того места, где закончился разговор, она взмыла вверх, к коггу. Вместе с ней взлетала светловолосая девочка, протягивавшая к матери руки.
Рабыня погибшего Гора Лоиса кричала и рыдала. Рядом стоял помощник старшины Утер и мерил женщину оценивающим взглядом. Сегодня ночью она будет ночевать в его доме. Придется, наверное, взять туда и щенка. Ничего, пара рук пригодится по хозяйству. Кулака, конечно, надо будет дать ему понюхать первое время.
Вон какой борзый, морда вся размочалена, а не хнычет. Стоит возле матери и смотрит вслед ведьме. На лице настоящая взрослая ненависть, как будто собирается отыскать Сестру и поквитаться. Ну, всякую дурь мы из него быстро выбьем. Не таких обламывали.
Вопли рабыни стихали. Над площадью сгущалась тишина, в которой слышалось только слитное дыхание толпы, как огромного испуганного животного. Сборщик тальи нашел взглядом Медафа.
— Эй, как там тебя, старшина? — в голосе шершня было гораздо больше от обычного человека, чем от гордого посланника Канторов.
— Медаф, — с готовностью откликнулся тот. — Мое имя Медаф, высочайший сэн.
— Да, конечно, Медаф, — сборщик взглянул на размазанные по земле останки Гора Лоиса, отвел глаза. — У тебя дома найдется что-нибудь, кхмм, укрепляющее?
— Безусловно, высочайший, безусловно. — залебезил старшина. — Есть вино, привозное, разумеется, арктурианский тальяк, свежайший хаф. Все, чего пожелаете, сэн. Угодно ли вам будет последовать за мной?
— Угодно, — рассеянно пробормотал сборщик, делая знак солдатам сопровождать его и старшину. — Да, мне будет угодно.
Вслед за Медафом жители поселка тоже начали расходиться с площади. Шли, косясь на висевший в небе когг ведьм. Большинство избегало смотреть на рабыню, все еще стоявшую на коленях и на обнимавшего ее сына. Она не поднималась с земли, пока Утер, устав ждать, не подошел к ней. Он молча поднял женщину на ноги и повел за собой к занятому им дому на окраине.
Арктурианка шла покорно, не вырывалась и не спорила. Лишь время от времени издавала грудной задыхающийся всхлип. Обернувшись пару раз, Утер видел, что сын рабыни идет следом. Тащится, волоча ноги, угрюмо вытирает юшку, текущую из носа, и не отстает.
Утер громко цокнул языком. Сегодня он займется его матушкой, а завтра объяснит щенку, где его место. Хорошенько так объяснит, чтобы два раза не повторять. Однако тяжелый у пацана взгляд, аж спину печет. Его бы к Гентору, который сегодня с голыми руками кинулся на самопал, в воспитанники. Здорово бы они поладили.
— Слушай, — обратился помощник старшины к шедшей рядом женщине. — Как тебя там звать-то?
— Эйгир, — тихо ответила рабыня.
— Эйгир. Я Утер. Будешь теперь жить у меня.
Женщина не возражала, и это Утеру понравилось. Поняла, что теперь, когда Лоис мертв, ей нужно искать, за кем прятаться. А за кем прятаться лучше, чем за ним, Утером, будущим, чем Аннун не шутит, старшиной этого гнилого поселка.
— Парня твоего как зовут, Эйгир? — спросил Утер, проявляя любопытство как знак своего расположения. Этому он научился у Медафа.
Женщина тихо пробормотала ответ. Утер имени не услышал, но переспрашивать не стал. В конце концов как там зовут мальчишку, который брел следом, ему было просто наплевать.
История вторая. Вольный торговец
Едва переступив порог портовой кантины, юноша сразу увидел капитана «Звезды удачи». Это был могучий, нестарый еще мужчина с буйной гривой черных волос и некрасивым, но внушающим доверие лицом. По обыкновению вольных торговцев на земле он носил кожаную куртку с меховым воротником и свитер с высоким горлом. В мочку левого уха у него было продето скромное титановое кольцо — украшение, которое мог позволить себе не всякий космик.
Титановую серьгу имел право носить капитан, который хоть раз пересекал смертельно опасную гравитационную аномалию Пасть Гренделя. В любом портовом баре Галактики такому смельчаку разрешалось сидеть, закинув ноги на стол, и первую выпивку ему наливали бесплатно. Капитан «Звезды удачи» ноги на стол не забрасывал. Сидел, широко расставив локти, между которыми стояла почти пустая кружка местного пива. На лице у капитана была написана откровенная скука.
Юноша подошел к барной стойке и на последние деньги сделал заказ. Стакан минералки для себя и пиво для капитана. Прошел, огибая немногочисленных посетителей, в основном пилотов утлых корыт, буривших астероиды в здешнем поясе, в угол, где сидел торговец.
— Разрешите вас угостить, сэн капитан? — спросил он, отважно глядя в переносицу космика между хмуро сведенными бровями. — И выпить с вами.
Некоторое время капитан «Звезды» размышлял, двигая плохо выбритой нижней челюстью. На щеке у него юноша заметил старый шрам. Ожог, оставленный шоковым хлыстом, излюбленной игрушкой работорговцев.
— Садись, — наконец разрешил космик.
Юноша сел на металлический табурет, придвинул кружку пива к капитану. Космик, игнорируя угощение, разглядывал юношу так внимательно, что тот не удержался и от смущения заерзал. Все в себе казалось ему в этот момент неправильным: грязная поношенная одежда, неровно подстриженные вихры, редкая светлая поросль там, где полагалось быть усам и бороде настоящего космического волка.
— Воду, значит, пьешь, — подвел капитан черту под своими наблюдениями. — Надо понимать, на мели. Или трезвенник?
Не решаясь снова заговорить, юноша мотнул головой.
— Это хорошо, — капитан кивнул. — Трезвенников не люблю. И пьяниц тоже. Во всем надо знать меру. Без меры в нашем деле никуда. А ты, раз на мели, ищешь работу?
На этот раз кивком было не обойтись и юноша, кашлянув, сказал:
— Я видел в Сети ваше объявление, сэн капитан. Вам нужен бортинженер.
Вольный торговец поморщился:
— Просто капитан, без всяких сэнов. Я не из благородных. Отец был простым лесником с Мон-Сальват.
— Мон-Сальват? — переспросил юноша. — Никогда про такой мир не слышал.
Капитан усмехнулся.
— Ну, еще бы ты слышал. Маленький мир у Матери Аннун на рогах. Настоящая глушь на краю Периферии. Без пяти парсеков дикий космос. Но что мы все про меня, да про меня. Давай вернемся к тебе, — он хитро прищурился. — Ты, надо понимать, и есть бортинженер, которого я ищу?
Юноша почувствовал, что краснеет.
— Как бы, да, — пробормотал он.
— Как бы? — хмыкнул космик. — Ты где учился, малец? Откуда сам?
Под внимательным взглядом капитана выдуманная история, с которой юноша шел в кантину, стала трещать по швам. В ней фигурировали диплом техника-двигателиста, полученный на Сансаре, захваченная пиратами баржа, потеря всех документов и масса других убедительных деталей.
— Я с Тиндагола, — честно ответил он. И махнул рукой куда-то в сторону. — Это далеко отсюда, парсеков шестьсот. Домен Канторов, тоже дальняя Периферия.
— Дальняя Периферия, — капитану явно нравилось повторять за ним слова. — А здесь у нас как будто Золотые Системы, до столицы Империи рукой подать, ага, — он снова
