— Я с тобой, — проговорил я.
— Не надо, Лихнис. Зачем нам обоим рисковать?
— Нет, я с тобой, — настаивал я, не давая ему возразить. — Курс перехвата уже готов?
— Ну да, — уклончиво ответил Чистец. — Только твое решение мне не нравится.
— Да брось ты, Чистец. Сам понимаешь, что «Лентяй» пригодится. Если честно, это ты мне не нужен.
— Тогда выхода нет. — Чистец впился в меня взглядом, подбивая моргнуть, потом покачал головой то ли от досады, то ли признавая поражение, то ли от того и другого вместе. — Лети за мной. «Ромб сгущения», «Буран» и «Скоростная аберрация», держитесь прежнего курса. Мы заарканим «Королеву» и возвратимся к вам.
«Голубянка красивая» резко повернула — не просто нарушила меры безопасности при разгоне, а словно забыла о них. Старичок «Лентяй» не угнался бы за ней, но после апгрейда Атешги стал порезвее. Я стоял на мостике и смотрел, как отдаляются другие три корабля. Когда мы отлетели на треть световой секунды, «Голубянка красивая» повернула снова и легла на прежний курс. Теперь мы двигались по параллельному вектору, судя по всему, прямо на столкновение с неуправляемой «Полуночной королевой».
— У тебя были подозрения? — спросил Чистец, пока мы ждали, когда «Королева» окажется в пределах досягаемости миног и ее перехватят. — Ну, относительно Калгана? — Голос Чистеца звучал тепло и доверительно, словно я наконец оправдался в его глазах.
— Ни малейших, — сказал я имаго.
— У меня тоже. Не могу избавиться от мысли, что это ошибка. Я думал, что держу руку на пульсе Линии, еще до засады считал, что знаю всех шаттерлингов. Когда случилось страшное и от Линии остались сущие крохи, я полагал, что знаю каждого из уцелевших как самого себя.
— Мы давно чувствовали, что пригрели на груди змею. После гибели Минуарции отпали последние сомнения. Если это поможет, скажу, что никогда не заподозрил бы Калгана. Даже после инцидента с Угарит-Пантом.
— Я думал, это твой прокол, а не его.
— Возможно, я его спровоцировал — дал удобный повод довести посла до ручки. Калган показал Панту запись во Всеобщем актуарии, касающуюся Содружества. Там четко сказано, что цивилизация уничтожена.
— А если это невинная ошибка? — спросил Чистец, но, поразмыслив, согласился: — Нет, вряд ли.
— Ничего невинного здесь нет. Калган не единственный шаттерлинг, у которого Угарит-Пант выуживал информацию после моего прокола. Но единственный, кто решил показать ему не космотеку, а Всеобщий актуарий. Посол обмолвился, что хотел заглянуть в актуарий и до встречи с Калганом, но мне кажется, без подстрекательства тут не обошлось.
— Калган просто упомянул Всеобщий актуарий или устроил так, что кто-то упомянул его при послé?
— Калган добился своего — выложил правду о родине посла, а себя не выдал. В лучшем случае его проделки вообще остались бы за кадром, а в худшем — их назвали бы очередным проколом. Чистец, Угарит-Пант рассказывал мне о случившемся. Вместо того чтобы сразу принять меры, я согласился прикрыть Калгана, пожалел мерзавца, представив себя на его месте. А Калган надеялся на то, что посол расстроится настолько, что сыграет в камикадзе прямо в Имире. Мощный взрыв легко уничтожил бы остатки нашей Линии.
— И самого Калгана, — вставил Чистец.
— Совершенно необязательно. Почувствовав, что посол на грани суицида, Калган легко нашел бы предлог покинуть Невму. Кстати, так он и поступил — мы похоронили Минуарцию, а на другой день Калган вызвался патрулировать. Наверняка надеялся, что большинство из нас уничтожит слон, а уцелевших он сам перебьет из космоса.
— Но он не знал о планах Каскада и Каденции.
— Да, роботы застали его врасплох. Калган небось рассчитывал, что они погибнут вместе с нами. В любом случае он был уже в космосе, на быстром корабле, то есть в удобной позиции для начала погони.
— Нам следовало все это предвидеть.
— Но мы не предвидели, поэтому не стоит терзать друг друга упреками и обвинениями. Вот если бы я чуть раньше понял намек Минуарции…
— Даже не начинай. Если хоть один из нас считает, что сделал недостаточно, — это уже плохо. Просто мы люди, Лихнис. Мы люди — и в ответственные моменты ошибаемся, вот и весь сказ. Эту фразу можно высечь на надгробном памятнике нашей цивилизации.
— Думаешь, будет кому ее прочесть?
Чистец уже собрался ответить, когда что-то привлекло его внимание. Я услышал предупредительный сигнал.
— Пора, Лихнис. Я выпускаю миног.
На моих глазах из надутого зеленого чрева «Голубянки» посыпались искры. Миноги, похожие на яркие тире, резко тормозили на подлете к подбитому кораблю Калгана. Я выпустил в помощь Чистецу двадцать своих миног, благо «Лентяй» успел восполнить те, что потерял, когда на нас напали в системе несостоявшегося сбора.
Постоянный контроль миногам не требовался — суть конкретного задания они улавливали сами. Им следовало пристыковаться к «Королеве», по возможности восстановить ее целостность и подтащить поближе к нашим кораблям. Нам с Чистецом оставалось следить за происходящим, замирая от тревоги. Мы понимали, что группа преследования понемногу отрывается от нас. Чтобы ликвидировать отставание, предстояло целиком и полностью отказаться от мер безопасности, и без того условных.
— Давай держаться от Калгана на расстоянии, — предложил я, — пока не убедимся, что он погиб и не дал «Королеве» команду на самоуничтожение вблизи нас.
— Мне показалось, ты мечтаешь с ним расправиться.
— Это было так очевидно?
Через пару минут звуковой сигнал сообщил, что миноги беспрепятственно приблизились к «Полуночной королеве» и состыковались с ней. Мы с Чистецом наблюдали за подбитым кораблем, сомневаясь, что Калган мог пережить такую сильную атаку, не погрузившись в латентность. Целые акры корпуса были содраны, искореженные внутренности корабля обнажены.
— Может, бросить ее? — спросил Чистец, наблюдая за изуродованной «Королевой». — По-моему, забирать там особо нечего.
— Основной компонент двигателя, вероятно, невелик и хорошо защищен, — проговорил я, словно Чистец сам этого не знал. — Мы залетели в такую даль!.. не возвращаться же с пустыми руками! — Миноги потащили корабль Калгана к нам. Не в силах справиться с волнением, я барабанил пальцами по столу. — Давай зашлем на «Королеву» зонд.
— Некогда, старик, некогда. Там миллион мест, где мог затаиться Калган. Недели уйдут, если захотим обследовать каждую трещину и щель.
Чистец говорил дело. Раз зондирование невозможно… Я не хотел даже слышать о том, что нам остается в таком случае.
— Не исключено, что это западня.
— Потому тебе и надо было держаться группы преследования. — В голосе Чистеца не слышалось и намека на раздражение — он явно был благодарен за то, что я с ним полетел. — «Голубянка красивая» идет на сближение. Я приготовлюсь к атаке, но защитную оболочку выпущу в самый последний момент. Так все и выясним.
— Не нравится мне это.
— Никто не спрашивает, что тебе нравится. Главное — если операция выйдет из-под контроля, не теряй времени. Если я сам не справлюсь, ты особо не выручишь. Возвращайся к остальным, вместе подумаете, как мне помочь. Но пусть хоть один корабль продолжит погоню — это обязательно.
— Мы уже договорились. С тех пор как Калган атаковал «Серебряные крылья», от Портулак вестей нет, но…
— Она жива, даже не сомневайся.
Чистец позволил миногам подтащить дохлую добычу поближе к «Голубянке красивой». «Лентяй» остался на месте, наши корабли по-прежнему разделяло целых десять тысяч километров. Жабообразный корабль Чистеца был больше «Полуночной королевы», но не настолько, чтобы затянуть ее в грузовой отсек. Чистец привел пушки в боевую готовность, не отключая псевдотягу, а защитную оболочку не выпустил. Еще десять миног выскочили из чрева «Голубянки», чтобы обеспечить тягу, если Чистецу придется активировать защитную оболочку. Сто километров до «Королевы» превратились в десять, потом в один. На последнем этапе мне показалось, что корабли безнадежно слились воедино, словно налетели друг на друга.
Я почувствовал неладное чуть раньше, чем заметил реакцию Чистеца. Либо он растерялся, либо защитная оболочка «Голубянки» оказалась менее эффективна, чем он надеялся, и, пока раскрывалась, съела драгоценные доли секунды. Поврежденный корпус «Полуночной королевы», который распадался на наших глазах и обнажал беззащитные внутренности, раскололся на острые кривые осколки. «Критическое нарушение целостности», — определил я, наблюдая, как сыплется обшивка, а нагрузка терзает искореженный труп корабля. Секундой позже я понял, в чем дело. Беззащитные внутренности оказались внешним маскировочным слоем, который осыпался вместе с фальшивым корпусом. Настоящий корпус скрывался под ним, темный, гладкий, неповрежденный. Этакий кинжал в двойных ножнах.
