И тут Дюпрейн дал отмашку!
Моретти рванул с места первым, но Алмаар всё же ступил на криолит раньше его, силуэты их чётко вырисовывались в сигнальном свете удаляющейся машины. И шёл Алмаар, не торопясь, небрежно тащил незаряженный автомат за ремень и с явным любопытством оглядывался по сторонам. В каждом его движении, даже в наклоне головы, в сдвинутой на затылок кепке, сквозило пренебрежение, мальчи-шеская бравада.
— Вот ведь сволочь! Он же время зря теряет… — яростно прошептал Дюпрейн. Не выдержав, он вскочил и крикнул:- Алмаар! Я сказал — быстро!..
И тут этот чёртов Янис совсем остановился, прямо на середине дороги — на белой широкой линии, делившей восьмиполосную ленту на две стороны встречного дви-жения. Остановился и обернулся на голос капитана. Моретти нагнал его, замешкал-ся, прикрикнул несмело, но Алмаар не шевельнулся.
"Он же просто проверяет терпение Дюпрейна! Выстрелит — или нет!" — догадался Джейк. Он отодвинул рукой ветку, заслоняющую Алмаара. Тот снова двинулся через дорогу, с ленцой, знал: Дюпрейн не выстрелит, не станет подводить всю опе-рацию, не станет шуметь на дороге, в тылу у сионийцев.
— Ведь всех же подводит! — с ненавистью процедил сквозь зубы Кордуэлл. Они успели сделать всего несколько шагов, когда из-за поворота вылетела машина. Бро-нированный армейский грузовик! Вездеход класса "Миус-22В", угадал Джейк по рёву мотора, и не ошибся. Этот механический монстр нёсся на огромной скорости, а дальний свет ещё издалека высветил на дороге две фигуры. Ослеплённые ярким светом, Янис и Марио остановились снова, во все глаза глядя на приближающуюся машину. Она появилась не по плану, раньше почти на 40 секунд.
Патрульные в кузове повскакивали со своих мест, поражённые не меньше этих двоих чужаков. Они так и смотрели друг на друга: двое ниобиан и четверо сионий-цев, не считая шофёра. Все они ошалели, растерялись. Не ожидали встретить в сво-ём тылу незнакомых, чужих людей. Сейчас никто и стрелять не думал, про оружие в руках все забыли, но это сейчас, пока они были в шоке от встречи, но через одну-две секунды ребятам на дороге будет худо. Они были на гладкой поверхности крио-литовой магистрали как на ладони, и один из них не имел патронов для оружия.
Первым опомнился Дюпрейн, вскочил во весь рост, полосонул по борту из авто-мата, даже не целясь, лишь отвлекая внимание сионийцев на себя, давая своим сол-датам возможность убраться с дороги, уйти на ту сторону. Сионийцы повалились разом, прячась за высокими пуленепробиваемыми бортами. Но опомнились быстро — беспорядочные и длинные очереди понеслись вслед, по кустам, в землю обочины. И всё это — на скорости, водитель даже добавил газу. И неожиданно Моретти сделал то, чего от него совсем никто не ожидал, даже безоружный Алмаар: Марио бросил-ся назад! Назад!!! Назад к своим! Под защиту капитана! А Алмаар — напротив! — кинулся вперёд, исчез в темноте на той стороне дороги. И тут грузовик остановил-ся, может быть, потому, что Дюпрейн перестал стрелять. Марио рухнул рядом, дрожащий, испуганный до смерти, а пули неслись ему вслед, секли кусты, сшибали листья.
— Назад! — срывая горло, заорал Дюпрейн. — Отходим!
Машина, визжа тормозами, развернулась на месте и патрульные сыпанули вниз, на дорогу. Прячась за колёса, они стреляли, не целясь, не видя противника. Треск автоматных очередей добавлял им смелости. Им казалось: ниобиане повсюду, це-лятся из-за каждого куста, из-за каждого дерева! Столкновение с противником в собственном тылу, здесь, где всегда было тихо и спокойно, могло кого угодно напу-гать.
Джейк последним из группы побежал назад по приказу капитана. Испугаться он не успел, только когда пуля перебила ветку над самой головой, что-то жуткое ше-вельнулось где-то в груди обжигающим холодком.
Они неслись по ночному лесу, не разбирая дороги, успевали лишь пригибаться от низко склоняющихся веток и уворачиваться от неожиданно встающих на пути де-ревьев. А за спиной творилось что-то ужасное! Там стреляли! Там была смерть! Настоящая, реальная смерть! Настоящий, реальный враг! Не самолёты, глядя на которые, и представить не можешь, что ими управляют такие же живые люди, вполне смертные. Не сводки о подбитых машинах, о разбитых блокпостах, а на-стоящий враг! Сионийцы во плоти и крови! Умеющие и готовые убивать! Тот враг, которого и они сами учились убивать весь последний месяц. И враг этот был не так беспомощен и слаб, как они представляли себе на учениях, какими он казался им. Он нёс смерть!
Выбившись из сил, первым упал Моретти, и это послужило сигналом для ос-тальных. Только Дюпрейн остался стоять, прислонившись плечом к стволу дерева. Посмотрел сверху на них, троих, бледных, растерянных, испуганных. Наконец-то стали понимать, что всё вокруг — не игра, не учения, не выдумка. Вот только не слишком ли поздно?
— Ну что, воины-солдаты? — спросил вдруг капитан с горькой усмешкой. — Три дня ходили и в ус не дули, а стоило сионийскую машину увидеть — растерялись, замета-лись, как телята! — он смотрел теперь только на Моретти, яростно играя желваками. — Ты, рядовой Моретти, можешь объяснить свои действия? — Дюпрейн в гневе был страшен, об этом они уже знали, но этот взгляд обещал многое. То, свидетелями чего они ещё не были. Может, поэтому каждый из них сжался, втянул голову в пле-чи, стараясь быть как можно незаметнее, даже дышать перестали в ожидании, боя-лись шевельнуться. Молчали. Виновато опустив в землю глаза. Лишь Тайлер сидел, обхватив ствол автомата двумя руками и прижавшись щекой к тыльной стороне кисти. Опять задумчивый непробиваемый вид. Дюпрейн понял: Тайлер сейчас об-думывает всю операцию, её подготовку, её провал, их отступление, точнее, тупое, очумелое бегство! Он думает! Оценивает, перебирает варианты, обдумывает всё заново…
Моретти что-то неслышное промямлил себе под нос, ещё сильнее ссутулился, даже лица не стало видно из-под козырька кепки.
— Я не понял, что ты сказал, рядовой! Повтори! — капитан готов был кричать, ру-гаться, даже побить кого-нибудь, такая необузданная ярость душила его! Он с пре-великим трудом сдерживал себя! Он, чёрт возьми, должен быть сильным, несмотря ни на что! Но такая неудача! И виновник — Алмаар — бродит сейчас чёрт знает где! Уже, наверное, успел сдаться в плен, проклятый дезертир! Для них, для таких, как он, нет понятия о гражданском долге… О товарищеской взаимовыручке. Ради соб-ственной жизни они пойдут на всё, даже на предательство! Чёрт! Значит, скоро начнётся облава! Нужно непременно уходить отсюда, менять место! И чем быстрее, тем лучше! Проклятье! Такая неудача! Такая промашка!
В бешенстве, в отчаянии Дюпрейн скрипнул зубами, стиснул кулаки. "Спокойно! Спокойно, друг! Ещё не всё потеряно. Но Алмаара всё же надо было застрелить сразу… Никакой жалости в следующий раз, если такой представится…"
