Я не мог отказаться. И не хотел.
Наверное, я счастлив.
Знаешь, я сейчас по долгу службы часто работаю с галактическими картами. И, когда есть время — воображаю, как они постепенно меняются. Взрываются сверхновые, образуются планеты, расходятся и сливаются созвездия... Может быть, мы и есть — созвездия?
Я начинаю совсем по-другому представлять себе время и пространство. Кажется, совсем по-новому. Какой там Риман...
Как говорили древние философы: центр Вселенной — всюду, периферия — нигде. Я только сейчас понимаю, что они имели в виду.
Отдалившись на тысячу световых лет, мы станем ближе.
Я знаю, это все ужасно по-мальчишески звучит. А я, несмотря на возраст, сейчас и чувствую себя мальчиком. Бредущим между звезд — к тебе.
Андрей".
— Ваша вечность, к вам дама.
— Та самая? — Велизарий оторвался от экрана.
Куропалат кивнул.
— Проси, — Велизарий встал.
...Хрупкая прямая женщина. В сплошь черном, но пышном платье. Большеглазая. Только присмотревшись к ней, можно было заметить приметы немалого возраста.
Ольга Вардан, в девичестве Палеолог.
Жена и мать.
— Садитесь, пожалуйста, — Велизарий указал ей на кресло.
Она чуть заметно улыбнулась.
— А вы так и останетесь стоять?
— Я послушаю вас стоя. Устал от работы.
Она села все так же прямо.
— Я не буду жаловаться вам на судьбу, ваша вечность. У меня один вопрос. Один-единственный. Почему вы сняли Андроника с должности командующего группой флотов "Центр"?
Она так правильно выговорила эти слова. Как будто тренировалась...
Велизарий продолжал стоять.
— Если я скажу, что это сделал не я — вы не поверите?
Она пожевала губами, став мгновенно похожей на старуху.
— Ваша вечность, я привыкла, что за любой приказ отвечает тот человек, чья подпись под ним стоит. Я догадываюсь, что у нас в империи это не всегда так. Но посудите сами: кого мне еще спрашивать?
Велизарий наклонил голову.
— На меня надавили. Когда я думал, что уже переиграл Негропонти, они привели в действие одно чрезвычайное средство... Я все взвесил и увидел, что если я сделаю, как они хотят — проблем для империи будет меньше. То есть это я так считал тогда. Вы хотите, чтобы я сказал вам, чем мне угрожали?
Ольга медленно покачала головой.
— Для меня это не имеет значения. Я просто пытаюсь понять, зачем погибли те, кого я ждала. Пытаюсь... И не могу.
Велизарий наконец сел.
— Представьте, сколько матерей по всей империи сейчас хотят задать мне тот же вопрос. И сколько жен... Что я могу сказать? Вам легче, чем многим. Андроник служил, и службу свою исполнил отлично. Что было бы, если бы я его не переместил? Тогда, скорее всего, гражданская война началась бы раньше. Я считал, что это плохо. Прав ли был — не знаю... Я теперь только и делаю, что сомневаюсь, — он виновато улыбнулся.
— Тогда вам не следует быть императором, — сказала Ольга.
— А я и не император больше. Получается, что вам говорю об этом одной из первых... Да. Именно так.
"Тристан" был прекрасен.
Черный стреловидный корпус, рассчитанный на вхождение в плотные экзосферы. Экипаж всего лишь в двенадцать человек. Исследовательский звездолет нового поколения.
Едва познакомившись с ним, Андрей Котов уже был в восторге.
Трансгалактическая экспедиция...
Ну, не совсем "транс". Но все-таки достаточно дальняя.
За пределы Спирального моря.
За последние три недели Андрей изучил "Тристан" вдоль и поперек. Ему по ночам снились переборки, вентили, коммуникации, детали телескопов и атмосферные шлюпки. Теперь он был сыт предполетной подготовкой по горло и решил развеяться. Благо, это было нетрудно. Пассажирский триплан постоянно ходил от космодрома до Икарии — самого крупного из уцелевших городов планеты Карфаген.
Город встретил его приветливо, будто не было ни войны, ни разрушений. Разогретые солнцем кирпичные дома — здесь было лето. Выщербленная мостовая каким-то чудом создавала уют. Под навесом продавали холодный чай. А в нише за углом звенела гитара...
Андрей прислушался.
...Мы расставались затемно,
поскольку выходило,
что жить не обязательно,
а плыть необходимо.
И вот опять торопимся,
как будто суждено нам
по финикийским прописям,
по греческим канонам
добыть смертельной выдумкой,
шалея и рискуя,
не стоящую выделки
овчинку золотую...
Он замер. Огибая людей, нырнул в полумрак.
С гитарой была женщина. Маленькая, ладная; похожая на мальчика, хоть уже и не очень молодая. Присмотревшись, Андрей понял, что ей вряд ли меньше сорока лет. Вот как, значит. В любой империи есть свои ваганты...
Летучие молекулы
пассатов и мистралей,
нам жаловаться некому,
мы сами выбирали
свой курс на той касательной -
любви и счастья мимо -
где жить не обязательно,
а плыть необходимо.3
Андрей стоял, замерев. Бывает же... Идешь по улице — и случайно встречаешь свое будущее.
Он не заметил, как песня кончилась и маленькая женщина исчезла.
Первый порыв был — ринуться за ней. Спросить людей, поискать, поговорить...
Но зачем? Что это даст, кроме самой песни?
И вообще. Зачем цепляться за грунт, если впереди — небо?
Золотое руно звезд...
Он зашел в полуподвальное кафе и потребовал вина. Какого? Да неважно. Неси дары планеты, парень, и не смотри в мою сторону.
Счастье нахлынуло, и вино тут было ни при чем.
— Я увижу чужие берега, — сказал Андрей вслух. — Невиданные воды... — он отпил, чувствуя веселую ярость.
— Разрешите?
Голос принадлежал не официанту.
— Пожалуйста, — Андрей встал и указал пришельцу на стул.
Сам он был в космофлотском мундире без знаков различия: весь личный состав экспедиции "Тристана" числился формально в отставке. А на пришельце был китель полковника наземных войск со всеми регалиями. Со скорпионом в петлице. Медицинская служба.
Полковник сел.
— Позвольте представиться, — сказал он. — Платон Арианит. На мундир не обращайте внимания, я по сути человек штатский. Просто врач.
— Андрей Котов. Навигатор.
— С "Тристана"?
Андрей кивнул.
Доктор-полковник позвал официанта, ткнул пальцем куда-то в лежащую на столе распечатку.
— Благодарю, — сказал он. — Да, и прошу извинить меня за вторжение, — уже опять Андрею. — В этом городе трудно не встретиться.
— Вы меня знаете?
Арианит покачал головой.
— Нет. Но я сразу догадался, что вы с "Тристана".
— Вас интересует эта экспедиция?
Арианит поморщился.
— Да как вам сказать... У меня к этому делу интерес чисто кровный. Андроник Вардан — вы ведь знаете такого? — был моим свояком.
— Знаю. Правда, послужить у него я толком не успел.
Доктор кивнул и погрузил вилку в принесенное официантом блюдо из водорослей.
— Я здесь по санитарно-эпидемиологическим делам, — сообщил он.
— Сложная обстановка?
Доктор покривился.
— Да, непростая. Я уж не говорю о мертвых городах — их можно, на худой конец, просто изолировать... — Он покачал головой. — Целые мертвые мегаполисы...
— Людей там нет?
— Их там очень мало. Полубезумные подвальные жители, которые не хотят эвакуироваться, а мы не хотим тратить силы на то, чтобы извлечь их оттуда. Ресурсов-то в мертвых городах полно. Склады еды, склады топлива, готовая техника... Мы это все понемногу вывозим. По воздуху, конечно. Но все равно нужны наземные команды, чтобы цеплять грузы... В общем, не соскучишься.
— Да уж, воображаю, — сказал Андрей. — Мне даже как-то неловко, что я отсюда улетаю, бросая вас... Хотя ладно, вру. Какое там неловко. Нас на "Тристане" всего двенадцать человек. Специальности — у всех чисто космические, на грунте от нас все равно мало проку. Сам факт такого полета гораздо важнее для Византии, чем наше присутствие.
Доктор внимательно посмотрел на Андрея.
— Вы думаете?
— Уверен.
— А что ваш полет может Византии дать?
Андрей пожал плечами.
— Участие в продвижении в Пространство. То, чего мы из-за войны были долго лишены.
— Вы уверены, что для жителей Византии это важно?
Андрей еще раз пожал плечами.
— Смотря для каких. Думаю, многие отнесутся равнодушно. Но польза точно будет, даже если мы не найдем ничего ценного. Понятно ведь, что продвижение в Галактику нельзя прекращать.
