Король ведьм - Марта Уэллс

обугливаться. Он тут же пришел в себя, вскочил на ноги и отпрыгнул назад. Салател схватила его за руку, чтобы не дать ему упасть. Сияние распространялось все дальше. Внезапно снизу, из-под тяжелых свай, вырвалось пламя.

– Беги, беги! – крикнул Каи, и они с Салател помчались к концу моста.

Он не сбавлял скорости до тех пор, пока они не оказались на дороге и их ноги не коснулись камней, которыми та была вымощена.

Остальные воительницы, разведчики и солдаты ждали, держа в руках фонари, и со страхом смотрели на мост. Очевидно, Салател подумала о затопленных Летних залах.

– А огонь остановится? – спросила она.

– Ну, наверное. – Каи посмотрел на метавшееся пламя: багрово-красная река заливала мост.

Он постарался ограничить действие заклинания центральной частью моста. Во всяком случае, так он думал.

И пожалел, что не стал искать в воспоминаниях Таламинеса заклинаний воды, что-то совсем небольшое. Интересно, могло ли заклинание Двора Плененных демонов затопить земляные валы, а потом и весь мир? Что произошло бы, брось он его в реку, а не в водоем в закрытом пространстве?

Наверное, так не работало, иначе Иерархи использовали бы его где-нибудь, чтобы затопить целые долины. Впрочем, они вполне могли так поступить, просто Каи об этом не знал.

Мощный треск заставил Каи вздрогнуть. Что-то в нижней части моста не выдержало, и середина соскользнула в сторону, когда балки слетели с каменных свай. Раздались восторженные крики на арайке. Каи взглянул на Салател. Она смотрела на него с нескрываемой тревогой. Он понял, что его поведение не внушает ей доверия.

– Следует ли нам предупредить лагерь? – спросила она.

Это было разумно. Огонь продолжал распространяться с одной деревянной планки на другую с неумолимой энергией текущей жидкости.

– Может быть… – начал Каи.

Снова раздался оглушительный треск, балки не выдержали, и охваченная пламенем середина моста рухнула в воду.

Каи бросился вперед, на мелководье, мимо тростника, чтобы посмотреть, что произошло. Во все стороны летели искры, поднимался пар, доски и балки ломались и падали в воду. Огонь в двух продолжавших держаться секциях внезапно погас. С уверенностью, которая пришла из памяти Таламинеса, он знал, что, как только связь с исходным местом приложения заклинания исчезнет, огонь сразу потеряет ярость и силу. И все сработало: большие куски средней части моста уже плыли по реке, а разрыв между двумя оставшимися частями был слишком большим, чтобы легионеры смогли сами его заделать. Им потребуются инженеры, строительные леса и материалы. Это их сильно задержит.

Каи поднял руку, чтобы потереть лицо, и поморщился; у него отчаянно заныли грудь и правая рука, вероятно, боль преследовала его всю ночь. Он все еще ощущал последствия удара копьем в спину, который получил прошлой ночью. Каи повернулся и зашлепал по воде обратно к берегу, где воительницы громко выражали свое облегчение и хлопали друг друга по спинам. Все они смолкли, когда Салател спросила:

– Четвертый принц, зачем ты ударил себя ножом?

Что же, Каи мог ответить на этот вопрос:

– Я не толкователь и не хочу им быть. Если я буду обращаться к Колодцу Иерархов, то стану таким же, как они. Вместо него я использую боль. Собственную. – Они смотрели на него, но он не хотел видеть то, что появилось во взгляде Салател, – ужас или, еще того хуже, сочувствие; это было бы уже слишком. – Давайте сообщим Башасе, что задача решена.

Салател повернулась и повела всех за собой по дороге.

Разведчики разошлись, занимая позиции вдоль реки.

Некоторые фонари исчезли вместе с частью моста, но Нирана и Телар схватили пару, чтобы освещать дорогу до лагеря и стеноходов. Запах дыма мешался с чем-то похожим на сушеный лук, и в животе у Каи возникли спазмы. Появилось неприятное чувство, что это тело придется кормить чаще, чем тело Энны.

Он надеялся, что кто-то прикрывает спину Башасы.

Снова застрекотали насекомые. Они отличались от тех, что обитали в луговых равнинах или горах приграничья, знакомая и одновременно чуждая песня. Они сошли с вымощенной камнем дороги в поле, где высокая трава задевала юбки Каи. Он увидел высившиеся в темноте огромные фигуры стеноходов: животные спали стоя, а их дыхание напоминало шум ветра в пещерах. Солдаты поставили три больших шатра с такими же куполами, какие строили легионеры. Тусклый свет фонарей проникал внутрь сквозь темную парусину. Чувствовались дым костров и запах готовящейся пищи, но пламя оставалось невысоким, чтобы свет не был виден издалека.

– Этих стеноходов уже снарядили для перевозки Благородных Иерархов, – пояснила Салател. – А также подготовили палатки, постельные принадлежности и еду.

При таком освещении Каи едва мог отличить одного смертного от другого, но ни один из тех, что бродили в темноте, не был чрезмерно высоким.

– Вы знаете, где находятся Зиде, Тарен – Бессмертный маршал – и ее брат?

Салател кого-то тихо спросила на арайке, а потом доложила:

– Либо они в разведке, либо на охране периметра. Молодому Меньшему Благословенному сказали, чтобы он остался с нашими домочадцами, насколько я поняла. – Они направились к дальнему шатру, где горел фонарь и две незнакомые воительницы-арайки стояли по обе стороны от входа. Их пояса имели особые складки, а туники украшала вышивка, какой Каи не видел у солдат Башасы. За спиной Каи Арша прошептала что-то осуждающее, но Серала заставила ее замолчать.

Салател остановилась, когда подошла к ним.

– Четвертый принц с докладом к наследному принцу Башасе, – сказала она. Одна из стражей ответила на арайке настолько агрессивно, что Каи захотелось оскалить зубы. Салател холодно добавила: – Говори на имперском и дай нам пройти.

– Они не хотят, чтобы их беспокоили, – заявила второй страж.

В ее голосе явно прозвучало удовлетворение, очевидно, она не превышала своих полномочий.

Каи увидел, как напряглись сухожилия на шее Салател.

– Принц-наследник Башаса захочет услышать доклад Четвертого принца после того, как тот закончил свою работу.

Ни одна из стражей не шевельнулась. Первая скривила губы и добавила:

– Мы не выполняем чужих приказов.

Они оказывали давление, как делал Дасара. Возможно, Каи и не имел статуса среди арайков, но им обладала Салател, и такое поведение являлось оскорблением всех людей Башасы. Он встал рядом с Салател и сказал:

– Отойдите.

Каи легко произнес это слово; оно постоянно звучало в течение всего дня.

Глаза одной из стражниц широко раскрылись, а рука дернулась к оружию на поясе. Каи сделал шаг вперед и теперь находился совсем рядом, показывая, что ничего не боится. Он мог войти в шатер, хотели они или нет, но фокус состоял в том, чтобы они его впустили.

– Удар клинка меня не остановит, – добавил он на имперском, – но разозлит.

Салател встала рядом с ним. Ее голос стал расслабленным и спокойным, но полным презрения:

– Не делайте глупостей. Принц-наследник Башаса хочет услышать наш доклад. Как вы думаете, что произойдет, если вы откажете Четвертому принцу и ему придется с