Напряженным, полным беспокойства голосом Дру осведомилась: — Ну и что нам с ним теперь делать?
— Высадить его на дороге нельзя: он вернется и поднимет тревогу, — ответила Корделия, — А если привязать его к дереву где-нибудь в стороне, его могут просто не найти. Нам его лучше связать, он приходит в себя.
— Я с ним справлюсь.
— Боюсь, ему и так уже досталось.
Друшнякова связала Куделке руки скрученным шарфом, вытащенным из сумки; хитрые узлы вязать она явно умела.
— Он может нам пригодиться, — задумчиво произнесла Корделия.
— Он нас выдаст, — нахмурилась Дру.
— А может, и нет. Во всяком случае, не на вражеской территории. А тогда нам останется один лишь путь — вперед.
Куделка перестал вращать глазами, точно следя за кружащимися в воздухе невидимыми звездочками, и наконец-то сфокусировал взгляд. Корделия с облегчением отметила, что зрачки у него одинакового размера.
— Миледи… Корделия, — прохрипел он. Руки его тщетно дергались в шелковых путах. — Это безумие. Вы идете прямо в лапы к фордариановским солдатам. И тогда у Фордариана будет два рычага давления на адмирала вместо одного. К тому же вы с Ботари знаете, где находится император!
— Находился, — поправила его Корделия, — неделю назад. С тех пор, я уверена, его перевезли в другое место. А Эйрел, по-моему, уже продемонстрировал способность не уступать нажиму Фордариана. Не недооценивай его.
— Сержант Ботари! — Куделка подался вперед, обращаясь к интеркому. Стекло между водительским и пассажирским отделением было сейчас затемнено до зеркального блеска.
— Да, лейтенант? — отозвался монотонный бас Ботари.
— Я приказываю тебе повернуть назад.
Крошечная пауза. — Я больше не на императорской службе, сэр. Я в отставке.
— Но ты же служишь графу Петру. Он тебе такого не приказывал!
Пауза длиннее. И ответ тише: — Нет. Я — пес леди Форкосиган.
— Ты не принимаешь таблеток!
Корделия сама не знала, как подобное могло просочиться сквозь интерком, но почему-то увидела ответную хищную ухмылку сержанта.
— Поехали с нами, Ку, — принялась уговаривать его Корделия. — Подержи меня. Ради удачи. Ради жизни. Ради того, чтобы пощекотать нервы адреналином.
Друшнякова склонилась к нему с легкой улыбкой и выдохнула прямо в ухо: — Смотри на вещи правильно, Ку. Когда еще ты получишь шанс участвовать в настоящем бою?
Взгляд Куделки заметался справа налево, с одной похитительницы на другую. Турбины машины взвыли громче и пронзительней, и она устремилась вперед, в сгущающиеся сумерки.
Контрабандные овощи. Ошеломленная Корделия поняла, что сидит среди мешков цветной капусты и коробок с садовой блестяникой. Грузовичок на воздушной подушке, скрипя и чихая, вез груз южных овощей, тайными путями направляющихся в Форбарр-Султану, — как и компания Корделии. А в самом низу этой кучи могут отыскаться и мешки с капустой, сидя на которых она путешествовала то ли две, то ли три недели назад. Вот к каким перемещениям вынуждает причудливая экономика войны.
На провинции, контролируемые Фордарианом, верные лорду-регенту Округа наложили эмбарго. Хотя до голода было еще далеко, но цены на еду в Форбарр-Султане взлетели до небес — горожане делали запасы еще и в предвестии наступающей зимы. Поэтому бедные торговцы не упускали ни одного случая подзаработать, в том числе и на том, чтобы за взятку прибавить к своему крузу несколько нелегальных пассажиров.
Сама эта идея и ее реализация принадлежала Куделке. Первоначальное его негодование постепенно утихло, когда он почти против воли, но все же оказался втянут в обсуждение их дальнейших планов. Именно он разыскал в столице Округа Фориннисов оптовые склады и нашел место, откуда отправляли свой товар независимые первозчики. А вот сколько денег дать на взятку, решил Ботари; именно такую — мизерную, на взгляд Корделии, — сумму и могла бы заплатить компания отчавшихся сельских жителей.
— Мой отец был бакалейщиком, — неохотно объяснил Куделка Корделии, когда представлял ей свой план. — Я знаю, что делаю.
Корделия не сразу сообразила, почему он при этох словах настороженно покосился на Дру, но потом вспомнила, что ее отец из военных. Лейтенант и раньше рассказывал о своей сестре и о вдовой матери, ни разу не упоминал отца, и лишь сейчас Корделия поняла причину: Ку не то, чтобы с ним не ладил, но смущался своего происхождения.
Мясной фургон Куделка забраковал сразу. — Его фордариановская охранаостановит первым делом, — объяснил он, — не упустят случая вытрясти из водителя побольше бифштексов.
Непонятно было, говорит тот на основании своего армейского или торгового опыта, либо того и другого сразу. В любом случае, Корделия была благодарна Ку за одно то, что им не пришлось ехать, сидя на мерзких замороженных тушах.
Для своей инсценировки они нарядились как можно тщательнее, пересмотрев всю свою одежду, как из сумки, так и надетую на них самих. Ботари с Куделкой изображали только что уволенных в запас ветеранов, намеревающихся поправить свои жалкие дела, а Корделия с Дру — пару деревенских жительниц, привлеченных к этому плану. Обе женщины нарядились в действительно странное сочетание поношенных горских платьев и купленных в каком-нибудь секонд-хенде обносков высшего класса; эффект «платья с чужого плеча» усиливался тем, что они поменялись одеждой.
Измученная Корделия прикрыла глаза, но сон по-прежнему не шел. В голове тикал хронометр. На дорогу сюда они потратили два дня. Так близко к цели и так далеко от успеха… Она резко распахнула глаза: грузовик резко затормозил и с лязгом опустился на землю.
Ботари сунул голову в окошко водительской кабины. — Вылезаем здесь, — тихо сообщил он.
Один за другим они спрыгнул через заднюю дверь на мостовую. Парок от дыхания вился в морозном воздухе. Стояла предрассветная тьма, и фонарей вокруг горело гораздо меньше, чем расчитывала Корделия. Ботари махнул рукой, и машина уехала.
— Не думал, что мы доедем до самого Центрального Рынка, — проворчал Ботари. — Шофер сказал, там в этот час полным-полно муниципальной стражи Форбонна.
— Опасаются голодных бунтов? — уточнила Корделия.
— Несомненно. А еще стражники не прочь поживиться первыми, — пояснил Куделка. — Скоро Фордариану придется вводить сюда войска, если он не хочет, чтобы все продовольствие из карточной системы перекочевало на черный рынок.
В те минуты, когда Ку забывал притворяться фором, он демонстрировал удивительно подробное знание нелегальной экономики. И как это бакалейщик сумел оплатить сыну настолько хорошее образование, чтобы тот выдержал жестокий конкурс в Имперскую Военную Академию? Корделия незаметно улыбнулась и оглядела улицу в обе стороны. Они находились в старом районе, построенном еще до появления лифтов, поэтому все дома здесь были не выше шести этажей. В эти обшарпанные здания уже позже встроили канализацию, электрические коммуникации и лифтовые шахты.
