Но так происходило в обычных условиях. В нашем случае всё было гораздо запутаннее — и одновременно проще. Сначала бой на подступах к системе — по одним правилам. Затем планетарная оборона — совсем по другим. Тут уже и мы лишимся возможности маневрировать в вакууме, а сражение будет продолжаться без перерыва, сколько потребуется для полной победы одной из сторон.
— Я тоже над этим задумывался, — заметил я. — На примере моего «Ориона». Три постоянных пилота, конечно, мало. Девять — необходимо при длительных полётах. А в пределах системы, действительно — для корвета хватит и шести штатных пилотов. Две группы по три человека.
— Вернее, три группы по два, — уточнил Павлов. — Штурман и навигатор. Это для несения дежурств. Если понадобится передислоцировать корабль в другое место, вызывается ещё один пилот и занимает место за пультом погружения. В нештатных ситуациях экстренное погружение может произвести любой из двух дежурных пилотов. Или капитан, если он на мостике. Или старший помощник. В боевой обстановке или во время учений активизируется пульт помощника штурмана, формируется основная группа из четырёх пилотов, а двое оставшихся служат резервом. При планетарной обороне опять возвращаемся к схеме «три по два». По-моему, для корвета нормально.
— Совершенно согласен с вами, кэп, — ответил я. — Кстати, вы случайно не знаете, на кого я могу рассчитывать в пополнение моей лётной команды?
— А ты сам посуди, кого тебе могут дать. Ты берёшь первым пилотом Вебера — классного профессионала. Купер и Дэвис у тебя довольно опытные лётчики, Прайс тоже ничего, да и Элис уже поднабралась опыта. Поэтому с большой долей вероятности я могу спрогнозировать, что две оставшиеся вакансии займут молодые мичманы, только что прошедшие полугодичную стажировку. Это не пугает тебя?
Я пожал плечами:
— С какой стати? Ведь я сам не так давно закончил колледж. Определю ребят в пары к опытным пилотам — Дэвис и Веберу. Под их руководством… — Тут я осёкся, сообразив, что таким образом третью пару составят Элис и Кортни, чего мне совсем не хотелось. — Впрочем, нет. Вебер эриданец, а новичкам будет легче сработаться с соотечественниками — Дэвис и Прайс.
— Только ли в этом причина? — спросил Павлов, мигом раскусив меня.
Я покраснел.
— А Вебер с Элис составят Первую группу, — объяснил я, словно оправдываясь. — По правилам, она должна быть самой сильной.
Павлов усмехнулся:
— Ладно, аргумент убедительный. Между прочим, Александр, ты можешь не стесняться и смело готовить представление о производстве Элис в суб-лейтенантское звание. Мичманы в ютландском флоте — это те пилоты, кто ещё не набрал шестисот часов лётной вахты на штатных постах. А у Элис, считая полтора месяца на «Марианне» и четыре — на «Орионе», получается свыше тысячи двухсот часов чистого лётного времени.
— Спасибо за совет, — благодарно сказал я. — Меня уже посещала эта мысль, но я боялся, что… ну, что это воспримут как протекционизм.
— Никакого протекционизма, — заверил меня Павлов. — Элис хороший пилот, я горжусь ею. Тобой я тоже горжусь, но в твоём профессиональном росте я не чувствую своей заслуги. Ты поступил к нам уже зрелым лётчиком и не нуждался ни в каком обучении. А вот с Элис и мне, и Томассону, и Яне пришлось поработать. И я рад, что наши усилия не пропали даром. Элис умна, талантлива, сообразительна, у неё сильно развита интуиция. А что ещё немаловажно — она спокойна, собрана, уравновешена и уверена в себе. Редкие качества для девушки с таким непростым детством.
— О чём вы? — спросил я.
Павлов был удивлён:
— Она тебе не рассказывала? Вот это плохо. Поступая в колледж, а потом и в Астроэкспедицию, Элис представила все документы, ничего не скрывая о себе. — Он помолчал, видимо, взвешивая в уме все «за» и «против». — В ваших семейных отношениях это ваше личное дело, но как её командир ты обязан всё знать. Я распоряжусь, чтобы тебе переслали копии её документов — перед вашим отлётом на Вавилон этого не сделали из-за большой спешки, ведь Элис зачислили в команду чуть ли не в последнюю минуту. А вкратце суть такова: в пятнадцатилетнем возрасте она проходила курс психологической реабилитации. У неё были… ну, некоторые проблемы с отцом.
Я остановился, как вкопанный.
— О, дьявол!.. Это то, что я думаю?
— Да. Это отвратительно, но встречается не так и редко. Хуже всего для Элис было то, что её мать обо всём догадывалась, но закрывала на это глаза. Когда дочь жаловалась на отца, она отказывалась её слушать и называла бессовестной лгуньей. В конце концов Элис сама обратилась в социальную службу, но попросила не доводить дело до суда и не раздувать публичный скандал, который поставил бы крест на её мечтах о карьере пилота. В итоге родителей Элис тихо-мирно приструнили, сама она целый год ходила к психологу, а при поступлении в колледж подверглась тщательной психиатрической экспертизе, которая не выявила у неё никаких отклонений от нормы. Гм, кроме ориентации на девушек — но это уже давно не считается отклонением. — Павлов достал новую сигарету и опять закурил. — Вообще-то случай нетипичный. Обычно такие дети, даже при полной психологической реабилитации, получают противопоказания к профессиям, которые подпадают под категорию экстремальных. Но Элис проявила недюжинную силу воли и твёрдый характер.
«Проклятье! — думал я, вспоминая свои редкие и мимолётные встречи с отцом Элис, когда тот, бывая в Астрополисе, заглядывал к нам. С виду и по поведению он производил приятное впечатление, казался таким заботливым и любящим отцом… а оказался чересчур заботливым и любящим. — Прибил бы этого ублюдка!..»
— И зная обо всём, — произнёс я, — вы всё же разрешили Элис заменить Гарсию.
— Честно сказать, я сомневался. И Томассон тоже. Яна и Вебер были «за», потому что ничего не знали. А старпом Крамер предложил посмотреть на дело с такой точки зрения: ещё в школьном возрасте Элис оказалась в критической ситуации, но успешно с ней справилась. В итоге это разрешило наши с Томассоном сомнения в её пользу. Короче говоря, — подвёл итог Павлов, — как командир ты можешь насчёт Элис не волноваться — в профессиональном плане с ней всё в порядке. А вот как будущий муж… ну, постарайся быть с ней помягче, не затрагивай эту болезненную тему, пока она сама не решится тебе рассказать. Надеюсь, ты последуешь моему совету.
— Да, сэр, это хороший совет, — сказал я, а уже мысленно добавил, что оставляю за собой право при случае набить господину Тёрнеру морду.
В качестве его зятя.
