– Пожалуйста, не делайте этого! – сказал Джим.
– Не делать чего? Не идти? Трогать? Смотреть?
– В основном – не трогать.
– Почему?
– Эти «артефакты» – для контроля над кораблем. Это опасно – менять настройки, когда не знаешь, что делаешь.
Они похожи на детей, подумал Джим. На тех, что всегда не против исследовать, откуда исходит свет или что означает кнопка.
Касающийся Неба сказал что-то на своем языке, Зеленый ответил, и все четверо летунов заговорили одновременно.
– Я не понимаю, – сказал Солнце-и-Тень. – Что означает «контроль»?
– Это устройства для того, чтобы направлять «Энтерпрайз» – выбирать курс. У мира-корабля должно быть что-то подобное.
– Нет.
– Тогда как вы ведете его? Как вы его останавливаете и снова запускаете? Как вы отслеживаете окружение?
Летуны снова посовещались.
Ни одно из этих слов не применимо к миру-кораблю, – сказал Касающийся Неба.
– Теперь я не понимаю, – сказал Джим.
– Мир-корабль не движется, – сказал Алый. – Он не запускается, и не останавливается, – так что никто его не ведет.
– Но он же двигался, – он вышел оттуда, где вы были, и прибыл сюда.
– Нет, он остается на месте. Он… сложно сказать на вашем языке. Он… определяет место. Вселенная движется вокруг него.
– Но… – Джим умолк. Хорошо бы все же офицер по науке не был так
неосмотрителен, чтобы вывести себя из строя. Может, вулканец смог бы обсудить физику этого дела с летунами, или, по крайней мере, определиться с терминами, чтобы все были уверены, что обсуждают одну и ту же физику. Если речь вообще идет о физике. Это выглядит скорее как религия.
Солнце-и-Тень с неуемным любопытством тыкал пальцем в контроль сенсоров на научной консоли.
– Солнце-и-Тень, пожалуйста, не меняйте установки сенсоров, – сказал Джим, с трудом сохраняя терпение.
Солнце-и-Тень перестал играть контролем, но от станции не ушел.
– Капитан, – сказал Сулу, – если мир-корабль не сменит курс, то в течение часа мы войдем в зону, на которую Звездный Флот даже не претендует.
Джиму нужно было заняться этим, но летунов тоже надо было чем-то занять.
– Старшина Рэнд, – сказал он, – пожалуйста, проведите для наших гостей экскурсию.
Рэнд с опаской приблизилась к четырем летунам и попыталась убедить их
воздержаться от игры с управлением, в то время как они забросали ее кучей вопросов.
Джим начинал думать об Алом как о госте, который привел с собой трех
незваных детей и остался «на послеужина».
Для первого контакта между двумя высокоразвитыми расами это слишком, подумал Джим с досадой.
Сулу вывел схему на экран. Три концентрические окружности означали
границы: внутренняя – подконтрольной Федерации области, средняя – Клингонской империи, а внешнюю полагал границей Федерации Звездный Флот. Появление мира-корабля вывело «Энтерпрайз» за пределы среднего кольца. Как только они пересекут внешнее кольцо, «Энтерпрайз» будет кораблем, незаконно вторгшимся на чужую территорию.
– Спасибо, мистер Сулу, – сказал Джим.
Через миг Сулу понял, что капитан не намеревается отдать ему приказания о смене курса. Усмехнувшись, рулевой снова повернулся к своим приборам.
– Алый, – сказал Джим. – Я должен поговорить с вами о серьезном деле. Вам мир-корабль движется…
– Но мы же объяснили, он не движется.
– Ладно! Я не буду спорить о словах. Вселенная приближает свою опасную часть к миру-кораблю. Моему кораблю нельзя попадать в эту часть Вселенной. Мне придется отойти. Если мир-корабль останется там, где он сейчас, вы можете оказаться окружены враждебными существами.
– У меня нет причин проявлять враждебность к другим существам, – как и у них.
– Я это знаю. Но Клингонская Империя известна тем, что сначала нападает, а потом уже задает вопросы.
– Они не захотят нападать на мир-корабль, но мы будем рады им, если они нас посетят, – так же, как и вам.
– Пожалуйста, отнеситесь серьезно к тому, что я говорю, – сказал
Джим. – Вы, все ваши люди, весь ваш мир-корабль будут в
опасности, если вы не сможете убедить Вселенную оставить вас в безопасной зоне.
– Мне было бы жаль прямо сейчас передвинуть Вселенную, – сказал Алый. – Еще много нужно узнать о вас и вашем народе, и о тех существах, которые вам противостоят.
– Вы понимаете слово «война»?
– Спок передал мне это слово.
– Война – это ужасно, Алый. Если клингоны проявят враждебность,
– не ждите, чтобы с ней поближе ознакомиться. Двигайтесь… двигайте вселенную, если нужно.
– Я запомню, что вы мне сказали, Джеймс.
– Капитан Кирк! – сказала Ухура. – доктор Маккой вызывает охрану – это мистер Спок!
Джим нахмурился, но решил, что лучше пойти выяснить, что там происходит. Алый двинулся было за ним в лифт.
– Пожалуйста, вернитесь на мостик, Алый, – сказал Джим. – Я не знаю, что там случилось. Это может быть опасно.
– Вы столького боитесь, Джеймс, – сказал Алый.
– Я только беспокоюсь, что вы можете пострадать в непривычном для вас окружении! – сказал задетый Джим.
– Джеймс, – мягко сказал Алый. – Я летаю с молниями.
В стесненном пространстве лифта Алый приоткрыл одно широкое крыло. Тонкая, покрытая коротким мехом кожа была рассечена черным шрамом. Алый снова сложил крыло. Двери лифта открылись. По коридору разносилось эхо криков. Джим направился к лазарету, проскальзывая длинными прыжками в низкой гравитации.
Два офицера охраны пытались удержать Спока. Один из них отлетел в сторону и ударился об дальнюю стену. Оглушенный, он соскользнул на пол. Росту в нем было более двух метров, был он массивный, с накачанными мышцами. Спок бросил его через комнату взмахом руки.
– Коммандер Спок!
Вулканец освободился от захвата второго офицера. Он вскинул
руки и ударился ладонями о стены, составлявшие угол комнаты позади него.
– Держите его! – В руке Маккоя был гипо-спрей.
Офицеры охраны поглядели на Маккоя, поглядели друг на друга и опасливо приблизились к Споку.
– Коммандер Спок! – Джим надеялся, что его голос сможет
достигнуть той части мозга офицера по науке, которая по-прежнему могла отзываться на приказы. Не слишком-то мне пока что везло с приказами вулканцам, подумал Джим.
Плечи Спока напряглись. Джим подобрался. Но вулканец не замечал Джима, он видел что-то другое. Вместо того, чтобы броситься мимо него или на него, он вскинул руки и ухватился ими за воздух. Он закричал, затем его спина выгнулась, и он упал.
Маккой опустился возле него на колени, дотянулся до его шеи, пощупал пульс. Алый продвинулся внутрь комнаты.
– Он с вами говорил? – спросил Джим.
