сыном.
Не обращая внимания на капающие слезы из глаз, я сдержал рвущиеся наружу «ласковые» в адрес Пряхи и потянулся к основной колоде карт. Игра в пазаак продолжалась, но перешла на новый уровень.
Один – семь.
Шесть – девять.
Шестнадцать – пятнадцать.
Двадцать – двадцать два. Минус два красная ложится на стол, и Пряха сравнивает наши расклады. Ничья.
Воспоминания ускорились. Чувства Ланы, открывшейся мне в Ментальном Слиянии. Торжество и удовлетворение проделанной работой при виде счетов, падающих на «Джофрис» с успешным стартом Звездных войн. Растянувшийся в вечность миг, когда Анья Рал сказала, что любит меня…
– Один – ноль. Раунд за мной, лар.
– Что?
Моргнув, я ошалело уставился на стол, где красовалась неприглядная картина. Двенадцать – двадцать восемь. Пряха издевательски спасовала и позволила мне тонуть в грезах, попутно набирая очки из белой колоды.
«Соберись, тряпка!»
Волевым усилием изгнав образ страстно целующей меня Аньи, я смахнул битую раздачу в колоду и, быстро перетасовав, рыкнул:
– Еще раз!
Решимость решимостью, но одной ее недостаточно. Я в очередной раз проиграл. Третий кое-как сумел свести вничью, а на четвертом снова сломался. Пряха безжалостно атаковала, виртуозно закручивая Силой и даром эмпата мое ощущение реальности. И лишь когда последняя карта легла на стол, знаменуя окончание третьего кона, завершенного полной победой зелтронки, я понял, что она пыталась мне сказать.
– Да, – пробился сквозь шум в ушах усталый голос моего учителя. – Ты разделяешь свой дар и Силу, но это неправильно. Чтобы добиться вершин мастерства в ремесле Разума, нужно свести их воедино. Только так ты сможешь достигнуть, чего желаешь.
– Научи меня, Пряха. Пожалуйста!
– Хорошо… Джой. Сделаю все, что в моих силах.
Край мутного сознания подметил, как она назвала меня, но на вопросы не осталось сил. Переутомление дало о себе знать, и я провалился в глубокий сон прямо за столом, уже не слыша слов остальных.
***
– Брат!
– Тише, постреленок, – Пряха коснулась руки кварда, кинувшегося тормошить упавшего на столешницу Джове. – Приглядись. Он просто спит.
Фрис последовал совету и расслабился, увидев ниточку слюны, стекающую из приоткрытого рта человека, чье усиливающееся сопение вот-вот грозило сорваться в гремящий богатырский храп.
– Зачем вы так с ним? Неужели нельзя было…
– Нет, – твердо отрезала Пряха. – Ты сам знаешь, сколько ему осталось. Каждый день на счету, и я не могу позволить терять их впустую. Кроме того, лар, – зелтронка сделала паузу и посмотрела на Фриса тем самым взглядом, от которого Ядро скукоживалось в маленький дрожащий комок страха, – твой брат не единственный, кому нужно вправить мозги на место. Позови ее, будь добр.
Фрис скривился, но все же выполнил просьбу, сбегав на улицу и притащив упирающуюся и вырывающуюся джедайку, шпионившую за домом со стороны улицы.
– Помолчи, – велела Пряха тоном, от которого Анья зашипела взъерошенной кошкой, пойманной на краже хозяйской сметаны. – Значит, ты та самая дурища, по которому сохнет мой новый ученик. Ни слова! Я пригласила тебя не для того, чтобы беседы вести. Вижу, Джой тебе тоже не безразличен, так что скажу прямо: оставь его. Возвращайся на Храм в Корусант или откуда ты прилетела. Джою предстоит долгая работа над собой, и ты будешь только мешать.
– Но, – из Аньи будто разом вынули внутренний стержень воли. Сгорбившись и повесив плечи, джедайка оглянулась на стоящих в гостиной разумных в поисках поддержки, но везде встречала лишь сочувствующие и неприязненные взгляды. Последний принадлежал Фрису, не без оснований считавшему, что все беды брата растут от баб. И, пусть лично ему Анья ничего плохого не делала, это не мешало кварду встать на сторону Пряхи, лучше всех присутствующих понимавшей, что требуется Джове. И это не явно очередная смазливая мордашка, которая будет отвлекать его своими чувствами, вместо того, чтобы дать возможность найти путь к исцелению.
– Улетай, Анья, – настойчиво попросил Фрис, принимая решение и закрывая спиной спящего брата. – И не возвращайся.
Из глаз Аньи брызнули слезы, а из глубины души крик, от которого женская воловина присуствующих сочувственно поджала губы.
– Я не могу его бросить! Я люблю…
– И в этом кроется главная проблема, – тихо сказала Пряха. После чего встала и прижала к себе дрожащую джедайку, вяло задергавшуюся в ее объятьях. – Мне жаль, милая, но ваше время еще не пришло. Если и вправду любишь его, то должна отпустить. Джой сделал это ради тебя, и ты должна поступить также. Хотя бы на время, пока он не найдет способ смирить своих демонов.
Анья затихла и замолчала, уткнувшись лицом в мягкую высокую грудь зелтронки. Только плечи вздрагивали, отражая эмоциональную бурю, волнующую ментал. А Пряха поглаживала ее по волосам и продолжала что-то негромко шептать на ушко, предупреждающе зыркнув на мужчин и любопытную Юкиру, чтобы не лезли. Слова, адресованные Анье, предназначались лишь для нее одной. И когда Пряха закончила, заплаканная девушка отпрянула и дергано кивнула, без прощания покинув дом. Чтобы уже на улице перейти на бег и скрыться под покровом наступившей ночи.
– Ушла, – через какое-то время оповестил вернувшийся с разведки Динор, которого Фрис попросил проследить за Аньей. – Улетела на челноке. Я успел прикрепить к нему маячок: судя по сигналу, Анья покинула орбиту Зелтроса.
– Слава Силе! – Фрис имитировал вздох великого облегчения, как делают органики, и повернулся к странно-грустной Пряхе. – Спасибо, учитель.
Зелтронка и бровью не повела на такое обращение, приняв его за само собой разумеющееся. В ее глазах Джой и Фрис были неотделимы, и, принимая в ученики одного, второй шел в, так сказать, в комплекте. О чем квард не знал, но догадывался, когда во время игры ощутил направленное внимание зелтронки. Что казалось невероятным, но от того не становилось менее реальным.
Может ли искусственно созданный разум воспринимать Силу? А если он создан по органическим технологиям Гри с небольшими модификациями Стража? Тысячелетиями наблюдавшего за подчиненной ему виртуальной реальностью и познавшего чудеса, немыслимые в реальном мире.
Похоже, ответ на этот вопрос Фрису придется искать вместе с братом и Азуром, сохранявшим молчание с самого начала игры в пазаак. Но вот, их с Фрисом взгляды пересеклись. И квард увидел то самое выражение лица зелтрона, какое запомнил еще со дня посещения улья килликов на Альдераане. Одухотворенно-светлое и явно скрывающее больше, чем Азур был готов показать.
– Сыграем в пазаак, друг?
Фрис немного помолчал, прислушиваясь к
