— А может, все-таки запихнем ее в капсулу, и…
— Эта капсула нам может еще понадобиться. Наверняка Лупино с минуты на минуту пустится за нами в погоню.
— И Крюгера с собой прихватит, — задумчиво произнес Мэтью.
Сол невольно содрогнулся при упоминании этого имени.
— Ладно, медлить нельзя. Запрем ее где-нибудь, а сами попытаемся сбить погоню со следа.
Сайрус снова схватил Лину за руку:
— На этот раз ты не вырвешься!
Лину потащили по коридору и заперли в первом попавшемся помещении с крепкими засовами на дверях.
— Господин полковник!
В кабинет начальника тюрьмы вбежал запыхавшийся капрал Шульц.
— Господин полковник, мы получили сигнал…
Полковник Лупино, сидящий за огромным, заваленным бумагами столом в углу кабинета, поднял глаза и медленно проговорил:
— Во-первых, капрал, вы должны постучаться перед тем, как войти в мой кабинет.
— Да, сэр, но…
— Никаких «но». Во-вторых, вы должны отдать честь, когда обращаетесь к старшему по званию.
— Да, сэр, — капрал Шульц взял под козырек. — Но ваша дочь…
— Моя дочь? — Лупино нахмурился и выпятил нижнюю губу, что, как правило, предвещало недоброе.
— …Она подает сигнал бедствия… — промямлил вконец перепугавшийся Шульц.
— Что ты мелешь! — Лупино медленно закипал. — Какой сигнал?!
— И-из к-космоса… — у капрала подогнулись коленки. — Вот.
Он, спотыкаясь, подошел к столу Лупино и протянул ему дрожащей рукой небольшую бумагу. Тот вырвал ее у Шульца и начал читать.
— Всем… я, Лина Лупино… совершившими побег… Что за бред?
— Осмелюсь доложить, господин полковник, видимо, она попала в космолет с теми тремя, которые убежали час назад.
— И ты мне морочишь голову, с-свинья, — взревел Лупино. — Посажу, порка мадонна!
— За что? — взмолился капрал.
Но Лупино уже ничего не слышал. Он несся по коридору, на ходу отдавая распоряжения:
— Подготовить мой космолет!
— Запеленговать корабль с беглецами!
— Крюгера срочно сюда!
Через десять минут все было готово к отлету. Хью уже сидел в рубке.
— Поймаю, — шипел Лупино, — в порошок сотру.
Хью мрачно кивнул:
— А может, сразу… Пошлем пару торпед с дистанционным управлением. А что, по закону имеем право. Через минуту от них только клочья… — его лицо дышало злобой.
— Нельзя, Хью, — внушительно произнес Лупино. — Там Лина, моя дочь.
Крюгер осклабился, обнажая гнилые коричневые зубы:
— Как же она туда попала, господин начальник БТУ?
— Кто ее знает? Может, случайно забрела.
— А может…
Хью исподлобья посмотрел на Лупино, и тому, как всегда в таких случаях, стало немного не по себе. Он побаивался этого мрачного убийцу, для которого человеческая жизнь не стоила и ломаного гроша.
«Хорошо еще, что он предан мне, как собака», — подумал Лупино, невольно сжимая в кармане небольшой пульт, одна из кнопок которого — первая в третьем ряду (это он помнил твердо) — служила сигналом к физическому устранению Хью Крюгера. Стоило нажать на нее, как тот моментально расщеплялся на элементарные частицы, превращаясь в легкое, постепенно исчезающее белое облачко.
«Хотя нет, — уточнил для себя Лупино. — После Крюгера останется скорее черный дым с хлопьями копоти».
Они уже около часа летели в направлении, откуда донеслись слабые сигналы, посланные Линой, но пока не удалось обнаружить ничего, более или менее похожее на космолет.
— Видимо, эти подонки отключили радиомаяки.
— Ничего, полковник. Как только мы подлетим вот к этому квадрату, — Крюгер ткнул пальцем в электронную карту звездного неба, — внешний сканер все равно засечет их. Далеко им на этой железяке не уйти. С вашим-то движком…
Полковник Лупино обожал технические новшества, и когда появились нейтринные двигатели, он приказал поставить на свой космолет самую дорогую модель. Дело того стоило — этот двигатель мог разогнать космолет до огромных скоростей. Однако у него был один, весьма существенный для Лупино недостаток — топливо к нему стоило баснословные деньги.
— Как же, разгонишься тут, — пробурчал себе под нос Лупино, добавив еще что-то о недостаточных кредитах и скупом министерстве.
— Вот они, голубчики, — вдруг произнес Хью, радостно потирая руки.
В левой части экрана возникли четыре светящиеся точки, расположенные в форме прямоугольника.
— Они что, снова включили радиомаяки? Тут что-то не то, — насторожился Лупино.
— Судя по расположению маяков, это «Гарбич». Я думаю, бортовой компьютер сам через какое-то время включил сигналы. Вы ведь знаете, господин начальник, что по Межгалактической конвенции о космических полетах находиться в открытом космосе без сигнальных маяков запрещено. Последняя моя баба была полетным юристом…
— Да, с твоим личным делом, Хью, я знаком.
— Гы-гы-гы, — Хью издал нечто похожее на смех. — А эти дубы и не чешутся. Даром, что среди них этот старикашка Эйнштейн.
Хьюго Крюгер был весьма доволен. Он даже стал насвистывать какой-то военный марш.
— Гляди-ка, Хью, — Лупино показал на экран. Рядом с сигналами, подаваемыми «Гарбичем» возникли две светящиеся точки. Затем еще несколько. И еще. Их становилось все больше и больше.
— Это похоже на облако астероидов.
— В таком случае, господин начальник, мусоровоз сейчас больше смахивает на старый ржавый дуршлаг. Смотрите, они почему-то не включили защитное поле.
— Там Лина!
— Спокойно. Прежде всего надо притормозить и включить силовое поле. Оно может не выдержать больших глыб базальта, если сюда приплюсуется еще и наша скорость. А для маневра уже нет времени.
Он резко включил торможение. Корабль сильно тряхнуло, на миг Лупино и Крюгер почувствовали давление на грудную клетку. Светящиеся точки на экране неотвратимо приближались. Когда астероиды были всего в полукилометре от космолета, Лупино успел включить силовое поле. И через секунду космическую мглу рассеяла яркая вспышка. Это была небольшая ядерная реакция, которая возникла при столкновении предмета с силовым полем. За ней последовала другая, потом еще одна…
— Такое впечатление, что эти астероиды состоят из воды, — Лупино показал пальцем на облачка пара, остающиеся после вспышек.
Они стояли у иллюминатора.
— К тому же они все почему-то одинаковой формы — какие-то продолговатые. Это явно не базальт. Включи-ка химический анализатор, Хью.
Тот нажал пару кнопок, и через минуту анализатор выдал химический состав странных астероидов.
— Посмотрите-ка вы сами, господин начальник. Я, если честно, ни хрена в этом не понимаю.
