– Сэр? – Из коридора выглянул пилот Ван Пэр. – Если вы хотите ждать до последнего момента…
Как можно непринужденнее я сказал:
– Арлина, присмотри за Майклом. Фити, увидимся через день-другой. Дерек, мне не понадобится…
– Вы слишком долго были Генсеком, – заметил Дерек. – Вы полагаете, что весь мир подчиняется вашим приказам.
Я повернулся к нему:
– Не заводись!
Он начал застегивать свой вакуумный костюм:
– Смирись с неизбежным. Я часть этого.
– Приказываю…
Арлина успокаивающе поцеловала меня в губы:
– Прекрати, дурачок. Ты не можешь распоряжаться нашими жизнями!
– А Майкл?
– Согласна, он остается.
– Мэм, нет! – Майкл так разволновался, что я едва мог это вынести. – Пустите меня туда. Хотя бы на шаттл. – Он принял умоляющий вид.
– Шаттл сам по себе не будет в опасности, – заметил Дерек. – Ван Пэр сможет отвести его на околоземную станцию, если мы… – Он скривился. – Если ему придется отправиться в Киев.
– Ладно. – На такую уступку я еще мог пойти. Мы двинулись к шлюзу шаттла.
– Как дополнительные баки?
– Полные. – Я посмотрел мимо Дерека, стараясь разглядеть на фоне звезд околоземную станцию.
Кэрр кашлянул:
– Мистер Сифорт…
– Я больше не Ник?
– Не в этот день. – Голос его был полон важности. – Удачи вам!
– И тебе. – Я неуклюже, стуча своими дюралюминиевыми тростями, обнял его. Потом повернулся к остальным:
– Никакого оружия. Я дал слово за нас всех.
– Согласны. – Арлина отвела взор. Остальные кивнули.
– До свидания, Майкл. Скоро увидимся. – Сам я в это не верил. Придется ему привыкнуть к утратам. Алекса он хранил в себе. Я с трудом разжал его пальцы, державшие мою руку. – Все в порядке, пилот.
Ван Пэр взял микрофон:
– Шаттл Военно-Космической Академии Т-455 к вылету на орбитальную станцию готов.
«Вперед», – прохрипел динамик.
– Мы будем пристыковываться к причалу Флота. У нас на борту гардемарин, которого мистер Хазен хочет обучить. Разрешите маневрировать перед причаливанием. Полагаю, это займет минут пятнадцать.
«Вне пределов двухкилометровой зоны причаливания, шаттл».
– Естественно. Изменение курса на 025, 36, 198.
Я щелкнул тумблером:
– Никакой связи по радио. Ничего.
– Понял, сэр. – Ван Пэр не отрывал глаз от приборов.
Я выключил все мои средства связи и шагнул в шлюз.
Когда в камере установился вакуум, я схватился за поручень и выплыл из шаттла. Гравитация в шлюзе была почти нулевая, и это мне сильно помогло. Будь у меня возможность как-то жить между планетами, моя спина бы совсем не болела.
Некоторое время я ждал в свете равнодушных звезд, пока не увидел яркие огни «Галактики». В результате маневрирования Ван Пэра должен был настать момент, когда шаттл окажется в неподвижности относительно космического корабля. Это должно было произойти примерно через пятнадцать минут, если все будет идти по плану. От меня требовалось просто отпустить мой поручень, стараясь не попасть под струи двигателей шаттла. Мой взор был прикован к кораблю.
Когда наступил подходящий момент, я отпустил поручень и плавно выплыл в пространство. В иллюминаторе шаттла виднелось тревожное лицо Арлины. Я помахал ей, но она не ответила, лишь, постепенно удаляясь, неподвижно смотрела на меня, словно стараясь запечатлеть мой образ в своей памяти.
Через некоторое время шаттл скрылся из виду.
Предельно осторожно я ненадолго запустил двигатели. Вся хитрость заключалась в том, чтобы двигаться медленно-медленно.
«Галактика», как и околоземная станция, имела множество внешних датчиков. Пространство, особенно около станции, было заполнено брошенными баками, потерянным инструментом, всяким металлическим хламом и другим медленно дрейфующим мусором, который в конце концов засасывался земным тяготением. Если бы я плыл по направлению к кораблю достаточно медленно, датчики меня бы не зарегистрировали.
И все же при любой скорости мне оставалось полагаться на удачу.
Я двигался так медленно, что путь к кораблю мог занять часов восемь. И я бы достиг «Галактики» в 17–00.
То есть во вторник. А я обещал Стангеру, что буду на «Галактике» в среду.
Непременно буду.
Я намеревался убить Стангера, если получится. Здесь все сделалось ясно, и обсуждать было нечего. Мне следовало отдать Господу Богу жизнь – или Стангера, или мою.
Дрейфуя, я старался не заснуть. Мне нужно было ежеминутно корректировать свой курс, поскольку вблизи корабля это будет делать уже поздно. А больше всего мне хотелось, чтобы какой-нибудь дежурный гардемарин заметил приближающийся к его кораблю инородный объект.
Время от времени я молился. За Майкла, за беднягу Ансельма, за Джареда. За всех, к кому я когда-то был несправедлив.
Через некоторое время со мной на пару дрейфовал друг детства Джейсон. Затем Вакс Хольцер – поначалу мой самый заклятый враг, а потом друг. Вакса я убил одним из первых.
Я дернулся и очнулся. «Следи за баллонами, Сифорт, – напомнил я себе. – Пока все в порядке – горит зеленая лампочка. Но скоро понадобится переключить».
Где я находился?
Определенно приближался к «Галактике», но до нее было еще далеко. Я подумал, не поработать ли немного двигателями. Но с таким же успехом я мог включить радиомаяк. Или объявить о своем местонахождении на всех частотах. Я вздохнул.
Где был теперь шаттл Ван Пэра? Согласно полученным инструкциям, он должен был закончить маневрирование, пристыковаться на четыре часа к станции, а потом, в среду, с нее отбыть.
Я в который раз вернулся к своему плану. Моим неоспоримым преимуществом являлось то, что для победы мне было не жалко отдать жизнь. Лишь бы не помешал Стангер.
Арлина говорила о втором ребенке. Жаль. Возможно, она использует мою законсервированную ДНК. После смерти я был бы куда лучшим отцом, нежели живой, настоящий. Многие годы, из-за упорного нежелания считаться с экологическими приверженностями Фити, я не подпускал к себе родного сына. И я наказывал Майкла, всячески унижал его. Не будь он в таком отчаянном положении, никогда не позволил бы так с собой обращаться.
Моя гибель не явится большой потерей для мира.
Я начал скрупулезные приготовления к переключению баллонов. Хлопотная операция, но отнюдь не невыполнимая. В течение короткого времени я буду зависеть только от воздуха в моем скафандре. Но его хватит на несколько минут, а переключение баллонов занимает считанные секунды. Я отсоединил использованный баллон, поднес патрубок к другому, защелкнул зажим.
Когда я в последний раз менял баллоны вне корабля? Должно быть, в возрасте Ансельма, когда был гардемарином. Бедный Тэд… снова стать кадетом, в шестнадцать-то лет. За всю историю Академии не случалось такого понижения в звании. Хотя что он сам посеял – то теперь и пожинает. Не смог быть достойным гардемарином, его и разжаловали. Впрочем… Я невольно улыбнулся. Ансельм потерял некоторые свои права. Как кадет он не имел права покупать спиртное. Возможно, я сделал для него доброе дело.
