что большинство этих существ – в мундирах того или иного образца. Большинство цивилизованных, во всяком случае. На южном континенте, в зоне тропических дождевых лесов и саванн, жило много крабберов, казавшихся нецивилизованными. У них не было машин. Да и одежды почти не было. Жили они охотой и постоянно с испугом посматривали на небо, где время от времени пролетали флоты дирижаблей или двукрылые самолеты.
Цивилизованные крабберы, казалось, теряют свою цивилизованность. Когда Ганс показал при большом увеличении один из разбомбленных городов, я увидела поток четвероногих крабберов – преимущественно гражданских, как мне показалось, – которые пытались выбраться из развалин, таща узлы, ведя или неся детей. Многие хромали, передвигались с трудом. Кое-кого везли в фургонах или похожих на сани экипажах.
– Они все кажутся больными, – сказала я, и Гипатия кивнула.
– Несомненно, среди них есть больные, дорогая, – сообщила она. – В конце концов, это ведь война. Не следует думать только о бомбах или газах. Разве ты никогда не слышала о биологической войне?
Я уставилась на Гипатию.
– Ты хочешь сказать, что они распространяют болезнь? Как оружие?
– Мне кажется, это очень вероятно. К тому же известны прецеденты, – сообщила она, готовясь прочесть лекцию. Начала она с напоминания, что первые американские колонисты в Новой Англии давали индейцам, чтобы убрать их со своего пути, зараженные оспой одеяла. – Эти колонисты были, конечно, христианами – и весьма набожными, – продолжила она. Но я не слушала. Я смотрела на виды планеты крабберов.
Лучше они не становились. На мгновение одна короткая сцена задела во мне почти отмершие струны. События разворачивались на архипелаге в тропической части планеты. Пейзаж отчасти напоминал мой остров: риф, лагуна и роскошная растительность повсюду. Были здесь и местные крабберы. Но не только. Группа крабберов в мундирах вела местных в деревню – с какой целью, я не могла понять: забрать в армию? Расстрелять? Но цель, несомненно, была недобрая. Приглядевшись внимательнее, я увидела, что вся растительность умирает. Биологическое оружие, примененное на этот раз к растительности? Дефолианты? Не знаю, но, похоже, кто-то решил избавиться от растений.
С меня хватило. Неожиданно я приняла решение.
И перебила корабельный разум на полуслове: Гипатия как раз рассказывала об американском Кемп-Детрике [9].
– Гипатия! Каков резервный объем твоей памяти?
Она не удивилась. Прекратила рассказывать историю бактериологического оружия людей и быстро ответила:
– Достаточно велик.
– Хватит, чтобы вместить всю информацию, поступающую от установки? И, может, принять на борт и Ганса?
Вот тут она удивилась. Мне кажется, действительно удивилась.
– Это очень большая база данных, Клара, но я с ней справлюсь. Если это необходимо. Что ты задумала?
– О, – ответила я, – так, прикидываю кое-что. Давай еще раз посмотрим на беженцев.
X
Я следила за временем, но для задуманного его хватало. Я даже позволила себе слегка отвлечься.
И отправилась на свой остров.
Конечно, не во плоти. Просто с помощью своих мониторов проверила, как дела на Раивеа, и выслушала отчеты руководителей отделов. Все шло нормально. Вид детей, растущих здоровыми, счастливыми и свободными, всегда вызывал у меня приятные ощущения. Или, в данном случае, по крайней мере, не слишком неприятные.
Затем я покинула свой остров и вернулась к реальности корабля «Феникса».
Едва добавлялось несколько сегментов, Ганс деловито смещал фокус, и сейчас изображения поступали так быстро, что никто не успевал их разглядеть. Но тут уж ничего не поделаешь. Ведь перед нами целая планета, и неважно, что мы видим происходящее не в реальном времени. Все данные записываются для дальнейшего изучения и истолкования – но кем-нибудь другим. Не мною. Я увидела все, что хотела.
Очевидно, то же самое почувствовали и почти все члены экипажа. Звездный Разум и Ибаррури находились в столовой, но говорили о Ядре и не обращали никакого внимания на поступающие изображения. Билл Тарч в своей каюте не выключил экран, но смотрел на него невнимательно, а Дениз, прицепившись к стене рядом с ним, крепко спала.
– Какой в этом смысл, Клара? – спросил он, увидев меня. – Не могу получить от экипажа приличный материал: почти все отправились спать.
Я смотрела на Дениз. Эта маленькая сучка даже сопит красиво.
– Им нужно поспать, – ответила я. – А как насчет Терпл?
Он пожал плечами.
– Минуту назад здесь был Кекускян. Он ее искал. Не знаю, нашел ли. Слушай, может, еще небольшое интервью с тобой? К чему мне зря терять время?
– Может быть, позже, – ответила я и отправилась на поиски Джун Терпл.
Гневный голос Терпл я услышала раньше, чем увидела ее. Кекускян ее нашел, и они по-настоящему бранились. Она кричала на него:
– Наплевать мне на то, что вам нужно, Олег! Мы уходим! Мы должны убрать отсюда установку, пока она еще цела!
– Вы не можете так поступить! – кричал он в ответ. – Зачем я торчу здесь, если не увижу сверхновую? Какой в этом смысл?
– Смысл в том, чтобы уцелеть, – яростно ответила она. – Что мы и собираемся сделать. Я здесь командую, Кекускян! Я отдаю приказы. Ганс! Проложи курс к нейтронной звезде!
И тут вмешалась я.
– Отменить приказ, Ганс, – приказала я. – Отныне ты получаешь приказы только от меня. Ясно?
– Понятно, мисс Мойнлин, – ответил корабельный мозг – спокойно и невозмутимо, как всегда. Но Терпл была далека от спокойствия. Я сделала ей скидку: она почти не спала и все время находилась в страшном напряжении. Но в эту минуту мне показалось, что она меня ударит.
– Какого черта вы здесь делаете, Мойнлин? – угрожающе спросила она.
– Принимаю командование, – объяснила я. – Мы останемся еще на какое-то время. Я тоже хочу увидеть взрыв звезды.
– Да! – закричал Кекускян.
Терпл даже не посмотрела на него. Все ее внимание было отдано мне, и она была настроена совсем не дружелюбно.
– Вы с ума сошли? Хотите, чтобы мы все погибли?
Мне подумалось, что это было бы не так уж плохо, но сказала я – очень рассудительно – вот что:
– Я не говорю, что мы останемся здесь и поджаримся. Во всяком случае, не люди. Экипаж мы эвакуируем и будем наблюдать за взрывом с помощью дистанционного управления. На двух кораблях всем хватит места. Я возьму с собой троих или четверых, Билл – остальных.
Терпл не могла поверить в услышанное. Она сердито сказала:
– Клара! Радиация будет страшная! Она уничтожит установку!
– Отлично, – ответила я. – Я это понимаю. Поэтому я куплю вам новую.
Она потрясенно смотрела на меня.
– Купите новую? Клара, да вы представляете себе, сколько стоит…
Она замолчала и пристально посмотрела на меня.
– Что ж, – ничуть не умиротворенно, но более или менее смиряясь с
