произошло так быстро. Нам надо было как-то убраться со станции, неужели вы не понимаете?
– Что произошло на самой планете?
– Горняки взяли верх. Вероятно, держат офицеров Военно-Космического Флота в качестве заложников. Комитет контролирует шаттл, горняки почти каждый день прилетают, чтобы следить за ходом событий.
Я посмотрел на свой палец.
– Это правда, сэр, – выпалил он. – Клянусь Господом Богом! Пожалуйста, верьте мне. – Он повернулся к Ваксу. – Не стреляйте, ради Бога!
– Мистер Вышинский! – В камеру вошел главный старшина корабельной полиции. – С этим человеком можно иметь дело. Допросите его. Я хочу знать все о комитете горняков, когда именно они прилетают на станцию, а также план станции. Если он будет лгать, если скажет не то, что остальные трое, немедленно прекращайте допрос и вызывайте меня.
Я вышел. Вакс последовал за мной.
По дороге на мостик Вакс спросил:
– Сэр, а что, если бы он солгал?
Я остановился и шевельнул пальцем. Он вздрогнул.
– Достаньте из-за пояса пистолет. Прицельтесь в палубу. – Вакс встревожился, но приказ выполнил. – Стреляйте в палубу.
– Есть, сэр. – Вакс, все еще колеблясь, нажал на спусковой крючок. Раздались короткие гудки. Это означало, что заряд кончился. Я протянул руку, и Вакс вложил в нее пистолет.
Время бежало быстро. Весь экипаж был занят ремонтом поврежденных лазерами линий электропроводов. Дерек и Алекс успокаивали перепуганных пассажиров, разводили их по каютам и помогали наводить там порядок.
Трое пассажиров были убиты бандитами. Еще двое, в том числе Сара Батлер – приятная молодая леди, сидевшая за моим столиком, погибли в результате разгерметизации, не успев надеть костюмы.
Не уцелели также три члена экипажа и один офицер.
По большому счету нам повезло. Могло быть и хуже. К счастью, мятежники намеревались захватить, а не уничтожить «Гибернию». Сэнди попытался закрыть люк воздушного шлюза, и его сожгли на месте. Не зацепись он рукой за панель управления шлюза, его вынесло бы наружу при разгерметизации, когда я пытался освободить корабль. Остальные члены экипажа погибли во время сражения.
Я сидел на мостике в своем кресле и пытался хоть как-то оправдать собственную глупость. Мы всегда крепки задним умом. Перед моими глазами плыло невидящее, укоризненное лицо Сэнди. Удастся ли когда-нибудь избавиться от этого видения? Я взял микрофон:
– Мистеру Кэрру и мистеру Тамарову явиться на мостик.
Через несколько минут гардемарины вошли и встали по стойке «смирно». Я скомандовал «вольно»:
– Проложите курс назад к станции. Необходимо появиться над их верхним шлюзом в двух километрах от него. Сверьте ваши результаты с решением Дарлы. – Они приступили к работе, а я снова предался размышлениям. Вакс озабоченно наблюдал за происходящим с места первого офицера.
– Вакс, а где кадет Фуэнтес?
– В столовой. Помогает мистеру Браунингу.
– Как он там оказался?
– Он был со мной у носового шлюза, когда все началось. Я отослал его охранять кубрик гардемаринов.
– А-а.
Кубрик на первом уровне не нуждался в охране, а если бы и нуждался, то мальчишка-кадет едва ли мог его защитить. Просто Вакс отослал Рики от греха подальше.
Вакс покраснел:
– Да, сэр. А после того как все успокоилось, я послал его к мистеру Браунингу.
– Очень хорошо. – Я мог этому только порадоваться. Слишком много юных существ загубил я сегодня.
Когда гардемарины закончили прокладку курса, я попросил Вакса проверить, все ли в порядке. На этот раз придется положиться на их вычисления. Голова нестерпимо болела, несмотря на успокоительное доктора Убуру, а может, именно из-за него.
Мы выпустили несколько реактивных струй из вспомогательных двигателей, чтобы повернуть назад к станции «Шахтера». Я был близок к обмороку, когда передал управление Ваксу. Через час, чтобы не пролететь мимо, были включены тормозные трастеры.
Настало время действовать. Я взял в руки микрофон, чувствуя себя полным идиотом. Приказ, который я собирался отдать, на боевых кораблях Объединенных Наций слышали разве что во время учений.
