прослушать повторно… Я велел включить запись, и стал изучать особо заинтересовавшие меня куски бесед. И то, что процессор записал, но я ещё не прослушал. Жаль, что нельзя записывать и мысли — оборудование для снятия энцефалограмм осталось на «Лебеде».
Но и так неплохо — особенно для одного дня наблюдений. Хотя, как сказали бы учёные — нет чистоты эксперимента.
Да и откуда бы ей взяться? Не жучков же мне запускать сюда? А так — согласен. Моё вторжение — провокация, и шок для местных. Вот волнение, вызванное таким стрессом, меня и интересовало больше всего. А в спокойной обстановке тут всё пусть изучают социологи. Тут для них море материала.
Потому что мне-то тут, в тухлом закутке распрей и застоя, ловить нечего. Все предметы местного «террариума» никто не признает за инопланетные: скажут (И не без оснований, возможно!), что я просто разграбил средневековый Отдел какого-то Музея.
Значит, надо закругляться, да спускаться снова вниз — к замороженному техно-наследию. Там есть хоть какие-то шансы.
Внезапно, словно повернули выключатель, наступила темнота. Выглянув в окно, я понял, что примерно так и произошло. Местное солнце гасло, проходя все оттенки от оранжевого до тёмно-бардового. Логично — должен же быть и здесь цикл день-ночь. И, наверное, ночью тут конденсируется и выпадает в виде лёгкого дождичка вся влага, что испаряется днём, поливая луга-леса. Я прилёг обратно.
Спать мне не хотелось, и я стал думать.
Скрипа двери я не слышал, но с фактами не поспоришь: вот она стоит.
Пятифутовая фигуристая красотка, на которой я не без удовольствия задерживал взгляд там, на пиру. Она тогда говорила мало, и сама всё поглядывала… Вот до чего допоглядывалась.
Да, она уж точно вызвала во мне, несмотря на разницу в росте, определённые эмоции и порывы!..
Словно почуяв мои мысли, (а я верю, что каждая женщина в этой области — телепат, почище Пустотников, и чётко ловит мысли окружающих её существ мужского пола, которые её хотят… Просто — хотят!) она подошла почти вплотную. Постояла. Вот зараза — в её взгляде было всё. Ну, или это я так понял в силу природной извращённости. Хотя для неё я — экзотика. Да и престижно.
Не каждой Женщине выпадет шанс попытаться совратить Посланника Бога…
Процесс раздевания я пронаблюдал с большим интересом. Жаль, не было музыки…
Чё-ё-ёрт… (Удивительно — но плавочки-стринги оказались вовсе не «средневековыми»!) Действительно, шикарное тело! А как действует, хоть я и выше её на добрых полтора фута! Реально сексапильная коза! Или это я так соскучился по этому делу?!
Но что-то меня удерживало от того, чтобы начать и самому вылезать из брони.
Может, этот голос?..
Он нарастал и креп, и вот уже бьёт прямо в уши:
— Тревога! Внимание! Тревога! Попытка несанкционированной разгерметизации! Попытка… — я проснулся. А молодец у меня скафандр!
Ого! А они — весьма коварные и злобные ребята! Собственно, как я и ожидал.
Троих, пытавшихся отсоединить шланги подачи гидравлической жидкости к сервоцилиндрам двигательного аппарата, я просто отшвырнул на другой конец комнаты. Да так, что они упали вместе с замызганным гобеленом.
Остальных, пытавшихся разнообразными железяками поддеть шлем в месте крепления к корпусу, я постряхивал, уже встав. Их я немного попинал ногами — не сильно, а так, чтобы вразумить. Пара-тройка сломанных рёбер не в счёт.
Свору попов в дурацких рясах и клобуках, и со злобными бледными лицами, явно руководивших операцией, я выбросил в окно, не посмотрев, что пятый (условно!) этаж. (Если этой братии станет меньше — всё легче крестьянам!)
После чего был несколько удивлён тем, что в «мои» покои вбежал сам хозяин замка. Вот уж не ждал его. Или инициатор глупой провокации — не он?.. А руководство чёртова Конклава?
Неважно. Я пресёк попытки хозяина что-то объяснить, или извиниться, царственным жестом. Затем встал в позу оскорблённого достоинства и сообщил:
— Мне нанесено серьёзное оскорбление. Действием.
Конечно, я мог бы сравнять этот замок с землёй, и убить всех, кто здесь живёт. Однако это ниже моего достоинства. Да и не в моих правилах перекладывать вину отдельных глупых, — тут я недвусмысленно посмотрел на всё ещё лежавших на полу и указав дланью на окно, — представителей высокого Конклава, и благородного Дворянства, на всех обитателей Замка!
Поэтому я просто… Удаляюсь. Ухожу к вашим врагам: возможно, они сумеют по достоинству оценить оказанную им милость! И выгоду от такого Покровителя! Прощайте!
Удалился я вполне тихо и мирно. Всего-навсего разворотив наружную стену наногенератором. Он неплохо превращает камень в пыль и труху. А уж свистит!..
А что: круглая дыра футов в пятнадцать получилась весьма внушительная. Особенно, если учесть, что толщина стены была футов восемь.
Ну и куда, как вы думаете, я полетел?
Правильно — к несчастному затерроризированному парню, поля которого бессовестно вытаптывали и выжигали.
Опустившись к нему во двор в вихрях пыли и струях пламени, я мог рассчитывать на определённое внимание к себе, великому и ужасному… Ещё бы — рёв от форсированных движков, если не работают глушилки, разносится миль на двадцать! А видно реактивную струю в темноте — за все пятьдесят.
Ага, эти сразу поняли, в чём суть. Вон — попадали, выбежав, на колени, стали возносить молитвы. Я прислушался — хорошо! Просят пощадить, и не разрушать, не губить…
Хм. А что — я, вроде, начинаю входить во вкус. Мне уже нравятся почтение, преклонение и уважение. (Вот уж от Матери не дождёшься!)
Но тут на шум выбежал и Хозяин — мужчина лет пятидесяти пяти, с худым и измождённым лицом. Видать, заботы одолели. Он, правда, на колени не упал. Зато спросил:
— Кто ты, странный пришелец? И зачем ты здесь?
— Я — Гавриил. Я Посланник Бога, из вашего прошлого. И сейчас я прилетел к вам, чтобы изучить, и судить. Кто вёл праведную жизнь, и кто достоин Царствия Небесного. А кто — Тьмы Нирганны.
Это я из придворных сплетен нахватался основ местных верований, и знал, что, в принципе, они как раз и ждут чего-то такого — типа Пришествия, и Правосудия Свыше. А мне эта легенда-суеверие очень даже подходит, чтобы изучить их получше, да и отвалить себе с богом…
— Я должен навести порядок в вашем Мире. И сегодня заночую здесь. — в восторг (странно, да?), конечно, никто не пришёл, но возразить тоже — не посмел!
А кто бы посмел?!
От торжественного банкета я, естественно, отказался. Сыт, как говорится, по горло. Да и уверен я был, что с продуктами у них туго…
Просто
